Читаем без скачивания Право по рождению - Ричард Кнаак

Радость Ульдиссиана от того, что он справился с последней уловкой высшего жреца, быстро сменилась страхом за Лилию и остальных. Беззащитные, они вряд ли могли выстоять против натренированных и кровожадных надзирателей мира.

Но все трое стояли нетронутыми. Воины Триединого и в самом деле окружили их, но этим возможности злодеев и ограничились. Всё остальное было тщетно. Ульдиссиан видел, как клинок обрушился на его брата, только затем, чтобы отскочить назад в нескольких дюймах от цели. Надзиратель мира намеревался схватить Ахилия, но чуть не сломал руки о самый воздух возле шеи охотника. То же самое происходило и с Серентией, чей взгляд в этот миг встретился с его взглядом. Она поняла, в чём дело, понимали это те, кто их атаковал, или нет. С круглыми глазами дочь Сайруса кивнула в знак того, что знает о силе Ульдиссиана.

Что же касается Лилии… Благородная дева стояла сразу за ним и тоже подвергалась яростным, но тщетным нападкам рьяных служителей Храма. Она стояла в окружении их со спокойным выражением на лице, ожиданием, и, как и Серентия, Лилия смотрела на Ульдиссиана с пониманием, что он не даст её в обиду.

Этого было достаточно, чтобы он улыбнулся, несмотря на обстоятельства, и эта улыбка осталась на его лице, когда он перевёл своё внимание на источник их неприятностей.

Впервые за всё время Малик больше не улыбался и не выказывал безразличия. Его лицо сделалось хмурым, и в его тёмных-претёмных глазах Ульдиссиан читал едва сдерживаемую ярость. Высший жрец держал в облачённых в печатки руках маленькую, украшенную драгоценностями шкатулку, крышка которой была обращена так, чтобы всем несведущим, вроде несмышлёного противника священника, было видно.

— Ты сам навлёк на себя это. Для хозяина ты будешь живым, дитя моё, даже если я поднесу ему твоё едва бьющееся сердце.

Он раскрыл шкатулку.

Ульдиссиан инстинктивно вздрогнул… Только чтобы увидеть, что в футляре есть всего лишь три сверкающих драгоценных камня. Несмотря на мерцающий свет лагерного костра и расстояние между ними, Ульдиссиан как-то смог различить их: голубой, овальный камень; жёлтый, прямоугольный; самый большой — белый алмаз в форме слезы. Расположение камней указывало на то, что там должен был быть ещё один, четвёртый, но паз под него был пуст.

— Ты хочешь меня подкупить, чтобы я принял твою веру? — наконец спросил он с любопытством.

В ответ Малик пробежал пальцем по камням:

— Нет. Скоро ты будешь умолять обратить тебя.

Надзиратели мира внезапно оставили свои попытки и побежали к священнику. Малик не обратил на них внимания, больше заинтересованный в открытом участке между Ульдиссианом и им.

Участок стал наполняться ядовитым дымом, никак не связанным с лагерным костром… И ни с каким другим источником в поле видимости.

Ульдиссиан столкнулся с зачаровыванием, давящей силой и ожившим пламенем. Он не боялся дыма. Делая глубокий вдох, он ступил вперёд. Когда он преодолеет дым, горло священника окажется совсем недалеко…

Но сзади раздался непередаваемый визг и взволнованный крик Лилии:

— Нет, Ульдиссиан! Не так! Остерегайся таящихся!

Не успела она выкрикнуть, как жуткая тень встала прямо перед фермером. Ульдиссиан уловил взглядом острые, как бритвы, отростки над чем-то, походившим на три руки, и луковицеобразную голову, казавшуюся слишком тяжёлой, чтобы держаться на любом естественном теле. Четыре белесых глаза зловеще сверкали. Нечто сделало шаг по направлению к Ульдиссиану…

А затем, не успел никто и глазом моргнуть, серебристая аура окружила тело чудища. Существо подняло вверх отростки и исторгло низкий, с придыханием, звук… А затем просто исчезло.

Но даже когда Ульдиссиан был каким-то образом избавлен от этого ужасного неприятеля, две новые тени сформировались в дыму, и каждая из них была по-своему более абсурдна, чем та, что только что исчезла. У первого существа тело выглядело недавно освежёванным и состояло из двух конечностей, оканчивающихся когтистыми лапами, и мускулистого, усеянного шипами хвоста, прикреплённого к трубообразному телу. У него не было головы, сверху просто зияла дыра, из которой кошмарные, зубастые отростки взвивались в воздух прямо перед Ульдиссианом.

Его адский компаньон обладал костлявой фигурой и лицом голодной хищной птицы. Два кожистых недоразвитых крыла пробивались из-за плеч. Его руки оканчивались не ладонями и не когтями, а многочисленными присосками, а ноги были загнуты назад, как у кузнечика.

Где-то далеко позади, за завесой дыма, Малик произнёс одно единственное слово: «Люцион».

Птицеобразный прыгнул с невероятной стремительностью. В одну секунду он стоял перед Ульдиссианом, в следующую уже был над ним. Хотя тот не выдержал тяжести прыгуна и упал, он уловил хватающий за душу скрежет со стороны второго чудовища.

Отростки с присосками стремились к груди и горлу человека, и Ульдиссиан прикладывал все усилия, чтобы не дать им добраться до него. Он держал своими руками ужасные конечности существа за запястья, толкая верхнюю часть чудища вверх, насколько хватало сил.

Перекрывая шум борьбы, Малик почти равнодушно заметил:

— Они оставят от тебя ровно столько, дитя моё, сколько надо Примасу для работы. Не более того.

Ульдиссиан попытался покончить с ними так же, как с огненным големом, но эти существа были здесь как рыбы в воде. Нет, даже более того. Не понимая, почему, Ульдиссиан был уверен, что демон, уничтоженный перед этим, стоял гораздо ниже этих ужасных уродов.

Длинный острый клюв навис над головой Ульдиссиана. Фермер ожидал, что существо клюнет его или даже попытается пронзить ему череп… Но вместо этого клюв широко распахнулся, и из него стал вылетать режущий ухо крик, пронимающий Ульдиссиана до костей, крик без конца или даже передышки.

Чтобы не потерять сознание под яростным напором, он мог сделать только одно. Со стуком в ушах Ульдиссиан наконец отпустил одну из рук птицеобразного и потянулся за клювом. Но как только он сделал это, присоски упали ему на грудь.

Отвратительное сверлящее ощущение возникло там, где присоски существа касались его, но Ульдиссиан не мог позволить боли остановить его, как в прошлый раз. Напрягаясь, он схватил клюв и, сам крича, плотно его сдавил. Птицеобразный замотал головой, пытаясь освободиться, даже при этом не переставая высасывать из человека то, что, по предположению последнего, было его жизненными силами.

Всё ещё испытывая головокружение, Ульдиссиан попытался оттолкнуть своего противника. Только тогда он осознал, что что-то схватило его за ноги и начало тянуть к себе его… А вместе с ним и птицеообразного… Туда, где, как припомнил фермер, находился другой демон.