Читаем без скачивания Если сердце любит - Юлия Сергеевна Ханевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Охваченная тревогой, раскрыла шкаф, ящички и дверцы стола, заглянула под кровать, откинула в сторону одеяло. Действовала сумбурно, импульсивно. Я что-то искала. Не знала что, но была твёрдо уверена – найду.
И нашла.
Замерла, открыв чуть мятую общую тетрадку. Рисунки. Чёрные и красные тона. Кривые линии, выгибающиеся в странных фигурах и образах. В них сложно что-то понять, но крылышки бабочек – красные, неровные, местами надорванные и недорисованные – были легко узнаваемы. Выронив тетрадь, обратила внимание на коробку в ворохе одежды. Склонилась над нижним ящиком комода, вытащила её и сняла крышку. Впилась пальцами в картонные края.
Мёртвые мотыльки. Белые, чёрные, голубые, с узорами и без. Какие-то проткнуты иголками. У каких-то оторваны крылья. Были без головы. И без лапок. Десятки бабочек. Маленькое кладбище на дне коробки в детской комнате.
Выйдя из оцепенения, аккуратно вернула крышку на место. Прижала коробку к груди и вышла к себе.
Меня трясло.
В кого превращался мой маленький рыжик? Смешливый Джейми, проницательный и ласковый, до ненормальности привязанный к младшей сестре своей матери.
Он отрывал крылья бабочкам. Хранил мёртвых искалеченных мотыльков в ящике комода с одеждой. С этого ведь всё начинается, да? С насекомых. Потом будут мелкие звери, птицы. А потом?
И в этом виновата я. Потому что не заметила тонкой грани детского горя по матери и необоснованной жестокости к ни в чём не повинным существам.
Входная дверь распахнулась, являя на пороге отца. Собственной персоной. За ним маячило мрачное лицо Фабиана. Был кто-то ещё, но мне это оказалось неважным. Я смотрела на папу и чувствовала, как лицо искажается гримасой горя, а по щекам струятся слёзы. Крепче сжала коробку, будто это помогло бы всё исправить, отмотать время вспять. Как же я хотела, чтобы дар послужил мне на пользу! Но ничего не менялось.
Отец наконец вышел из оцепенения и прошёл в комнату. Обнял меня, успокаивающе погладив по волосам.
– Лекарю пришлось просмотреть твои воспоминания. Я всё знаю. И забираю тебя домой. На какое-то время.
– Джеймс, он… – я не могла выговорить то, что хотела сказать.
– Шарлин пришла в себя.
– Что?!
Отстранившись, широко распахнула глаза. Даже слёзы частично высохли. Облегчённо выдохнув, ткнулась в отцовское плечо.
– Боже, какое счастье…
Глава 17
Выбор сделан
Фабиан остался в академии, и поговорить с ним я не успела. Отец увёл порталом прямо из комнаты. Я рвалась увидеть сестру, но в ближайшие дни такой возможности не представлялось. Родители заперли в доме, как в темнице, без возможности покидать территорию поместья. Только когда Шарлин окончательно выпишут, она приедет сама, и мы встретимся.
После того, как меня с лёгкостью выманили из академии, причём я даже этого не заметила, спорить совершенно не хотелось.
Открывшаяся правда многое поменяла.
Заколдованный медальон влиял не только на меня, но и на людей, которым я была небезразлична. Острее всего повисла ситуация с Томом. Я не знала, как с ним себя вести. Чувствовала совершенную разбитость. И когда на автомате, обняв маму, поднялась к себе, хотела одного – замуроваться в комнате. Забыть всё произошедшее, как страшный сон. Подождать, пока опытные маги выведут Фергюса Селвина на чистую воду и покончат с ним уже окончательно. Только после этого думать, как разбираться с тем спутанным узлом, в который превратилась моя жизнь.
Но едва я успела переодеться в домашнее платье и забиться в большое мягкое кресло, в окно постучались сразу два почтовых самолётика.
Сначала я никак на них не реагировала. Все важные новости мне мог передать отец, а остальное абсолютно не тревожило. Но спустя какое-то время монотонного постукивания раздражённо откинула плед, в который куталась, и распахнула окно.
Самолётики тут же влетели, осев под ноги.
Первый был подписан Томианом. Едва прочитав имя, рефлексивно сжала пальцы, чуть сминая желтоватую бумагу. Второй оказался без инициалов. Его-то и открыла первым.
«Ещё раз привет, прекрасная леди!
Письмо получила, но ответ так и не отправила. Ты заставляешь меня ждать. К тому же я теперь не могу определить, где ты. Это волнует. Надеюсь, волшебная почта не заблудится.
Жду ответа!»
По позвоночнику тонкой струйкой пробежал холодок.
«…Теперь не могу определить, где ты».
Рука сама потянулась к шее и, не нащупав цепочки проклятого медальона, сжалась в кулак, царапнув кожу. Может, это паранойя? Несколько часов назад подобная записка вызвала лишь раздражение на неизвестного шутника. Но уже второе письмо за день! И сразу, как я покинула академию.
Как с меня сняли медальон.
Зажмурилась.
Нет, не может это быть некромант! Что за глупости. Зачем ему слать анонимные послания, если я и так была у него на поводке?
Первым порывом хотелось побежать к отцу, всё ему рассказать. Пусть отследит волшебную почту, как-то своими методами Тайной канцелярии отыщет отправителя. Задействует Редмонда. Кого угодно.
Но потом разозлилась. Что я за трусиха! Теперь любой шорох будет казаться мне вселенским заговором?
Стремительно пройдя к письменному столу, вытащила лист бумаги и размашисто вывела:
«Иди к чёрту! Хватит мне писать».
Одним движением указательного пальца свернула самолётик, затем вышвырнула его в окно. Магия сама разберётся, куда его отправить.
Посидев немного и справившись с эмоциями, развернула записку от Тома.
«Нужно встретиться, Несс.
Фаб дал портал до вашего поместья. Уговорить его было непросто, к тому же без разрешения графа я смогу пройти лишь в сад. Пожалуйста, выйди, не избегай меня. Не знаю, что за чертовщина руководила нами последние несколько недель, но обратного пути уже не будет. То, что я сказал тебе сегодня, –
