Читаем без скачивания Опасность для альфы (ЛП) - Роуз Рене

Сейчас легко понять, что я играл в бунтаря из страха превратиться в своего отца. Боялся стать заносчивым засранцем, который жестко управляет своей стаей и семьей.

Только теперь, когда мои собственные инстинкты защиты дорогих мне людей — Эмбер и Седоны, да и членов моей стаи — заработали на полную мощность, я понимаю, что он имел в виду. Я выбрал другой стиль руководства, но, вероятно, мы оба хотим одного и того же. И теперь, когда у меня есть вторая половинка, мне стало очевидно, что я должен повзрослеть.

Я должен стать таким человеком, которого Эмбер с гордостью представила бы своим коллегам. Ее приемным детям. Это не значит, что надену костюм и галстук, но пора перестать жить как студент.

Фургон едет по узкой грунтовой дороге, поднимаясь все выше и выше в густые заросли тропического леса. Все выглядит по-деревенски бедно, пока мы не останавливаемся у высокотехнологичных ворот с электроприводом. Мы с отцом выходим. Я разбиваю камеру наблюдения, которая смотрит на нас, и помогаю ему сорвать ворота с петель, сгибая и разрывая металл.

Я готов прямо на месте перекинуться и вбежать внутрь на четырех лапах, но отец приказывает фургонам проехать дальше. Я срываю с себя рубашку, когда возвращаюсь в фургон, и мои ребята делают то же самое. Мы будем готовы встретить противника в человеческом или волчьем обличье, в зависимости от того, что потребуется.

Мы проехали еще пять миль, продолжая подниматься по склону горы. Вдали вырисовывается цитадель. Другими словами ее не описать. Окруженный гладкими саманными стенами, на высоком холме высится огромный замок, с балконов и башен, украшенных балюстрадами, открывается вид на анклав маленьких хижин с соломенными крышами внизу. Средневековый дом для королевских особ и крестьян — вот как он выглядел.

Дорога упирается в опущенную решетку, конечно же, закрытую.

Фургоны останавливаются, и мы начинаем выходить. Вспышка движения сзади заставляет меня вздрогнуть и частично переключиться, но я останавливаюсь.

— Седона?

Моя сестра бежит к нам на максимальной скорости. Она одета в какое-то старомодное платье, и я чувствую запах ее крови, смешанной с кровью мужчины.

Эмбер была права — не то чтобы я в этом сомневался. Седону пометили.

— Гаррет! — Она взлетает в воздух и летит в мои объятия, обхватывая меня руками и ногами, как ребенок.

От удара я отступаю назад и обнимаю ее. — Седона. С тобой все в порядке. Мы уже здесь.

Когда к нам присоединяется отец, я опускаю ее на землю, и она тоже обнимает его.

— Как мы проникнем внутрь? Я убью всех до единого…

— Нет. — Седона бросает взгляд через плечо в ту сторону, откуда она пришла. Там стоит маленький мальчик, не более девяти лет, и смотрит неуверенно. — Забери меня отсюда. Я не хочу драться. Я просто хочу домой. Пойдем.

Отец качает головой. — Никто не украдет мою дочь и останется в живых.

— Они меня не украли, а купили. Можешь убить тех, кто меня украл, но я просто хочу уехать отсюда. Никакого кровопролития. Давай просто уйдем.

Я вижу, что отец не собирается уходить, поэтому хватаю его за руку и дергаю головой в сторону фургона. — Папа, пойдем отсюда.

Он плотно закрывает рот, но следует за мной в заднюю часть машины, где мы можем поговорить наедине. Ну, уединение в значительной степени иллюзия, потому что у волков невероятный слух, но, по крайней мере, остальные понимают, что мы хотим поговорить наедине.

— Папа, тебе не кажется, что Седона уже достаточно натерпелась? Ее спарили. У нее могут быть противоречивые чувства к этому парню. Ей совсем не нужна новая травма. Если она сказала, никакого кровопролития, я думаю, мы должны исполнить ее желание.

Отец рычит.

Я стою на своем, не желая поднимать подбородок или трусить перед его животным. Мой волк теперь альфа. Он должен услышать меня.

— Не убив их, дадим понять, что мы слабы.

— Значит, мы вернемся позже и вырежем всю дереню, — говорю я резко, хотя мой отец способен на такую жестокость. — Я считаю, что сейчас мы должны вывести Седону отсюда, выслушать ее историю и перегруппироваться. Если мы решим вернуться, то вернемся. Я с радостью разорву всех ублюдков на кусочки. Ты знаешь, что так и будет.

