Читаем без скачивания Учитель танцев (СИ) - Ваниль Мила

Ничего наперед Ник не загадывал. Возможно, Алиса сама уже перегорела. Хотя… судя по тому, что до сих пор сидит в ванной, навряд ли. Перегорела бы — рассмеялась бы ему в лицо. Так нет же, переживает.

В конце концов, можно хоть раз в жизни совершить безрассудный поступок? Между прочим, у Алисы научился! Сэм точно не пострадает, вот в любовь Алисы к дочке Ник верил окончательно и бесповоротно.

Покопавшись в шкафу, Ник извлек из него длинную футболку. Прихватив полотенце и упакованную зубную щетку, он постучал в дверь ванной комнаты.

— Лиса… — позвал он тихо. — Открой, пожалуйста.

Шум воды стих, Алиса распахнула дверь. Ее выдавали только глаза, припухшие и покрасневшие.

— Вот, держи. — Ник протянул ей вещи. — Переодеться и… ну, разберешься.

— Не выпустишь? — спросила Алиса.

— Не-а, — кивнул он. — И не мечтай. Иди спать, лисенок. И ночью к Сэм не подскакивай, я сам. Я привык уже, чутко сплю.

Чтобы не смущать Алису, Ник сразу ушел к Сэм. Проверил, нет ли температуры, поправил одеяло, посидел рядом с дочкой, прислушиваясь к тишине. А когда Алиса переоделась и шмыгнула в комнату, он отправился на кухню мыть посуду.

Ночь прошла спокойно. Сэм проснулась под утро, раскапризничалась и перебралась к Нику в кровать. Он долго объяснял ей, что Лиса никуда не делась, что она спит и будить ее нельзя. Совсем нельзя. Да, точно спит. Крепко-крепко. И даже одним глазком посмотреть нельзя. Наконец дочка угомонилась, следом уснул и он.

А проснулся от умопомрачительного запаха, живо напомнивший ему далекое детство, когда по выходным мама пекла оладьи, а он уплетал их с вишневым вареньем.

Сэм рядом не было, она обнаружилась на кухне, за столом. Перед ней стояла тарелка с кашей. У плиты пританцовывала Алиса в его футболке. Рядом в миске высилась горка оладий — пышных и истекающих маслом.

— Доброе утро, солнышко. — Ник поцеловал дочь в макушку и подошел к Алисе. — Доброе утро, лисенок.

И сделал то, что хотелось, потому что сейчас он знал, что это самое правильное и естественное желание.

Ник привлек Алису к себе, обхватив рукой за талию, а другую руку положил ей на затылок, запуская пальцы в густые рыжие волосы. Замер на мгновение, а потом впервые попробовал на вкус ее губы.

= 28 =

— Доброе утро, — выдохнула Алиса, когда Ник ее отпустил. И тут же бросилась к сковороде. — Ой, оладьи сгорят!

Ник встал позади, прижал ее к себе и поцеловал в шею, отведя в сторону волосы. Алиса едва устояла на ногах, таким интимным показался ей этот жест.

— Тебе помочь? — спросил Ник.

— Нет, спасибо. — Алиса перевернула оладьи. — Садись завтракать, я сделаю тебе кофе.

— Я покормлю Сэм, а ты заканчивай, позавтракаем вместе.

Сэмми увлеченно размазывала кашу по тарелке.

— Температуры нет, лекарство пили, — отрапортовала Алиса. — Ты когда уходишь?

— Вечером, в клуб. — Ник сел напротив дочки. — Успеешь съездить домой.

Он попытался отобрать у Сэмми ложку, но та зажала ее в кулачке:

— Сама!

— Если сама, то ешь, — велел Ник. — Тебе нужно поправляться.

Он погладил ее по голове.

Болезнь Сэмми — единственное, что омрачало сегодняшний день, несмотря на то, что за окном моросил противный осенний дождь. Алиса чувствовала себя пьяной от внезапного счастья. «Здесь и сейчас, — повторяла она про себя. — Я буду радоваться здесь и сейчас, и не думать о том, что будет завтра».

Это было сложно — поверить в то, что сказал Ник. Во всем чуялся подвох. Может, это злая шутка? Или все ради Сэмми? Однако за то короткое время, что Алиса общалась с Ником, она успела усвоить, что он никогда не притворяется. Если что-то сказал, значит, так оно и есть.

Она оценила и его деликатность. Вечером он оставил ее в покое, дал время разобраться в себе, привыкнуть к мысли, что все изменилось. А утром понял ее без слов.

Алиса специально осталась в футболке, которая хоть и прикрывала ягодицы, но все же намекала на некую открытость. И Ник повел себя естественно, как будто именно так они здоровались каждое утро.

