Читаем без скачивания Надеюсь и люблю - Светлана Талан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ясно, — вздохнула я.
— Я хотел спросить: что тебе вручить в качестве свадебного подарка?
— Я хочу черный «Хаммер»! — выпалила я. не задумавшись ни на секунду.
— Зачем тебе внедорожник? — удивился Володя.
— Ты спросил — я ответила.
— Хорошо. Можешь идти, — поступила очередная команда. Теперь мне надо было подумать о том, что я подарю Володе. Пересчитав свои сбережения, оставшиеся еще от Степана Гавриловича, я попросила Палыча отвезти меня в город.
* * *
На набережной в небольшом скверике выстроились в ряд местные художники со своими шедеврами. Здесь можно было найти все: пейзажи, карандашные зарисовки, картины абстракционистов и копии полотен известных художников. Но меня интересовали портреты. Безразлично скользнув взглядом по выстроившимся в ряд пейзажистам, я остановилась у одной картины. На ней была изображена кающаяся Магдалина. Меня поразили ее глаза. Полные отчаяния за совершенный грех, они были наполнены слезами и с надеждой смотрели вверх, обращаясь с мольбой о прощении к Всевышнему.
— Сколько? — спросила я у художника, худощавого высокого мужчины с сигарой во рту.
Он назвал мне приличную сумму, но меня в этот момент ничто не могло остановить. Я хотела приобрести эту картину, во что бы то ни стало. И попросила ее упаковать.
— Гм… Простите, мадам, — услышала я голос Палыча.
А Владимир Олегович не против этой покупки?
— Палыч, дорогой мой Палыч, — наблюдая за тем, как художник упаковывает картину, сказала я. — Это мой ему подарок на свадьбу, и, естественно, я покупаю эту картину на свои сбережения.
— Как скажете, — ответил управляющий.
Кому я покупала картину — себе или Володе? Вопрос оставался открытым. И тут мне в голову пришла идея подарить будущему мужу свой портрет.
— Вы смогли бы написать мой портрет такого же размера, как эта картина? — обратилась я к художнику.
Тот, упаковав полотно, тщательно пересчитывал деньги.
— Конечно! — ответил художник обрадованно. — Но вам придется мне позировать.
— Не проблема. Сколько это будет стоить?
Художник, понимая, что пошла масть, назвал приличную сумму. Прикинув в уме, что на это уйдут почти все мои денежные запасы, я оговорила, чтобы в стоимость работы вошла золотистая рамка.
— Но мне надо срочно, — добавила я.
— Насколько срочно?
— За неделю.
Художник замялся, а затем пробормотал, что это же искусство и для этого надо время…
— Так вы возьметесь за работу или мне поискать кого-нибудь другого? — спросила я, заметив, что другие портретисты с любопытством вытягивают шеи в нашу сторону и прислушиваются к разговору, готовые отхватить лакомый кусочек.
— Конечно, конечно, но…
— Триста долларов за срочность. Идет?
— Идет! — Художник чуть не подпрыгнул от радости. — Когда приступаем?
— Завтра утром.
Мы договорились о встрече в его мастерской, и Палыч бережно понес картину к машине.
— Палыч, я хочу заехать к себе на квартиру, посмотреть, как там и что. А вы часа три можете быть свободны, — обратилась я к своему молчаливому спутнику и назвала адрес.
Но меня интересовала не квартира. Мне почему-то ужасно захотелось увидеть Алену, узнать, как у нее дела, и рассказать о себе. Едва войдя в комнату, я позвонила подруге и попросила ее зайти на часок.
— Бегу! — ответила она обрадованно.
— Захвати кофе, — попросила я ее. — А то у меня здесь мышь в холодильнике повесилась.
Алена была такой же и в то же время другой. Длинноногая, худенькая, но лицо стало какое-то усталое, и на вид ей можно было дать уже не семнадцать, а двадцать-двадцать пять лет.
— Я так рада тебя видеть! — говорила она, ставя чайник на плиту. — Я все время тебя вспоминала. Была и вдруг исчезла. Куда? Я рассказала о тебе своим братьям и сестре. Ты знаешь, им ведь нечасто дарили подарки и поздравляли с праздниками. Вернее, им никто никогда не дарил подарков. А тут ты — совсем чужой человек… Спасибо тебе!
— Ты хочешь узнать, куда я исчезла?
— Спрашиваешь?!
— Скоро я выхожу замуж за богатого человека! — похвасталась я.
— Да ты что?! — всплеснула руками Алена. — Поздравляю! Повезло же тебе! А впрочем, чему удивляться? Ты красивая, добрая, честная, не то, что я. И кто же он?
— Он? Колобок с большим животом, бритой наголо головой, без плеч и с выпученными бесцветными, как у рыбы, зенками.
— Шутишь?! — Алена удивленно посмотрела на меня своими большими глазами.
— Да, и еще ему сорок пять лет, — добавила я грустно.
Повисла пауза. Наверное, Алена думала о том же, что и я: мы с ней похожи — обе продаем свою молодость, только каждая своим способом.
— Не пожалеешь? — задала она мне вопрос, который не вал мне покоя последнее время.
— Не знаю, — пожала я плечами. — Поживем — увидим,
— У тебя, наверное, будет обалденное платье? — предположила моя подруга, прикуривая сигарету.
— От кутюр. А хочешь меня в нем увидеть? Приходи к месту регистрации, — сообразила я.
— Приду! — обрадовалась Алена. — Только скажи, когда и куда.
Я назвала ей дату и место регистрации.
— А мне, наверное, не суждено надеть свадебный наряд, — опять загрустила моя подруга.
— Не говори так! — запротестовала я. — Когда-нибудь и ты встретишь свое счастье, наденешь роскошное платье и сядешь в белый лимузин, украшенный свадебными лентами, цветами и шарами.
— Твои бы слова да Богу в уши, — улыбнулась печально Алена.
— Расскажи, как твои родные.
— Что рассказывать? Получили весточку, что отец умер на зоне. Братья учатся и подрабатывают по выходным грузчиками на рынке. Сестричка ходит в школу, уже засматривается на женихов. Хочется ее приодеть хоть немного… Ты знаешь, я сделаю все, чтобы она не стояла, как я, у дороги.
Мы пили кофе и молчали, погрузившись в грустные мысли.
— Ты хоть любишь его? — решилась наконец спросить Алена.
— А ты бы полюбила такого? — отшутилась я, и мы долго смеялись.
— Толстого? — сквозь смех спрашивала Алена.
— Вот с таким животом, — показывала я, и мы снова заливались хохотом.
— А он хоть видит, что находится у него внизу живота?
— Ты что?! Как же ему увидеть? Он уже забыл, как эта штука выглядит! — смеялась я до слез.
Нахохотавшись от души, Алена достала тоненькую сигаретку и опять закурила.
— А ты знаешь, Катя, он все равно меня убьет, — глухо сказала моя подруга.
— Кто? — не сразу поняла я.
— Тот маньяк, что меня избил. Помнишь, ты спасла меня от него?
— С чего ты взяла,
