Читаем без скачивания Земля под ногами. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. С начала девятнадцатого века до конца Первой мировой войны - Феликс Кандель

В первый приезд Гальперин обошел пешком почти всю эту землю‚ вдоль и поперек: было ему тогда двадцать пять лет. Через год он снова приехал сюда‚ жил в Ришон ле–Ционе‚ создал первое рабочее объединение‚ участвовал в "бунте" жителей против администрации барона Э.Ротшильда и был изгнан из поселения. Одни называли его идеалистом‚ "защитником угнетенных и порабощенных"‚ другие – "взбалмошным господином"‚ "умственно расстроенным человеком"‚ который "разъезжал верхом по Иудее в сопровождении ватаги мальчишек"‚ – на самом деле он был лишь самим собой и в третий приезд пожертвовал деньги на развитие поселения Иесуд га–Маала‚ основал Нес–Циону. Из воспоминаний современника: "Это был удивительно красивый человек – рослый‚ крепкий‚ с ниспадающими на плечи светлыми кудрями и прекрасными голубыми глазами. От всей его внешности веяло благородством и торжественностью пророка или сказочного героя. У него был прекрасный голос‚ исключительный голос‚ сильный‚ мягкий: пел он очень красиво".

Затем Гальперин опять возвратился в Россию‚ объезжал города черты оседлости‚ устраивал собрания еврейской молодежи. Очевидец писал: "Он был для нас старшим братом и примером для подражания. Он хотел воспитать нас для будущей жизни в Эрец Исраэль‚ привив навыки земледельца и воина. По вечерам мы ездили с ним в лес‚ на ночевку под открытым небом‚ а наутро приступали к занятиям спортом под его руководством. Затем он собирал нас на беседу и пленял сердца рассказами об Эрец Исраэль‚ которую исходил вдоль и поперек". В 1903 году‚ после погрома в Кишиневе‚ Гальперин собрал сотни молодых евреев и организовал самооборону в Вильне; на его деньги покупали оружие и заказывали у кузнецов сабли и пики. Опережая других‚ Гальперин призывал основать "народный еврейский легион"‚ вооружиться оружием‚ полученным у Англии‚ и отвоевать у турок Эрец Исраэль для создания еврейского государства. Многие изумлялись такому предложению‚ не принимали его всерьез‚ но через короткое время об этом заговорили другие.

В 1903 году Гальперин поехал на Сионистский конгресс‚ на котором решался вопрос‚ куда переселять европейских евреев: в Эрец Исраэль или в Уганду‚ как рекомендовало правительство Великобритании. Делегация российских евреев была против плана Уганды‚ а Михаил Гальперин продемонстрировал это самым эксцентричным образом: во время прений он внезапно вскочил на стол и во весь голос пропел "Га–Тикву": "Еще не пропала надежда народа‚ она не угасла за двадцать веков..."

В 1906 году он снова отправился в Эрец Исраэль и перед отплытием корабля поклялся в одесской синагоге‚ что никогда не вернется в Россию. Это было уже иное время; тон на этой земле задавали практики‚ люди дела‚ которые не пренебрегали повседневными мелочами‚ а Гальперин оставался тем же мечтателем и чудаком‚ что бродил по дорогам из поселения в поселение с кинжалом за поясом. У него не осталось ни копейки от прежнего состояния; он работал сельскохозяйственым рабочим или ночным сторожем‚ был ранен‚ познал голод и одиночество‚ но постоянно устремлялся на помощь нуждающимся: однажды‚ не раздумывая‚ снял с ног единственную пару обуви и выставил на продажу‚ чтобы помочь бедным поселенцам.

Когда в Яффе появился дом терпимости‚ Гальперин потребовал от властей‚ чтобы закрыли это заведение‚ а его владельцев–евреев выслали из города. Ему угрожали‚ его грозили застрелить в одну из ночей‚ но Гальперин добился своего. "Я никогда не сожалел о прежних своих поступках‚ – говорил он. – Я постоянно чувствую себя счастливым". Казалось‚ уходит человек в неизвестность‚ вытесняется из общей памяти другими‚ более активными и более удачливыми‚ но его характер и буйный темперамент еще раз вынесли его на волну всеобщего внимания‚ притом самым неожиданным образом.

В 1911 году в Яффу приехал на гастроли итальянский цирк. Для увеличения сборов хозяин цирка предложил местным храбрецам войти в клетку со львами на глазах у публики и открыл предварительную запись желающих. В городе нашлись четыре смельчака: итальянский консул‚ греческий купец‚ турецкий чиновник и араб–лодочник. Цирк был переполнен. На арене стояла клетка со львами. Директор называл публике имена храбрецов. Цирк зашумел‚ цирк загалдел: "Где евреи? – кричали со всех сторон. – Неужто нет смелого человека среди трусливых детей смерти?.." Так называли евреев в те времена – "дети смерти". В этот момент на арену цирка вышел широкоплечий человек с гривой светлых волос; на нем была белая рубаха с вышитым на ней синим магендавидом. Директор цирка объявил: "Михаэль Гальперин – еврей!" Цирк разразился аподисментами.