Она украдкой провела языком по нижней губе. И целовал Ник по-особенному уверенно, как и положено сильному мужчине. Ей понравилось и то, что он решил завтракать вместе.

К тому времени, как закончилось тесто, Ник успел покормить Сэмми и отнести ее в комнату.

— Согласилась посмотреть мультики, — сказал он, вернувшись. — Есть шанс поесть спокойно. Лисенок, садись, я сам сварю кофе.

Теперь, когда они остались на кухне наедине, Алиса вдруг застеснялась. Вроде как при Сэмми не было так… страшно?

— Ты чего? — спросил Ник, видимо, заметив ее испуганный взгляд.

— Ник, ты же не… сердишься? — выпалила она, уцепившись за первое, что пришло в голову. — За то, что я тут хозяйничаю.

— А если не врать? — засмеялся он, сгребая ее в объятия. — Правду, лисенок.

— Боюсь проснуться, — нехотя призналась Алиса.

Снова не то, но Ник ее понял.

— Я тебя не обижу, — сказал он тихо, проведя ладонью по ее щеке. — Ты же знаешь, я не стал бы… даже ради дочери…

— Знаю, — ответила она серьезно.

— Я и сейчас не могу тебе ничего обещать.

Вот-вот, в этом весь Ник — всегда честно режет по живому, не обманывая ради призрачной надежды.

— И это знаю, — кивнула Алиса, грустно улыбнулась и пропела: — Пройти, не поднимая глаз, пройти, оставив легкие следы…[1]

— Что? — На лице Ника промелькнуло что-то непонятное. — Так… Погоди…

Он отпустил Алису и отвернулся к окну, упершись руками в подоконник. Она замерла, теряясь в догадках, что происходит.

— Танец! — Ник обернулся к ней с сияющими глазами. — Эта тема! Откуда ты знаешь эту песню?

— Ой, не помню… Как-то услышала. А что?

— Хочу поставить номер на эту тему, с тобой.

— Со мной? Ты о пилоне?

— Да. Лисенок, я его сейчас увидел. — Он снова обнял ее, зарываясь лицом в волосы. — Это будет очень красиво.

— Смеешься, — фыркнула она. — Я же ничего не умею.

— Научу. Главное — желание. Ты хочешь?

— Номер? На пилоне? С тобой? — Она запрокинула голову. — Да.

— Решено. — Он поцеловал ее в кончик носа. — А теперь садись за стол, я все же сварю нам кофе.

Подперев рукой голову, Алиса наблюдала, как Ник двигается у плиты. Ненормальные. Они оба — ненормальные. Насчет себя она давно не питала иллюзий, но безбашенность Ника не могла не удивлять. И ведь не спросишь, почему. Возможно, потом, позже…

— Ник, я не думаю, что ночевать у тебя — хорошая идея.

— Почему? — отозвался он, не отрывая взгляда от джезвы. — Это лучше, чем мотаться на такси по ночам.

— Потому что Сэмми привыкнет, что я здесь. А потом снова кормить ее сказками?

— Не уверен, что сейчас я готов это обсуждать. — Ник разлил кофе по чашкам. — Давай так: пока я работаю в клубе, ты ночуешь здесь. А потом… договоримся.

По-хорошему, стоило бы напомнить и про няню, Алиса не собиралась оставлять работу в фонде. Однако Ник сидел рядом, и не хотелось портить завтрак обсуждением бытовых проблем. И правда, успеют еще обо всем поговорить.

— Вкусно, — похвалил Ник, уплетая очередной оладушек. — Хотя я потом об этом пожалею.

— Почему?

— В спортзале пожалею, — пояснил он, — когда буду сгонять набранный вес.

— Да я тоже не фанат жирной пищи, — засмеялась Алиса. — Не знаю, отчего-то сегодня захотелось…

— И замечательно, что захотелось. Мне вот давно хотелось поесть чего-то такого вредного, но очень вкусного.

Сама она почти не ела, только пила обжигающий и терпкий кофе, да не сводила взгляда с рук Ника. Пялиться на лицо было как-то неудобно, а руки давно ее завораживали. Особенно кисти — широкая ладонь, об которую хотелось потереться щекой, длинные красивые пальцы. Сильные мужские руки, которые умели так сладко обнимать…

— Лисенок, ты же вернешься? — спросил Ник тихо, накрывая ее руку своей.

Алиса вздрогнула.

— Конечно, — ответила она. — Я обещала.

— Но ты… хочешь вернуться?

Он сжал пальцы, а потом слегка погладил ее ладонь. Алиса чувствовала, что растекается лужицей под взглядом его синих глаз. И он еще сомневается?