Читаем без скачивания … по прозвищу Кобра - Михаил Востриков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А могилу Эколы… — князь Мих впадает в недолгие раздумья, — Не оформлять! Не надо там могилы Эколы, просто, оставьте для неё место, лучше потом дооформим… если понадобится.
* * *
Красная Окума, дворец змеинного князя Щуса Сисс.
— Ссроччно, пошшлите по нашшей змеиной поччте «ушши-в-ушши» мою большшую проссьбу принцессссе Ссуо Ссищщщщ в Ман, — командует принцесса-кобра Шуи Сисс своим помощницам-гадючкам, — Ччтобы нашши пошшпионили за бариччем Гресс Герр и бевой Алу Герр. Глаз сс них не сспусскать! И ессли они ччто задумали против нашшего брата Эколы-Кобры, немедленно это передавать ужикам Усси и Щщуссу, они ссейччасс сс ним.
— Ссделаем, Вашше Выссоччесство! — шипят помощницы и быстро уползают.
Змеинная почта «уши-в уши» работает веками, надёжно и безотказно. Пожалуй, в этом мире такая почта самое быстрое средство передачи информации в любую точку и на любые расстояния. Конечно, только для тех, кто может ей воспользоваться.
Город Ман, Окума Регг. Приёмный зал дворца Гога Регг.
— Вы уже ознакомились со сводкой происшествий, макер Ган? — обращается к «платиновому» магу бева Алу, — Что скажете обо всём этом, в Синей Окуме?
— Разумеется, моя бева, — отвечает ей Ган Глоо, — Скажу только то, что и говорил раньше — Экола Бести двигается в нашу сторону. Кстати, довольно медленно. Но, двигается…
— Он, что идёт пешком⁈ — удивляется бева Алу?
— Вполне возможно, — говорит макер Ган, — Элементарная математическая задача — соотносим время и расстояния между происшествиями, и получаем скорость его движения — это скорость обыкновенного пешехода-человека. Таким образом, можно смело экстраполировать — он придёт в Ман через месяц. А пока он ещё находится в Синей Окуме, но завтра-послезавтра уже окажется в Золотой Окуме.
— Он идет… он придёт… и убьёт нас⁈ — берёт слово барич Грес, — Вы так и не рассказали нам, макер Ган, как Вы собираетесь его остановить⁈ Как Вы собираетесь нас от него защищать⁈ Если Вы даже не знаете, идёт он или едет⁈ В школе мне плохо давались уменья прибавлять и умножать, но отнимать и делить я научился отменно… И точно знаю, что если сейчас мы не поделим на ноль этого Эколу, то очень скоро он поделит на ноль нас самих. И я не намерен ждать Ваших невнятных слов. Вы не единственный «платиновый» маг в Союзе! Или рассказывайте свой план или уходите, рассчет получите в нашей канцелярии.
Макер Ган некоторое время молчит, но всё же решает говорить:
— Чем больше я анализирую его поступки и, буквально, ползаю на карачках по его следам и вынюхиваю магию, тем больше убеждаюсь — это Инферно! Безжалостное, жестокое и необратимое Инферно! Возможно, даже оно было разбужено и возмущено нашими с вами деяниями последнего времени, вселилось в мальчика и вот, идёт к нам. Справиться с ним не в наших силах. И я не могу и не буду бороться с тем, что сильнее меня в порядки. Поэтому мой план таков — дать ему спокойно дойти до Мана. Ни в коем случае не атаковать, будет очень больно! Оно в секунды убило два десятка лесных разбойников, здоровенных лбов, отъявленных головорезов, к тому же, вооружённых до зубов. И заметьте, без всякой магии. А здесь, в Мане, когда оно придёт во дворец, попытаться с ним договориться. Если оно хотя бы наполовину человек, то шанс есть. Но, убив человека, мы не убьем Инферно. Оно тут же найдёт себе другую оболочку, например, Вас, барич Грес. Уболтать, улестить, обмануть, раскаяться… отдать всё, стать ему полезным… лишь бы выжить.
— А Вам не приходилось писать сказки для детей, макер Ган, — раздражённо спрашивает барич Грес, — Слишком уж много соплей. У владетельного князя Золотой Окумы в свите четыре сотни бойцов, прошедших огонь и воду. Завтра же князь получит приказ у фельдъегеря — перекрыть Сулойскую дорогу своим полным заслоном, и не деньги с хуторян и прохожих вытрясать на ремонт дороги, а резать всех, подчёркиваю, всех мальчиков возраста 13–15 лет, идущих или едущих в сторону Мана. Без разговоров, суда и следствия. До особого распоряжения!
