Читаем без скачивания Девушка из Палас-Сити - Арлин Джеймс

– Это ничего не меняет, – убеждал Дит.

– Это меняет все! – закричала она. – Ты не тот, за кого себя выдавал. Ты такой же, как Дженкс! Хуже! Я ненавижу тебя!

У Дита перехватило дыхание, как будто она ударила его.

– Как ты можешь! Ты же знаешь, что это неправда!

Да, неправда. Рейсин внезапно поняла, что, несмотря ни на что, часть ее души остается с ним. Но он не должен об этом знать. Ни в коем случае. Как бы там ни было, она никогда не забудет, что он брат Дженкса Колкуита.

– Убирайся! Я больше не хочу тебя видеть. Я не хочу думать о тебе. Я не…

Рейсин почувствовала, как морщится ее лицо, и, повернувшись, кинулась к озадаченному отцу.

– Уходи! Пусть он уйдет! О, папа, заставь его уйти!

Она уткнулась лицом в его костлявую грудь, слезы закапали на пижаму. Тоби обнял дочь.

– Пожалуйста, – шептала она, желая снова стать маленькой девочкой, почувствовать себя в безопасности под его защитой.

Наконец Тоби заговорил.

– Тебе лучше уйти, сынок, – хрипло сказал он. – Лучше уйти.

Она попыталась расслабиться. Отец позаботится о ней. Он все устроит. И все же не переставала плакать. Рейсин слышала шаги Дита. Затаив дыхание, следила за шумом закрывающихся дверей, пока не наступила тишина – Дит ушел. Вместо облегчения Рейсин почувствовала давящую боль в сердце, как будто оно вот-вот разорвется.

Дит шел по коридору, удивляясь, что ноги еще несут его. Словно он двигался по пояс в воде – всхлипы Рейсин окружали его, он утопал в них. Мимо проходили люди, смотрели на него, разговаривали. Он не понимал, о чем. Его это не волновало. Все кончено. Свершилось. Она возненавидела его. За то, что он лгал ей. Слишком много упущено. Ждал слишком долго. Она его за это возненавидела. Дит не винил Рейсин. Он даже Дженкса не винил, как ни странно. Это не имело значения. Ничего не имело значения.

Он двигался машинально. Вышел в коридор, потом на улицу, в сгущающиеся сумерки. На минуту остановился у тротуара, задумавшись над тем, куда идти. Потом вспомнил. Его дом в Талсе, так? Он прошел через газон на обочину и вышел на дорогу. Он ведь приехал сюда? Ключи в кармане неожиданно показались якорем спасения. Дит обернулся, увидел грузовик, вытащил отяжелевшие ключи и, подойдя к машине, положил их на сиденье. Руки дрожали. Тело охватила дрожь. Если не уйдет сейчас же, то сорвется.

Ошеломленный, Дит направился в сторону шоссе. Можно остановить попутку, но куда ехать? На север, в Талсу? Нет. Туда он не хотел возвращаться. Никогда не хотел. Но тогда куда? На юг, в Техас? Дит покачал головой. Хорошо бы в Париж, в весенний Париж. Там ему было хорошо. Но он всегда чувствовал, что вернется туда не один. Один. Почему он раньше не замечал одиночества? Он не чувствовал себя одиноким, пока не встретил – и не потерял – Рейси. До встречи с ней он был всецело поглощен семейными неурядицами, задушен ими. Погребен. Каким глупцом он был, каким величайшим глупцом! Он попытался думать о другом, рассуждать, планировать, но боль приглушить не удавалось. Наконец просто пошел куда глаза глядят, положившись на свои ноги. Какая разница, куда идти.

