Читаем без скачивания Семь дней творения - Марк Леви

Матильда встала, рыдая от боли, стиснула до лязга зубы и двинулась в сторону Рен. При каждом шаге ее пронзала кинжальная боль. Она отпихнула горящие головешки, преграждавшие ей путь. Добравшись до Рен, она легла на пол рядом с ней, чтобы отдышаться.

– Я помогу вам встать… Держитесь за меня! – прохрипела Матильда.

Рен опустила веки в знак согласия. Матильда обняла ее за шею и попыталась приподнять. Ей стало так больно, как еще не бывало, в глазах потемнело, она закачалась.

– Спасайся сама, – сказала ей Рен. – Не спорь! Быстрее вон отсюда! Передай от меня Софии, что я ее люблю, еще скажи, что я обожала разговаривать с тобой, что ты очень привлекательная. Ты чудесная девушка, Матильда, у тебя здоровенное, как ананас, сердце, осталось только хорошенько выбрать того, кому ты его подаришь. Не медли, пока еще есть время! Все равно я хотела, чтобы мой пепел развеяли вокруг моего дома, так что можно сказать, сама жизнь исполняет мое пожелание.

– Думаете, существует хотя бы крохотный шанс, что в вашем возрасте я буду не такой упрямой, как вы? Сейчас отдышусь, и мы попробуем еще разок, две секунды – и мы обе отсюда выберемся… или не выберемся!

В дыре в стене появился Лукас, он уже пробивался к ним. Упав рядом с Матильдой на колени, он объяснил ей, как они втроем вырвутся сейчас из этого пекла. Он снял твидовый пиджак, накрыл им голову Рен, чтобы защитить ей лицо, взял ее на руки и поднял. По его сигналу Матильда прижалась к нему сзади, загородившись им от огня. Несколько секунд – и все трое выбрались из пылающего ада.

Лукас держал Рен на руках, Матильда упала в объятия подбежавшей к ним Софии. Пожарные машины оповещали сиренами о своем приближении. София уложила подругу на лужайку соседнего дома.

Рен открыла глаза и посмотрела на Лукаса с хитроватой усмешкой.

– Если бы мне сказали, что такой красивый молодой человек… – Приступ кашля помешал ей договорить.

– Берегите силы!

– Тебе очень идет роль красавчика-принца из сказки, но не будь же таким близоруким, ведь рядом женщина, которой я в подметки не гожусь!

– Вы – само очарование, Рен!

– Разумеется, как старый велосипед в музее! Не теряй ее, Лукас, некоторые ошибки никогда себе не прощаешь, поверь мне! А теперь изволь меня опустить, думаю, найдется, кому меня прибрать.

– Не говорите глупости!

– А ты не глупи!

Тем временем подоспела помощь. Пожарные уже вступили в бой с огнем. К Матильде подбежал Пильгес, Лукас подошел к санитарам с носилками и они вместе положили на них Рен. София залезла вместе с ним в машину «скорой помощи».

– Встретимся в больнице Поручаю тебе Матильду!

Один из полицейских затребовал вторую «скорую помощь», но Пильгес отменил запрос: он решил сам отвезти Матильду в больницу для экономии времени. По его сигналу Лукас помог ей устроиться на заднем сиденье полицейского автомобиля. «Скорая» с Рен была уже далеко.

Рен не отрываясь смотрела в окно, на синие и красные сполохи за стеклом, и сжимала руку Софии.

– Странное дело, в день своего ухода думаешь о том, чего никогда не видела.

– Я здесь, Рен, – пробормотала София. – Лежите спокойно.

– Все мои фотографии теперь сгорели, кроме одной, я всю жизнь носила ее при себе. Она предназначена тебе, я хотела отдать ее сегодня вечером.

Рен вытянула руку и разжала пустую ладонь. София удивленно смотрела на нее. Рен ответила ей улыбкой.

– Ты решила, что у меня не все дома? Это фотография ребенка, которого я так и не родила. Она была бы, конечно, лучшей моей работой. Возьми ее и храни у своего сердца, моему она была так дорога! Я знаю, София, однажды ты совершишь такое, что навсегда наполнит меня гордостью за тебя. Ты спрашивала, не сказка ли – история про Башера? Я открою тебе правду. Былью эту историю делает каждый из нас. Не отказывайся от своей жизни, борись! – Рен нежно погладила ее по щеке. – Наклонись, я обниму тебя. Знала бы ты, как я тебя люблю! Ты подарила мне годы настоящего счастья.

Она сжала Софию в объятиях, отдав ей все остававшиеся у нее силы.

– Теперь я немного полежу спокойно. Времени на покой у меня будет хоть отбавляй!

София сделала глубокий вдох, чтобы не разрыдаться. Она положила голову на грудь Рен и замерла, вслушиваясь в ее медленное дыхание. Машина въехала в тамбур приемного отделения, ее дверцы распахнулись. Носилки с Рен увезли. Второй раз за одну неделю София осталась сидеть в зале ожидания, предназначенном для родственников пациентов.