Наступил решающий момент. Дверь клетки открылась. Смельчаки вошли внутрь и‚ вытерпев несколько секунд‚ стремительно выскочили назад. И тут произошло неожиданное: Михаил Гальперин закрыл за ними дверь и остался в клетке в обществе трех львов. Цирк замер. Подняв руки кверху‚ Гальперин закричал из клетки‚ обращаясь к публике: "Ну‚ кто здесь осмелился назвать потомков Бар–Кохбы и Макавеев "трусливые дети смерти"? Пусть умолкнут все ругатели Израиля. Придет время‚ и мы станем свободным народов на нашей родине‚ на земле наших предков!" Гулкий бас Гальперина вывел львов из неподвижности. Они угрожающе зарычали. Укротитель забеспокоился. И тогда Гальперин запел "Га–Тикву": "Еще не пропала надежда народа‚ она не угасла за двадцать веков..." Он пропел весь гимн до самого конца‚ а потом спокойно вышел из клетки. Цирк охнул и разразился громовой овацией.

Назавтра вся страна знала‚ что сделал Михаил Гальперин. О происшествии в цирке написали в газетах всего мира. Очевидцы рассказывали и пересказывали эту историю; молва о сказочном герое распространилась среди бедуинских племен‚ вплоть до Сирии и Заиорданья‚ обрастая по пути живописными подробностями‚ приправленными восточной фантазией. /По одной из версий владелец цирка пригласил храбрецов выпить стакан чая и выкурить сигарету в обществе львов‚ а Гальперин сказал из клетки такие слова: "Народ Израиля теперь‚ как лев в железной клетке. Но придет день‚ и мы разобьем клетку!" – после чего пропел гимн от начала до конца./

Михаил Гальперин умер в 1919 году в больнице Цфата и похоронен в поселении Маханаим. После него остались три ящика рукописей – проза‚ стихотворения‚ пьесы на идиш‚ которые сгорели в пожаре. В память о нем названо поселение Гиват–Михаэль неподалеку от Нес–Ционы‚ созданной на средства этого человека.

***

Шмуэль Абу был назначен французским консулом в Цфате и Тверии‚ а после его смерти должность консула перешла к сыну Яакову. Семья Абу была одной из самых уважаемых в Цфате; как писали исследователи‚ "члены семьи Абу‚ занимавшие высокие посты‚ пользовались репутацией людей‚ которые при всякой беде своих соплеменников всегда принимали их сторону". На горе Мерон‚ неподалеку от Цфата‚ похоронен рабби Шимон бар–Йохай‚ выдающийся еврейский мудрец и законоучитель. Шмуэль Абу выкупил у арабов участок земли возле его могилы и возвел над ней гробницу; его потомки сохраняли могилу от разрушения‚ а потому – в знак признательности и уважения – ежегодное шествие десятков тысяч людей в праздник Лаг ба–омер начинается от дома семьи Абу: из него выносят старинный свиток Торы и идут к той гробнице.

В 1840 году Авраам Шлуш из алжирского города Орана и несколько его друзей арендовали парусный корабль‚ погрузили на него свои семьи и поплыли в Эрец Исраэль. В Хайфе пассажиров переправляли в лодках на берег; одна из них перевернулась на большой волне‚ восемнадцать человек утонули‚ среди них два сына Авраама – Йосеф и Элиягу. Авраам Шлуш поселился в Яффе‚ успешно торговал‚ его сын Аарон занимался ювелирным делом‚ отправляя свои изделия в Англию‚ выкупал земли для расширения еврейских кварталов Яффы‚ управлял цитрусовой плантацией Моше Монтефиоре. Закон запрещал продажу земель иностранцам‚ а потому Аарон Шлуш‚ турецкий подданный‚ оформлял на свое имя приобретение участков‚ купил землю для кладбища неподалеку от Яффы и передал ее еврейской общине.

Сыновья Аарона Авраам и Йосеф Элиягу брали подряды на строительство домов и школ в еврейских поселениях‚ построили первые дома будущего Тель–Авива и гимназию "Герцлия"‚ проложили в песках улицы. Йосеф Элиягу Шлуш /названный в память утонувших сыновей Авраама/ приобретал земли для еврейского заселения в Изреэльской долине‚ предугадал развитие Тель–Авива и приобретал участки для будущей застройки‚ добился права на независимое муниципальное управление города. Он был среди основателей общества‚ выступавшего против юдофобской пропаганды в арабской прессе; на исходе жизни выпустил книгу воспоминаний‚ описав патриархальный семейный быт выходцев из Северной Африки с беспрекословным почитанием родителей: "Мы решили сосватать тебе девушку из знатной семьи‚ – сказала мне покойная госпожа мать‚ – из дома господина Авраама Мояла". Семнадцатилетний юноша поцеловал руку своих родителей и родителей невесты‚ и свадьба состоялась.