Рейсин рыдала в голос, а потом тихо плакала, шмыгая носом и всхлипывая. Тоби потерял терпение и пересадил ее на стул рядом с кроватью. Как она могла обмануться? Любая дура увидела бы, к чему он клонит. Слишком он хорош, чтобы нагружать тележки в их лавчонке. Не бывает бродяг с такой внешностью и с такой головой на плечах. А очки в золотой оправе? Какой надо быть дурой, чтобы клюнуть на его глупые байки? Да еще броситься к такому мужчине на шею и чуть ли не умолять заняться с ней любовью? Эта мысль вызвала новый поток слез и икающих всхлипываний.

Тоби морщился, ожидая, когда же она уймется. Наконец Рейсин успокоилась.

– Ты никогда так много не плакала. Похоже, сильно любишь этого парня?

– Нет.

– Нет?

– Больше не люблю.

– Чего же тогда ревешь? Действительно, чего?

– Чокнутая, потому и реву. Я чокнутая, и мне стыдно.

Тоби почесал подбородок.

– Ты же не могла знать, что ему нужно. Почему тебе стыдно?

Она это сказала? Рейсин чуть не прикусила язык.

– П-потому что он в-воспользовался мной, – пояснила она.

– Как? – встревожился Тоби.

Она поняла, о чем он подумал. Нет, честь она сохранила, хотя была очень не прочь ее потерять. Рейсин покраснела от воспоминаний и на миг вернулась в прежнее блаженное состояние. Дит, его руки, губы, обнаженная кожа, упругие мускулы. Ее собственное тело, нежное, напряженное и страстное. Он хотел ее! По крайней мере это не было ложью. Он не притворялся! И все же сумел вовремя остановиться. Если уж нам захотелось близости, моя дорогая, сделаем все законным порядком. Она зажала руками уши, чтобы не слышать его слов, пытаясь заглушить звучавший внутри ее голос.

– Послушай, девочка. Посмотри на меня и послушай.

Рейсин с усилием опустила руки на колени и взглянула на отца, но сразу пожалела об этом. Сочувствие отнюдь не красило это угловатое лицо с бакенбардами.

– Это еще не конец света. К тому же я уверен, что ты ему не безразлична. Непонятно только, зачем он тебя обманывал.

Рейсин была благодарна отцу за то, что он переключился на другую тему.

– Это как раз понятно. Ради Дженкса. Он думал, что сможет повлиять на мои показания, хотел оправдать своего брата.

– Твои показания? – фыркнул Тоби. – Да тебя же там не было!

Рейсин прикусила губу.

– Я была за дверью в кладовой и все слышала. Когда Дженкс выстрелил в тебя, я просто…

– Дженкс? – Тоби сверкнул на нее глазами. – С чего ты взяла? Дженкс не стрелял в меня, девочка.

– Что? – Она не верила своим ушам. – Но я же слышала, па. Я слышала, как ты назвал его никчемным бродягой. Потом Лонни – я уверена, это был Лонни, – крикнул: «Дженкс, не надо!» – и раздался выстрел.

Тоби пожал плечами.

– Э, да, выстрел раздался, но только стрелял не Дженкс.

– Но Лонни крикнул…

– Крикнул, черт бы его побрал, потому как Дженкс встал между нами! Подумать только, парнишка спас мне жизнь! Оттолкнул меня, а сам полез прямо под пистолет.

У Рейсин от изумления отвисла челюсть – она представила пистолет в руке Лонни, его палец нажимает на курок, Дженкс отталкивает ее отца в сторону, пуля задевает голову Тоби, и девушка врывается в двери.

– О Боже. О Боже, что я натворила!

Рейсин все еще туго соображала, что к чему. Все смешалось: Дженкс, Тоби, Лонни, Питтманы, Тим. И Дит. О Дит. Брат человека, который не стрелял в ее отца. Пытался ограбить, но не допустил убийства. Спас ее отца, рискуя собственной жизнью.

– Рейси? Малыш? С тобой все в порядке, детка?

Тоби встал с кровати и, нагнувшись над стулом, дотронулся до ее щеки. Она уставилась в его встревоженные глаза и дрожащим от ужаса голосом сообщила: