Читаем без скачивания Испанский капкан - Алексей Макеев

Присмотревшись, Гуров понял, что этих двоих молодых людей он тоже уже видел. Они были сейчас иначе одеты, но, вне всякого сомнения, их пути уже пересекались. Здесь не хватало только главаря с курчавой бородкой.

– Вы, ребята, становитесь слишком навязчивыми! – с упреком сказал Гуров. – Это начинает злить. Что вам от нас надо?

Молодые люди хмуро переглянулись и пожали плечами.

– Где наш товарищ? – зловещим шепотом прошептал Крячко, поводя дулом пистолета. – Здесь был наш товарищ. Где он?

Молодые люди снова переглянулись, а потом один едва заметно мотнул головой, показывая куда-то вбок. Гуров понял, что имеется в виду коридорчик, ведущий в так называемые места общего пользования. Теперь он обратил внимание, что из ванной доносится журчание текущей воды.

– Похоже, они плодятся, как тараканы, – с отвращением сказал Крячко. – Теперь они еще и в ванной! Ну-ка, повернитесь кругом, земляки!

Парни еще раз с недоумением переглянулись и с некоторой задержкой повернулись спиной к Крячко. Два коротких удара – и оба с тихим стоном повалились к ногам Крячко. Тот посмотрел на Гурова и развел руками.

– Я не изверг, – сказал он. – Но у нас нет времени, Лева!

– Это верно, – мрачно согласился Гуров, швырнул в платяной шкаф книгу и бросился бегом в ванную.

Он распахнул дверь. Довольно просторная ванная казалась сейчас совсем маленькой из-за столпившегося там народа. Вернее, так показалось Гурову в первую минуту. На самом деле в помещении находилось всего четыре человека, причем один был как бы пришпилен к стенке и места занимал не так уж много. К стенке, а вернее, к водопроводной трубе был прикован Петлюгин. Руки у него были завернуты назад, а цепочка наручников пропущена за трубу. Позиция у него была страшно неудобная, тем более что стоявший напротив него громила в рубашке с засученными рукавами, судя по всему, периодически охаживал его по всем частям тела резиновой полицейской дубинкой. Физиономия у Петлюгина была красная, как свекла, глаза выпученные и злые. Из душа, отвернутая на всю катушку, хлестала вода – видимо, таким образом садисты пытались заглушить крики в ванной.

Громила был Гурову совершенно незнаком, зато остальные двое оказались лицами хорошо известными. За действиями типа с резиновой дубинкой наблюдали портье по имени Пабло и тот самый курчавобородый бандит, чьего присутствия так не хватало Гурову для душевного спокойствия.

Они обернулись все разом. Громила, не раздумывая, размахнулся дубинкой.

– Да вот же они, придурок! – истошным голосом заорал сидящий на полу Петлюгин и что есть силы пнул громилу ногой.

Тот пошатнулся, слабо махнул дубинкой и промазал. Гуров ударил его снизу в челюсть, вкладывая в удар всю свою силу и умение – такого мордоворота нужно было вырубать с одного удара, иначе все могло кончиться плохо.

Голова громилы мотнулась назад. Он отшатнулся, налетел на край ванны и все-таки устоял. Он даже палку из рук не выронил. В этот момент прыгнул вперед маленький портье и боднул Гурова головой в живот. Кажется, он хотел только одного – сбежать. Но ему не хватило для этого какого-то мгновения. Крячко уже привычным движением рубанул его рукояткой пистолета по затылку, и Пабло, растопырив руки, плюхнулся носом в пол и распластался на нем, как черная клякса.

Гуров слегка задохнулся после нападения, и бандит с курчавой бородкой, воспользовавшись моментом, бросился на него. Они сцепились, стараясь опрокинуть друг друга на пол. Ни у того, ни у другого это не получалось. Зато ожил громила с резиновой дубинкой – он рванулся вперед, размахнувшись так, будто собирался снести напрочь голову то ли Гурову, то ли его противнику, то ли обоим вместе.

Выстрел бабахнул над самым ухом Гурова. У верзилы подломились ноги, и он, так и не нанеся страшного удара, свалился на пол, расплющив под собой неподвижного Пабло.

Это событие подействовало на бородатого отрезвляюще. Он оставил в покое Гурова и, подняв руки, медленно отступил к стене, покрытой блестящим кафелем. Он смотрел на пистолет в руке Крячко и всем своим видом выражал теперь покорность и благодушие.

– Мужики, – сказал он рассудительно. – Не наживайте себе неприятностей. Точно вам говорю: полиция здесь не любит, когда стреляют. Мы же русские люди, мы же можем договориться, верно?

– Гад вонючий! – с ненавистью сказал Петлюгин, силясь пнуть бородатого ногой. – Договариваться он собрался! Я тебя, падла… Да отстегните меня кто-нибудь наконец!

– У кого ключи? – спросил Гуров бородатого.