— А Вы, макер Ган, — продолжает барич Грес, успокаиваясь и даже ухмыляясь, — Отдохните, съездите к себе в поместье… А то, небось, девки из гарема уже заждались, — похабно подмигивает барич Грес, — А мы тут немного поработаем за Вас. А когда всё закончится, тогда и решим, что с Вами делать, макер Ган. Может и впрямь, в сказочники, их так не хватает?
Макер Ган встаёт, молча кланяется и уходит. Выйдя за дверь, он снимает с головы свой балахон. Всё, его служба у князей из рода Герр окончена.
— Не сильно ты его обидел, братец? — спрашивает бева Алу.
— Мало ещё ему… старый стал, сентиментальный, уже нужно менять. Инферно какое-то придумал… Хотел бы я посмотреть на то Инферно на штыках четырех сотен свитских…
«Поссмотришшь ещщё, увидишшь, только вот шшто…» — думает про себя ма-а-аленький манский ужик, всю беседу просидевший навострив ушки между поленьями дров каминной укладки, а сейчас быстро-быстро улепётывающий из замка.
* * *
Великокняжеский дворец в Мане.
В огромном каминном зале дворца двое.
Сам великий князь Гул IV, нынешний глава Союза Свободных Окум, красиво стареющий мужчина за пятьдесят с чертами лица своего знаменитого прадеда — Святого Гула — великого князя Гула I.
И его гость, глава «Тонкого Мира» или как его называют учёные «Мира Энергетических Сущностей» — великий демон Систель. Сегодня он не в своём жутком демоническом, а в обличии красивого молодого мужчины со жгучим взглядом тёмных блестящих глаз и копной иссиня-чёрных вьющихся волос. Но… если ему расстегнуть рубаху, на месте сердца видно пульсирующее нечто, напоминающее мерзкого октопуса.
— Зачем звал, смертный? — кривя красиво очерченные губы в злобной ухмылке, спрашивает Систель.
— Ты обманул меня, о, нечистый главарь упырей! — возмущается князь Гул, — Мы договаривались, что твой крылатый монстр выпьет только одного ребёнка в Красной Окуме! Одного, слышишь⁈ И этого бы хватило для обвинения князей Бести в колдовстве… И за это, твои мелкие и всегда голодные твари получили возможность целую неделю безнаказанно промышлять на людях окумы. А в итоге… в Красной Окуме погиб уже второй ребёнок, мальчик, а твои упырьки и не думают уходить! Я подам жалобу в Небесную канцелярию, на Имя, чьим попущением ты существуешь и был назначен на свою должность, о, великий лжец и обманщик!
— Да, жалуйся, жа-а-алуй-ся… — широко зевая отвечает Систель, — Только на что ты будешь жаловаться, смертный⁈ Что я тебя обманул? А ты забыл, кто я? Ложь, это моя суть и моя работа! На это будешь жаловаться⁈ А-ха-ха! Вот… если бы я женился на твоей племяннице… как её… бева Алу? Да, это было бы странно… не находишь? А-ха-ха! И не забудь ещё указать в жалобе, что это не я… а ты решил погубить безвинного ребёнка во имя корыстных целей своих родственников. А я тебе всего-лишь немного подсобил. Да… не за так! А ты как хотел? Не обманешь, не продашь! Слышал поговорку⁈
Князь Гул стоит молча. Он не знает, что ему сказать великому демону, ведь тот… прав!
— Ладно, смертный, давай не будем ссорится по мелочам, — демон приближает своё красивое лицо к Гулу, — Ты и я, мы же оба сидим на одной веточке, под одним… начальником ходим… Ведь, сказано, что всякая власть от него… К тому же, я слышал… к тебе идёт Инферно? Допрыгался⁈ Инферно нам здесь ещё не хватало… Одному, тебе с ним не совладать, точно! Поговорим об этом?
— Да… — тихо говорит князь Гул, отмирая.
Постоялый двор на Сулойской дороге. Граница Золотой Окумы.
«Ну, а чего я ждал? Собственно, ради этого я вооружался сам и вооружал свою маленькую армию… — размышляю я, выслушав доклад от ужиков, получивших информацию по змеиной почте „уши-в-уши“, — Что делать, будем воевать! Не числом, а уменьем… как завещал великий фельдмаршал Александр Васильевич Суворов. Спасибо тебе за нежную заботу, милая Принцесса-Кобра Шуи Сисс!»
Сегодня мы проехали
