Читаем без скачивания Закон перемен - Василий Головачев

Ставр Панкратов был пропущен в бункер беспрепятственно и буквально ураганом ворвался в центральное помещение, где в этот момент находилось трое интраморфов: Мигель да Сильва, Пауль Герцог и командор погранслужбы Людвиг Баркович.

Последовала немая сцена, после которой опомнившийся Ставр метнулся к Барковичу, но был остановлен Герцогом:

«Шериф, позвольте представить вам Ставра Панкратова, работника «контр-2». Ставр, позволь представить тебе шерифа Солнечной системы, руководителя службы «погран-2», архонта-секунда конспиративного Совета безопасности Людвига Барковича».

Панкратов онемел на бесконечно долгую минуту и смог по ее истечении выдавить лишь глупый, неадекватный ситуации вопрос:

– А кто архонт-прима?

– Архиепископ Константинополя – Нового Рима Вселенский Патриарх Варфоломей Иван I, – брюзгливым тоном ответил Баркович, в глазах которого мелькнули насмешливо-сочувственные огоньки. – Еще есть вопросы, молодой человек?

Ставр вдруг засмеялся. Трое мужчин с одинаковым выражением озабоченности посмотрели на него, и он сказал, отыгрываясь за насмешливый взгляд командора:

«А вы не боитесь, что Аристарх Железовский в пылу праведного гнева оторвет вам… э-э… что обещал?»

«Мальчик, ты грубишь!» – укоризненно покачал головой Мигель да Сильва.

«Аристарх всегда знал, кто я на самом деле, – ответил Баркович хладнокровно. – Надо же было каким-то образом поддерживать имидж бабника? – Командор откинул голову назад и надменно, свысока посмотрел па оторопевшего Ставра долгим взглядом. – Ну, как, хороший актер командор погранслужбы Баркович?»

Ставр не нашелся что ответить, и Баркович повернулся к веселящемуся Герцогу:

«Заканчивайте, Пауль. Я к себе, буду искать Хасана и ждать реакции на отмену связи по треку».

«Стойте! – воскликнул Панкратов, вспоминая, по какому поводу оказался здесь. – Среди нас предатель!»

Трое руководителей службы безопасности Системы снова оглянулись на него.

– Кто? – спросил Мигель да Сильва.

– Ярополк Баренц! – Ставр опомнился и перешел на слоган-речь. – «Я вспомнил разговор эмиссара со своими слугами, когда они пеленали меня. У них появился агент Воевода и… в общем… я проанализировал все наши неудачи. Это он, сомнений нет».

«Баренц не предатель, – сказал Баркович недовольно. – Он запрограммирован, это верно, причем даже глубже уровня базисной тревоги, но не предатель! Зарубите это себе на носу, молодой человек. И его следует поберечь, пока мы не научимся стирать такие программы без риска стереть личность. Кстати, ради гарантированного определения личности собеседника советую носить с собой всюду пси-опознаватель».

Командор ушел, слабо чмокнула дверь метро.

Ставр посмотрел на Герцога.

«Но Баренц знает код бункера: в любой момент сюда могут ворваться Ф-террористы…»

«Не могут. Мы заблокировали вход для всех, кто не с нами. Кстати, эрм, ты знаешь, кто тебя атаковал столь удачно?»

Панкратов покраснел.

«Нет-нет, я не имею в виду конкретную личность, – улыбнулся Герцог. – Это был не обычный фантом, а пси-брандер с огромным отрицательным пси-объемом, способным высосать весь ресурс интраморфа. Если бы не твой резерв, который явно больше моего, и Д-прививка, мы с тобой уже не разговаривали бы».

«Ладно, чего уж вспоминать, – проговорил да Сильва. – Давайте-ка работать. Присоединяйся, эрм, мы тут колдуем, как тихо и незаметно нейтрализовать сеть помощников эмиссара, после того как мы захватим его и предадим суду. Ждать больше нельзя, сдвиг констант скоро достигнет критической точки, и начнется спонтанная война законов, причем даже в локальной области, в нашем общем доме – в Системе».

«Он это понимает», – обронил Герцог.

Ставр кивнул, отворачиваясь. Потом спросил через силу:

«Что такое – уровень базисной тревоги? Баркович намекнул, что Ярополк закодирован глубже».

«Базисная тревога человека – тревога смерти».

Оставшиеся в бункере смотрели друг на друга и молчали.

Нагуаль между орбитами Нептуна и Урана в Солнечной системе достиг длины в полмиллиона километров и несколько замедлил свой рост, что официальные власти посчитали за благо и поспешили сообщить о «победе земной науки и техники» в ограничении экспансии Большого Ничто. Однако длилось это равновесие недолго. Уже через двое суток нагуаль выбросил во все стороны усы длиной в десятки и сотни тысяч километров, посбивал множество автоматических зондов, уничтожил исследовательский галион и посреди два пограничных спейсера. Уныние вновь вернулось в лоно кабинетов. Всевече. Теперь уже не приходилось сомневаться, что налицо натуральная агрессия неизвестной формы жизни или по крайней мере вторжение и развитие непредусмотренного сценарием эволюции метавселенной физического явления, угрожающего уничтожить Солнечную систему вместе с человеческой цивилизацией.

Уже были найдены в Галактике подобные образования, погасившие центральные светила звездных систем и разрешавшие планеты, а нагуаль возле Копа де Плата грозил потушить местное звездное скопление в несколько десятков звезд. И все же самым грандиозным оказался нагуаль, поглотивший целый войд – то есть провал в пространстве, свободный от галактических скоплений и одиночных звезд, размером в две тысячи мегапарсеков! Располагалось это Сверхбольшое Ничто за скоплением галактик в Геркулесе, достаточно далеко от Солнечной системы и вообще от родной Галактики, но скорость его роста уже превышала скорость света, и оптимизма громадность расстояния до него специалистам не вселяла. Правда, воображение обывателей больше всего потрясали не масштабы явления в Геркулесе, а то, что невидимые «кораллы» объявились на Земле. После чего началось настоящее паломничество в лесную зону под Владимиром и в пустыню Сахару, где нагуаль сплел причудливый паутинный «кактус» (люди научились видеть его, облучая потоком нейтрино и создавая голографический эффект).

Эти «зародыши» Большого Ничто оказались не единственными в Системе, нашлись невидимые «кораллы» и возле Солнца, и на других планетах: на Марсе, на спутниках Юпитера, на Луне. Но земные были «родней», интересней и вызывали у людей лишь любопытство да желание пощупать чудо собственными руками. Ни озабоченности, ни тем более паники беспечные жители земного «рая» не проявили.

Лес у озера, где Ставр отдыхал совсем недавно, он покидал с чувством тревоги и неприятия поведения людей, не понимающих, как ему казалось, элементарных вещей и живущих в свое удовольствие в собственных уютных мирках. Весь мир катился в пропасть, а люди продолжали веселиться, развлекаться, петь и смеяться, спокойно есть и спокойно спать, заниматься сексом, играть и радоваться жизни. И плевать им было на любые угрозы из космоса, если те не отражались на ком-то непосредственно и конкретно. Равнодушны они были и к тем, кто должен был обезопасить их существование. В принципе они равнодушно относились и к самим себе, хотя до пресыщения жизнью человеческая цивилизация еще не дожила.