Читаем без скачивания Наследие белого дракона (СИ) - Лисовская Ада

При мысли о драконе я резко погрустнела.

− Как сюда попала такая малявка?

Я не сразу услышала вопрос, а потом машинально повторила сказанное Бэлмортом:

− Мы с моим женихом хотели перебраться в Низший мир и пожениться. На границе нас нагнали пятеро дозорных с огромным монстром…

Хотела бы я, чтобы это оказалось правдой. Но, похоже, у Бэла еще оставались дела поважнее меня.

На этих словах заинтересованно повернулась к нам даже пухлая рыжеволосая женщина, молчавшая до этого и демонстративно смотрящая в стену напротив.

− А вы? — спросила я, чтобы не развивать тему с Бэлом и нашей надуманной свадьбой.

− Огромный монстр… − Вероника почесала затылок, а потом хлопнула по колену раскрытой ладонью, заставив толстушку вздрогнуть − Шок-Пушок!

Шок… Я сглотнула, а потом расхохоталась. Милая Мила, Пивное Брюхо, Шок Пушок… Эта женщина определенно любила давать глупые прозвища всем вокруг и даже первым встречным. Стало интересно, как она обращается к мужу и детям. Семь штук, такое поле для шуток!

− Да, он скорее Шок, чем Пушок, у кого-то из дозорных нездоровое чувство юмора.

Вспомнив смертоносные клыки и кожистые крылья, мне подумалось, что именно так выглядят монстры Подземного мира, о котором остались письмена Светлейшего Люциана-покровителя. Сторожи мёртвых, грешивших при жизни. Кстати говоря, я ведь теперь тоже в числе этих грешников… С такой лёгкостью отвергла веру, жившую в моем сердце с детства, разрешила Грувии поселить в моей голове знания о Двух мирах вместо Диска плодородия Люциана. Но… Как оказалось, никакого диска под небом и правда не существовало. Лишь Низший и Высший миры.

— О чем задумалась, замарашка?

Вероника ткнула меня в бок, и я резко вскинула голову, схватив ртом воздух. Кулон Грувии неудачно впился в рёбра.

— Ой, прости… Что у тебя там?

— Ничего страшного, — я мотнула головой и вновь посмотрела на молодую женщину. — Так почему вы здесь?

— Ну, — она хитро прищурилась и положила руки за голову, начав выписывать ногой круги на полу камеры, — шестеро детишек это тебе не это самое…гм, — она запнулась и принялась разглядывать потолок. — Я…

— Воровка она.

Голос прозвучал так громко, что мы обе вздрогнули, а Вероника ещё и чуть не упала со скамьи, оказавшись без опоры одной ноги.

— О, заговорила, лисья ты морда! — воскликнула она весело, а потом закричала что есть мочи. — И не за это меня сюда упекли, не ври уж!

Рыжая женщина безразлично пожала плечами и вновь отвернулась от нас.

— Не слушай её, милашка-замарашка, — Вероника махнула рукой, брезгливо поджимая губы. — У кого тут воровать-то на границе, сама подумай! Ворую я только в городе.

Я прыснула, уже ничему не удивляясь, а потом расправила на коленях едва не расползающееся на лоскуты платье:

— А тут чего тут забыла тогда?

— Видела пацана возле выхода из этого гадюшника? — спросила Вероника, и, не дожидаясь ответа, продолжила. — Мальчишка−то не простой, чего уж его позабытый дар стоит, один он из своего рода и остался, никого не пощадил император сотни лет назад. — я нахмурилась, не совсем понимая связь между бедным сиротой и заточением Вероники. — Так вот рыскает он тут в поисках потерянной реликвии, а она мало того что дарует ему позабытую магию его гнилой семейки, так еще и стоит как вся эта тюрьма и её обитатели вместе взятые… Нет, три тюрьмы! — Вероника расхохоталась, заставляя меня поёжиться.

− А тебе… Тебе его не жалко? У тебя же у самой дети…

− А ты моих кровиночек с этим не ровняй, − брезгливо фыркнула женщина, − Мальчишка всё равно не жилец, как только императрица прознает о его существовании.

− Почему?

− Так при попытке переворота, что устроила его семейка, убили старшего брата Императрицы Ламоры, − пожала плечами Вероника. − Кто-то из этих проклятых и убил. Она мне еще и деньжат сверху отвалит, когда притащу не только реликвию, но и поганца в придачу. Всегда мечтала увидеть нашу госпожу, а ты, милашка-замарашка?