Горловой рык отца затихает. Он кивает и обходит фургон, давая команду на погрузку. Я моргаю, несколько ошарашенный тем, что отец позволил мне отдать распоряжение.

Парни двигаются с военной точностью, и наш караван отправляется в путь менее чем через шестьдесят секунд. Я сажусь на заднее сиденье вместе с Седоной, обхватываю ее за плечи и жду, когда она будет готова говорить.

~.~

Мы едем по улицам Мехико, когда Седона наконец заговорила. — Как ты меня нашел? — Несмотря на пережитые испытания, она выглядит энергичной, молодость и жизненная сила сочатся из нее, словно ее волчице понравилось спаривание.

— Моя пара нашла тебя. — В моем голосе столько гребаной гордости, что Эмбер наверняка чувствует мою любовь в нашем номере.

Я еду за тобой, детка. Мы уже близко.

Седона поднимает усталые зеленые глаза. — Твоя пара?

Я касаюсь ее шеи, где заживает след от укуса. — Похоже, мы оба спарились в эту луну.

В глазах Седоны появляются слезы, и она отворачивается. Я готов убить того, кто это сделал, и мне до смерти хочется узнать ее историю, но заставляю себя молчать. Если стану агрессивным, она замолчит.

— Расскажешь мне о ней? — Ее голос захлебывается слезами.

Я целую ее в макушку. — Ее зовут Эмбер. Она человек с экстрасенсорными способностями и адвокат. И моя соседка. Когда ты пропала, я сказала ей, что нам нужна ее помощь, и мы взяли ее с собой в Мексику. Она помогла нам пройти по твоим следам до Мехико, где мы нашли твоих похитителей — они, кстати, уже мертвы, — а потом она помогла получить информацию об этом месте.

— Человек, да? Никогда бы не подумала. — В голосе Седоны не слышно ни капли осуждения, иначе я бы перешел в оборону. Я все еще жду от своего отца дальнейших разборок.

— Я тоже. — Пожимаю плечами. — Мой волк ее выбрал.

На лицо Седоны ложится грусть, которая отражается и в ее взгляде. — Да. Наверное, так бывает.

Черт. Видимо, она влюбилась в свою пару, кем бы он ни был. Возможно, это Стокгольмский синдром.

— Уверена, что не хочешь, чтобы я вернулся туда и убил всю стаю Монтелобо? Одно твое слово, сестренка, и я не стану колебаться.

Она покачала головой. — Уверена. И папу не отпускай. Я думаю… они просто очень мерзкая стая. — Она поворачивается ко мне лицом. — Так где сейчас Эмбер? Когда я могу с ней встретиться?

Седона лишь изображает солнечное настроение, и это меня убивает. Мы подъезжаем к отелю. — Она в нашем номере. Пойдем. Ты можешь встретиться с ней прямо сейчас.

Мы выходим из фургона, и я захожу в лифт вместе с Седоной, Треем и Джаредом. Замечаю, что Седона быстро присоединяется ко мне, так же как она быстро села в мой фургон. Она не хочет иметь дело с нашим отцом. Я ее не виню. Обнимаю сестренку за плечи, и она прислоняется ко мне.

Меня не было всего шесть часов, но я до смерти хочу увидеть Эмбер. Надеюсь, что рана от укуса не очень ее беспокоила. Наверняка ей было больно.

Я вставляю ключ-карту и открываю дверь в номер. В тот же миг понимаю, что что-то не так.

Запаха Эмбер нет. Точнее, есть следы, но ее нет в комнате. — Эмбер? — окликаю я. На столе лежит записка, и я беру ее в руки.

«Гаррет!

Я не хочу связывать тебя по рукам и ногам тем, что произошло под влиянием стресса и полнолуния. Знаю, что спаривание с человеком изменит твое положение в стае и в отношениях с отцом, и не хочу, чтобы этот груз лег на мои плечи. Давай спишем это на интересное второе свидание и покончим с этим.

Я успела купить билет на самолет до Тусона. Пожалуйста, дай мне немного времени, перед тем как заглянешь ко мне в квартиру, — мне нужно расстояние, чтобы все зажило.

С любовью,

Эмбер».

Нет.

Мой рев сотрясает картины на стенах. Я комкаю записку и бросаю на пол.