Тот быстро протянул ключи. Гуров снял с Петлюгина наручники. Петлюгин немедленно вскочил, матерясь и разминая руки. Но набросился он не на бородатого и не на своего мучителя, который неподвижно лежал на полу в обнимку с портье, а на Гурова с Крячко. Он покрыл их отборным матом, жестикулируя и тыча пальцем едва ли не в лицо Гурову.

– Да я на вас рапорт подам! – орал он. – Совсем охамели, менты чумные! Что вы себе позволяете? Да я вас в Сибирь закатаю!

– Сибирь большая, – заметил, ухмыляясь, Крячко, демонстративно поворачиваясь, чтобы выйти из ванной. – В ней всем места хватит, командир. А я пойду посмотрю, как там наши питомцы…

Петлюгин онемел от такого нахальства, а Гуров сказал недовольно:

– Да уж сбежали твои питомцы!

– Не сбежали, – мотнул головой Крячко. – Я дверь на ключ запер, а там вроде тихо.

Он вышел. Петлюгин в сердцах стукнул кулаком по кафельной стене.

– Ослы! – гаркнул он. – Из-за вас мне тут весь ливер отбили! С огнем играете!

– Это верно, – вздохнул Гуров. – Я тебе уже говорил, какая у нас тут головоломка. А ты вместо того, чтобы помочь, упреки предъявляешь… А, между прочим, не позаимствуй мы у тебя оружие, где бы ты сейчас был?

– Да я бы от этой своры на раз отбился, если бы не ваше самоуправство! Нет, я точно буду писать рапорт!

– Тебе прямо сейчас ручку дать? – спросил Гуров. – Остынь! Успеешь еще написать. Давай лучше думать, что будем делать. Ну, хорошо, этого с бородой я знаю – это друзья Андреевского. Они, скорее всего, нас искали, чтобы за своего драгоценного лодочника поквитаться…

– Не-а! – с некоторым самодовольством возразил Петлюгин, бросая многообещающий взгляд на примолкшего бородача. – Эти поганки меня искали. Чтобы за своего лодочника поквитаться, а заодно и сдать меня той банде, что за Неверовым гоняется. От банды, правда, только вот этот остался… – он пнул громилу носком ботинка.

Тот зашевелился, повернулся на бок и тяжело сел, поводя по сторонам осоловевшим взглядом.

– Я ранен, – сказал он тусклым голосом. – У меня в брюхе пуля. Мне нужен хирург.

– Здесь медицина платная, – ядовито заметил Петлюгин. – А такому брюху, как у тебя, одна паршивая пуля не повредит.

– Слушай, Петлюгин, мы же все-таки гуманисты, – сказал Гуров. – Нельзя бросать раненого на произвол судьбы, даже если он такой плохой человек.

– А я и не собираюсь его бросать, – криво усмехнулся Петлюгин. – Я сейчас звонить в Барселону буду. У этого ублюдка наверняка паспорт фальшивый. А там, где он остановился, наверняка оружие припрятано и прочее дерьмо. Пусть им здешние спецслужбы займутся – я больше с ним возиться не намерен. В тюремной больнице ему и брюхо заштопают.

– А эти? – кивнул Гуров на бородача.

– Эти как пособники пойдут, – мстительно сказал Петлюгин. – Я все распишу как по нотам. Они про свою веселую жизнь надолго забудут. В Испании к террористам отношение особое.

– Послушай, земляк! – с беспокойством сказал бородач. – Какие мы террористы? Ну, ошиблись малость, хотели заработать. Теперь видим, что погорячились. Не с тем договаривались. Давай, земляк, столкуемся и разбежимся. Ты ведь понимаешь, что у нас тут другой бизнес. Нам терроризм ни к чему.

– А что ты мне собрался предложить? – презрительно спросил Петлюгин. – Что у тебя есть, чмо болотное, чем ты меня заинтересовать можешь?

– Мы знаем, что ты одного человека ищешь, – терпеливо сказал бородач. – Того же, что и вот эти господа искали.

– Ну? – вскинулся Петлюгин. – Неверов его фамилия. По документам Стальнов. Где он, говори быстро!

– Отпустите всех моих, если я скажу, где он? – с надеждой спросил бородач. – Получите в целости и сохранности. Мы его сегодня ночью нашли – у нас в городе разведка хорошая. Ну, мы вложили ему хорошенько за то, что он нашего босса чуть веслом не убил. А потом решили вот этому его сдать – он заплатить обещал, когда мы его и босса с острова сняли…

– Значит, ваш Андреевский жив? – спросил Гуров.

– Он жив, – скупо отозвался бородач. – Но у него голова разбита. И катер этот гад Неверов на камни посадил. А вы знаете, сколько такой катер стоит?

Громила застонал и опять улегся на пол.

– Сука, всех вас тут мочить надо! – глухо сказал он, закрывая глаза широченными ладонями. – Никому верить нельзя. Твари продажные!