− И… И я… − неуверенно сказала я, переваривая услышанное. Бедный мальчик… Рэй Блэдрейн, да? Теперь я хотела спасти его еще сильнее. Никто не должен отвечать за грехи родителей. Какими бы тяжкими они ни казались.

Наш разговор прервал жуткий грохот откуда-то из коридора, и Вероника вскочила со скамьи, с любопытством выглядывая за прутья решетки.

− Пивной свин там буянит, зуб даю, чую его дар, − процедила женщина, а потом невидимая сила отбросила её прямо к стене. Голова Вероники с громким стуком ударилась о стены, оставляя на той потеки крови.

− Милостивая Праматерь! — закричала я, бросаясь к ней, а полная рыжеволосая женщина отошла на безопасное расстояние от коридора.

− Блок действует только в одну сторону, − задумчиво пробормотала она, направив струю магии к решетке, следя, как та развеивается. А сила извне всё еще заставляла прутья дребезжать, просачиваясь внутрь. Женщина отошла еще дальше.

− Помоги! — закричала я ей, поддерживая Веронику под голову. В крови теперь были и мои руки и оставшийся подол платья. Перед глазами яркой вспышкой появилось лицо Лоры и уже её кровь, и я закричала, с силой прижимая руки к лицу и пытаясь развеять этот образ. Теперь дрожали не только мои пальцы, но и всё тело. Драхх. Я не могла сейчас отдаваться панике и скорби, во мне нуждалась другая женщина, ещё живая. Какой бы она ни была, за стенами этой тюрьмы её ждали любящие дети и муж. А она не открывала глаз. Драхх, драхх, что же делать!

− Я не могу, − пожала плечами толстушка, и я зарычала, пытаясь обмотать голову Вероники оторванным лоскутом со своего платья.

А в это время со стороны коридора раздался еще один грохот, а следом крик, полный ярости.

Мирра, наивное, доброе и чуткое создание, находилась с одной стороны, дозорная стража с другой, а с третьей нарисовался еще и Рэй Блэдрейн. Пожалуй, в перспективе единственный, кроме Грувии, кто встал бы на мою сторону в этой жестокой войне. Встал бы, будь он хоть на десяток лет старше. И если бы разделял взгляды и стремления своих предков, заполучив обратно семейную магию и воспоминания вместе с реликвией. Увы… Праотец решил посмеяться надо мной и подкинул слабое дитя, которое само нуждалось в защите. Даже двух. Скверно.

− Ворон в камере посчитаешь, урод! Топай!

Ах да, еще это недоразумение. Дракон, что не в силах вытерпеть унижение и признать, что его дар не нанёс вреда бездарному заключенному. Он явно был настроен решительно и раз за разом пытался атаковать меня со спины, насылая магическую силу, но пытаясь сохранить бесстрастность на лице. Это даже забавляло, но первые три раза. Теперь же ощущалось, как стая назойливых насекомых, пытающихся прогрызть доспех со стороны ключиц.

Я не смог скрыть презрения во взгляде, после чего получил ощутимый толчок в спину и новую порцию ругательств. Позорище. Знал бы — расформировал бы эту кучку прохлаждающихся стражей еще давно.

− Глаза в пол, урод, что-то не нравишься ты мне!

− Так может отпустите тогда нас побыстрее? — спросил я, помня о трогательно-доверчивом выражении лица Мирры. Я бы хотел, чтобы оно оставалось таким надолго, и всякие подобия стражей не рушили её веру в людей. Хотя в нашем положении такое моё желание — слишком большая и неосуществимая блажь. — Дозорные с гралом пообещали разобраться с отчётом и распрощаться с нами.

− Ты здесь видишь их, мусор? — усмехнулся в густую растительность на лице старший дозорный. — Здесь один закон — это я, и я могу дать тебе другое обещание.

Он подошел ближе, давая мне почувствовать запах жареного мяса, исходящий от его рук и одежды.

− И что это за обещание?

− Заставить тебя вопить, как девчонку, сотрясая стены этой вонючей дыры. Вот моё обещание.

− Не думал, что не нравлюсь тебе настолько сильно, − мускул на щеке дозорного дернулся, и он с отвращением посмотрел поверх моей головы.

− Я чую магию, а еще не терплю, когда меня пытаются обдурить, урод. Хоть ты и бездарный, но пронес с собой защитный амулет, пропитанный силой, я прав? И сейчас ты отдашь мне его, или будешь долго корчиться в канаве неподалеку, пока не откинешь копыта окончательно.