Читаем без скачивания Галерея последних портретов - Наталья Тимошенко

26 октября 2013 года, 15:50

ул. Капитанская

г. Санкт-Петербург

Саша спала уже пару часов подряд. Сначала она долго лежала, не желая даже закрывать глаза. Они разговаривали о какой-то ерунде. Войтех сидел в офисном кресле, а чтобы не уснуть самому, притащил свой ноутбук. Когда Саша наконец задремала, он принялся просматривать записи с камер, удаляя моменты, на которых ничего не происходило, и откладывая в отдельную папку эпизоды, зафиксировавшие проявление феномена. В этом не было никакой практической пользы, поскольку это расследование не было его заданием от ЗАО, но подобные вещи уже вошли у него в привычку, поэтому даже по-настоящему «свое» расследование он вел так же, как и заказанные.

Когда за окном начало темнеть, Войтех потянулся в кресле и отложил ноутбук в сторону. Эти пару часов ничего не происходило, и его самого уже давно нещадно клонило в сон, к тому же от долгого сидения затекло все тело. Войтех решил, что у него есть право отлучиться ненадолго.

Он прошелся по квартире, помахал руками, даже несколько раз отжался, чтобы разогнать кровь. Это немного помогло, но ощущение набитой ватой головы не прошло. Войтех отметил про себя, что в этот раз после форсированного видения голова болела не так сильно, как в предыдущих случаях. Он даже не был уверен, болит ли она от видений или от недосыпа.

Кофе давно перестал действовать на него, а главное – уже не лез в глотку, поэтому Войтех решил сделать себе чай. Дожидаясь, пока чайник закипит, он прислушивался к звукам в квартире: не снится ли Саше очередной кошмар? Но все оставалось спокойным, тишину нарушал только начинающий шуметь чайник.

На этот раз Саша действительно спала спокойно, без кошмаров. Впервые за последние недели ее сон был светлым и ярким. В этом сне она стояла на залитом солнцем лугу и, щурясь и прикрывая глаза ладонью, смотрела в высокое голубое небо, по которому проплывали редкие пушистые облака, напоминающие сладкую вату, которую продают возле Адмиралтейства каждое лето. Саша протянула вторую руку к проплывающему над ее головой облаку, мысленно представляя, как пальцы погружаются в мягкую липкую сахарную вату.

Прекрасный день, чтобы полетать.

Она не знала, откуда в ее голове появились эти слова, но была с ними согласна: в такой день хочется взлететь повыше, к самым облакам, а затем шагнуть вниз и, раскинув в стороны руки, падать, падать, глядя на то, как стремительно приближаются к лицу яркие цветы и трава. Тяжелый рюкзак за ее спиной, который в последний момент превратится в парашют, говорил ей, что именно этим она и собиралась заняться.

– Прекрасный день, чтобы полетать, – послышался рядом знакомый голос.

Саша обернулась. За ее спиной стояли Максим и Войтех, а в нескольких метрах позади – огромная толпа людей, напоминающая парад на 9 мая. Среди них Саша увидела своих родителей, родителей Максима, друзей и подруг, как нынешних, так и тех, кого она не видела с университета или школы, коллег, соседей. В первом ряду стояли и Ваня и Лиля Сидоровы, и Нев, и даже следователь Дементьев.

– Это что? – ошарашенно спросила она.

– Все пришли увидеть твой первый прыжок, – пожал плечами Максим. – Ты ведь так давно этого хотела, не правда ли?

Саша кивнула, не сводя глаз с толпы. Когда-то она и в самом деле мечтала прыгнуть с парашютом, но не могла припомнить, чтобы посещала хотя бы одно занятие в каком-нибудь аэроклубе.

– Давай, сделай это хотя бы во сне, – подначивал Войтех, словно прочитав ее мысли: чего еще ждать от экстрасенса? – Я же буду рядом. – Он повернулся к ней боком, демонстрируя такой же объемный рюкзак за своей спиной. – Если станет слишком страшно, я тебя разбужу.

Саша перевела взгляд на маленький белый вертолет, похожий на один из тех, которые летом часто устраивают воздушные прогулки туристам в Петропавловской крепости. Он стоял здесь же, на поляне, бесшумно рассекая воздух лопастями и приглашая внутрь любезно распахнутой дверцей.

– А кто его поведет, если ты прыгаешь со мной? – все еще стоя на месте, недоверчиво спросила Саша.

– О, твой муж прекрасно с этим справится, – заверил Войтех.

– Там ничего сложного, – поддакнул Максим, направляясь к вертолету, – Дворжак мне все показал. Пойдем-пойдем, если ты во сне не можешь прыгнуть, то в жизни точно никогда этого не сделаешь.

Саша несмело направилась к вертолету, но, оказавшись внутри, обо всем забыла. Чувство небывалого восторга затопило ее с головой, едва только вертолет чуть качнулся, отрываясь от земли и набирая высоту. Войтех сжал ее руку и улыбнулся:

– Это будет здорово, поверь мне. Я делал это много раз.

Что-то в его улыбке показалось Саше странным, но она не успела задуматься над этим. Он заставил ее подняться с кресла и подвел к двери.

Неожиданно стало очень шумно, как будто только теперь она услышала звук работающего двигателя и бешено крутящихся лопастей.

– А разве прыгают не с самолета? – стараясь перекричать весь этот шум, спросила она.

– Это же сон, Саша, – громко ответил Войтех, распахивая перед ней дверь.

Саша выглянула наружу и в страхе отшатнулась: больше не было ни залитого солнцем луга, ни высокого синего неба, украшенного белыми облаками, ни толпы людей внизу. В лицо ей бил ледяной дождь с порывами холодного питерского ветра с залива, зеленая трава сменилась мокрым асфальтом, редкие прохожие, укрываясь зонтами и капюшонами и глядя исключительно себе под ноги, чтобы не наступить в лужу, стремились побыстрее скрыться в парадных и вовсе не смотрели вверх в ожидании ее прыжка. Саша сжала пальцы, но вместо руки Войтеха ощутила лишь холодные железные перила.

Она смотрела вниз с высоты десятого этажа, стоя на собственном балконе. По ту сторону балкона. И это больше не было сном.

Если бы могла, она бы закричала, но голосовые связки словно парализовало. Единственное, что она сейчас чувствовала, кроме ужаса, – это как медленно разжимаются пальцы.

Чайник начал закипать и активно бурлить именно тогда, когда Саша встала и, словно лунатик, не просыпаясь, вышла из спальни и прошла в гостиную. Войтех не услышал ни ее шагов, ни шума открываемой на балкон двери. Он дождался щелчка и взял чайник, чтобы залить кипятком пакетик в чашке.

Странное ощущение прошло по позвоночнику, заставив его на мгновение замереть. Войтех повернул голову в сторону настенных часов. Минутная стрелка как раз встала на двенадцать, секундная пробегала мимо, а часовая указывала на четыре. Больше двух, но меньше десяти.