В доме Рен гибла в эту минуту в огне потертая кожаная обложка старого альбома.

Двери приемного отделения снова открылись. Лукас и Пильгес ввели Матильду. К ним поспешила медсестра с инвалидным креслом.

– Не надо! – остановил ее Пильгес. – Она пригрозила, что удерет, если ее посадят в кресло.

Сестра зачитала наизусть правила госпитализации, и Матильде пришлось согласиться с условиями страхования и нехотя опуститься в кресло.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила ее София.

– Как кокетка во всеоружии!

Интерн увез Матильду на осмотр. София пообещала ее дождаться.

– Лучше не задерживайтесь! – сказал у нее за спиной Пильгес. София обернулась. – Лукас все рассказал мне в машине.

– Что он вам рассказал?!

– Что кое-какие делишки с недвижимостью ему не дороже друзей. Поймите, София, у меня серьезные опасения, что над вами обоими нависла смертельная угроза. Когда я увидел вашего друга в ресторане несколько дней назад, я подумал, что он – правительственный служащий, а оказалось, он приходил к вам. Два взрыва газа за одну неделю, в двух местах, где находитесь вы, – для совпадения это многовато.

– В первый раз, в ресторане, это действительно больше походило на случайность, – сказал Лукас с другого конца зала.

– Возможно, – согласился инспектор. – Во всяком случае, там потрудился настоящий профессионал, мы не нашли ни одной улики, которая указывала бы на покушение. Эти взрывы устроили настоящие демоны во плоти. Не вижу, что может их остановить и помешать добиться своего. Вас придется защищать. Помогите мне убедить вашу подружку оказать мне в этом помощь.

– Это будет нелегко.

– Поторопитесь, пока не запылал весь город! А пока я обеспечу вам безопасность хотя бы на одну ночь. Директор отеля «Шератон» в аэропорту задолжал мне несколько рейсов лифта, вот и пришло время нажать на кнопку! Он сумеет обеспечить вам самый конфиденциальный прием. Я ему позвоню и отвезу вас туда. Попрощайтесь с Матильдой.

София отодвинула занавеску и заглянула в медицинский кабинет.

– Какие новости? – спросила она, подойдя к Матильде.

– Самые банальные! – ответила та. – Мне наложат новенький гипс и будут за мной наблюдать, чтобы я опять не наглоталась ядовитого дыма. Бедняги, если бы они знали, сколько яда я успела наглотаться за свою непутевую жизнь, то так не волновались бы. Как Рен?

– Не очень хорошо. Она в ожоговом отделении. Сейчас она спит, к ней не пускают. Ее поместили в стерильную палату на четвертом этаже.

– Ты приедешь за мной завтра?

София посмотрела на световое панно с рентгеновскими снимками.

– Вряд ли, Матильда, – ответила она, не оборачиваясь.

– Не знаю почему, но я это подозревала Такова участь подруги: радоваться, когда другая заканчивает незамужнюю жизнь, даже если это сулит тебе одиночество. Я буду очень по тебе скучать.

– Я тоже. Я уезжаю, Матильда.

– Надолго?

– Да, довольно-таки надолго.

– Но ведь ты вернешься?

– Не знаю.

Матильда печально повесила голову.

– Кажется, я понимаю… Живи, София, любовь коротка, память живет дольше.

София заключила Матильду в объятия.

– Ты будешь счастлива? – спросила Матильда.

– Еще не знаю.

– Мы сможем иногда созваниваться?

– Нет, вряд ли это получится.

– Он увезет тебя в такую даль?

– Дальше не придумаешь… Прошу тебя, не плачь!

– Я не плачу, это все дым, у меня еще не перестало щипать глаза. Уходи скорее!

– Будь умницей! – тихо сказала София, отходя от нее.

Прежде чем скрыться за занавеской, она еще раз взглянула на подругу полными грусти глазами.

– Ты сумеешь одна?

– Ты тоже будь умницей. Пора, наконец! – откликнулась Матильда.

София улыбнулась, белое полотно опало.

Инспектор Пильгес сел за руль, Лукас – рядом с ним. Двигатель уже работал. София заняла место сзади. Машина выехала из-под навеса приемного отделения и устремилась к автостраде. Все молчали.

София провожала грустным взглядом фасады домов и перекрестки, с которыми у нее было связано столько воспоминаний. Лукас повернул зеркало заднего вида так, чтобы видеть ее. Пильгес скорчил гримасу и вернул зеркало в прежнее состояние. Лукас терпел несколько секунд, потом снова повернул зеркало.

– Вы мешаете мне вести! – рыкнул Пильгес, поворачивая зеркало по-своему. После этого он откинул правый противосолнечный щиток с зеркальцем и с облегчением положил руки на руль.