Читаем без скачивания Блудная дочь - Лиза Джексон

«Господи, – молила она, вешая уздечку на вбитый в стену колышек, -пожалуйста, пусть они ничего не заметят!»

Боязливо приотворив скрипучую дверь, Шелби выскользнула наружу. Грузовиков, что с вечера были припаркованы у сторожки, сейчас не было видно, да и пес не показывался, но ей показалось, что она чувствует на себе чей-то недобрый внимательный взгляд.

«Хватит выдумывать!» – строго сказала себе Шелби и пустилась бегом через поля туда, где оставила свой «Порше». Только бы он стоял на прежнем месте! Ее по-прежнему не оставляло ощущение, что за ней следят; воспоминание о тревогах Нейва заставляло вздрагивать, да и грохот грома и трепещущие зубцы молний над головой отваги не прибавляли. Поскорее бы добраться до машины, прыгнуть за руль и убраться отсюда подальше!

Она пересекла ручей, взобралась, скользя по грязи и влажной траве, на другой берег и помчалась к зарослям мескитовых деревьев, где оставила автомобиль. По голым плечам ее ледяной плетью хлестал дождь.

Вот и заветное место.Слава тебе, господи, машина на месте, целая и невредимая! Правда, в салоне мокро – Шелби оставила окно открытым, но кого волнуют такие мелочи?

– Спасибо! – с чувством шепчет Шелби, на случай, если господь ее слышит.

Она распахнула дверцу и почти упала за руль. Смахнув с ресниц капли дождя, посмотрела на себя в зеркало заднего вида и увидела, что зрачки у нее расширены, губы подозрительно припухли, а с мокрых растрепанных волос течет ручьем. Пугало, да и только! Ничего страшного, улыбнулась Шелби своему отражению. Еще несколько минут – и она будет дома. Прокрадется черным ходом в особняк, скинет мокрую одежду, примет душ и остаток ночи проведет в грезах оНейве.

Шелби завела мотор и подала машину назад. Ей удалось проехать задним ходом фута два; затем колеса начали прокручиваться, и малютка «Порше» накренился набок.

– Ну давай же, давай! – понукала его Шелби, снова выжимая акселератор.

Но колеса опять крутились вхолостую, Шелби переключила мотор на первую скорость и попробовала еще раз. Мотор урчал, колеса отчаянно вертелись, но машина не тронулась с места.

– Только не это! – в отчаянии простонала Шелби.

Снова и снова она пыталась завести мотор – пока не затуманились стекла, и влажные от дождя и пота руки не начали скользить на руле. Наконец Шелби поняла, что с каждой попыткой увязает все глубже. Распахнув дверцу, она выскочила на дорогу – и сразу по щиколотку утонула в грязи.

«Просто замечательно! – с бессильной злостью думала она. – Этого только не хватало!»

Ощупью, цепляясь за кусты, она стала пробираться к дороге. Здесь творилось нечто невообразимое – по глубоким колеям разбитого проселка мчался поток мутной воды, превращая и без того раскисшую землю в вязкое болото. Как видно, рано она обрадовалась.

Добравшись до багажника, Шелби присела на корточки, ощупала колесо – и, к собственному ужасу, обнаружила, что задние колеса увязли по самые оси. Даже и того хуже – машина накренилась и с левой стороны лежит в грязи всем корпусом.

Без буксира никак не обойтись.

– И что теперь? – спросила она вслух, вглядываясь сквозь пелену дождя в смутные очертания хозяйского дома, которой остался примерно в четверти мили позади.

Шелби знала, как попасть внутрь. Знала, где искать запасную связку ключей – от всего на свете, в том числе и от отцовского пикапа. Знала, что в гараже можно найти цепь. Если она постарается (и если очень повезет), цепь удастся обмотать вокруг передней оси «Порше», другой ее конец закрепить на пикапе и (опять-таки, если небеса будут к ней благосклонны) вытащить автомобиль из грязи.

Может, и получится.

Да, она совсем забыла главное условие: чтобы на ранчо не оказалось ни единой живой души!

Строго говоря, на это рассчитывать не стоило. Отец доплачивал ковбоям, чтобы кто-нибудь из них (кто именно – пусть решают сами) дежурил здесь по ночам. Обычно так и делалось; но вечером в пятницу погулять хочется всем, и, насколько знала Шелби, ранчо зачастую оставалось без присмотра. Так что надежда есть.

Слабенькая надежда, надо сказать. В лучшем случае – большой риск, в худшем – полный провал. Но что ей еще остается?

– Ладно, надо идти, – приказала она себе и трусцой припустила к дому.

Шелби давно промокла насквозь и продрогла до костей, а уж была грязна, точно поросенок, долго валявшийся в луже, но внимания на это не обращала. Адреналин в крови помогал ей бороться с усталостью. В сотне футов от сторожки она замедлила шаг, прислушалась, опасаясь привлечь внимание двуногого или четвероногого сторожа. Но все было тихо. Шелби, крадучись, продвигалась вперед; ровный шум дождя, порывы ветра и неумолчное журчание воды в канавах заглушали ее шаги.

Собака по-прежнему не появлялась – хоть в этом повезло. Добравшись до задней двери ранчо, Шелби скинула у порога облепленные грязью сапоги, прокралась на кухню, пошарила рукой по правой стене. Только бы они были здесь! Наконец ее пальцы нащупали на гвозде кольцо с ключами. Ключи оглушительно зазвенели в темноте. Снаружи раздался собачий лай, и внутри у Шелби все сжалось от страха. Нельзя терять ни минуты! Она сорвала с гвоздя ключи, сунула их в карман шорт, выбежала на крыльцо, каким-то чудом с первого раза попала ногами в сапоги и кинулась прочь.

Пока все шло хорошо.

В несколько секунд Шелби обогнула приземистое здание и оказалась в ярко освещенном дворе. Пригибаясь, словно под обстрелом, побежала прямиком к отцовскому пикапу. Добежав, оглянулась – не видит ли ее кто? Но во дворе тихо, ни души.

Шелби распахнула дверь, и ярчайший свет залил кабину. Проклиная про себя автоматическое освещение, она юркнула за руль и поспешно захлопнула дверцу. Свет мгновенно погас; но еще несколько секунд Шелби не могла унять дрожь, уверенная, что сейчас поднимется тревога и ее схватят. Наконец дрожащей рукой она сунула в зажигание первый ключ. Не подходит. Секунда потеряна даром. Стиснув зубы, Шелби попробовала второй – с тем же успехом. На третьем ключе ее охватил ужас. Что, если не подойдет ни один? Что, если это не та связка ключей? А нужная осталась в доме? Что, если...

– Что за черт? – вдруг оглушил ее громовой голос. – Сдается мне, у нас гости!

Шелби с испуганным возгласом подскочила и почти упала на руль, нечаянно нажав на гудок.

Пикап отчаянно засигналил, и откуда-то из-за дома ему начал вторить собачий лай. Дверь машины распахнулась, и во вспыхнувшем безжалостном свете Шелби увидела мрачную физиономию Росса Маккаллума: мокрые пряди волос пластырем прилипли ко лбу, глаза холодны и пусты, словно два ружейных дула, удивление на лице медленно сменяется злобным торжеством. В правой руке у него – блестящий револьвер. Шелби, словно загипнотизированная, смотрела на этот револьвер и не могла оторвать глаз; кажется, еще миг – и она намочит штаны от ужаса.