Читаем без скачивания Синий краб - Владислав Крапивин

Потом вокруг стеклянного купола Дворца космонавтики вспыхнул венец голубых траурных огней, а на фронтоне зажглось одно слово: «Колумб».

Печальный свет траурного венца упал в озеро и синими нитями протянулся по воде…

— Дюгар погиб, — сказал Нааль. — Но почему должен лететь ты?

Александр поднял сухую ветку, переломил и швырнул обломки в костёр.

— Дюгар погиб, — ответил он наконец. — Кто-то должен лететь… Людям нужны такие планеты.

Он помолчал.

— Я, может быть, не так говорю, Нааль. Но я астролётчик, и всю жизнь готовил себя к звёздному полёту. Я и мои товарищи… Мы могли бы ждать ещё десять лет, если бы не Дюгар. Я слышал, как он рассказывал о своей планете… Ты не отговаривай меня.

— Когда я отговаривал тебя?! — воскликнул Нааль и вскочил на ноги. Пламя костра металось на его белой рубашке. — Я хотел только… Но я знаю, что бесполезно просить тебя. Ты меня всё равно не возьмёшь с собой. Взрослые не понимают… А ведь ты имеешь право, ты командир экспедиции, ты мой брат. Кто запретил бы нам улететь вместе?!

— Нааль! Ты же понимаешь…

— Но я ведь никогда не просил тебя.

— Я, конечно, имею право… Но ты не имеешь права умирать в двенадцать лет. Ведь ты знаешь правду: риск слишком велик.

— Ну и пусть, — спокойно сказал мальчик. — Мы до конца были бы вместе. А погибнем, тогда нам будет всё равно.

— Мне и тогда не будет всё равно, — резко сказал Александр. — Чёрт возьми, если бы людям было всё равно, что случится после их смерти, они не летели бы к звёздам… Ты знаешь, почему Дюгар достиг планеты один? — неожиданно спросил он.

— Нет.

— Когда до цели оставалось несколько дней пути, в космолёте началась утечка воздуха. Дюгар и штурман Игорь Резняк не могли найти причину. Они подсчитали, что воздуха хватит лишь на одного. Тогда бросили жребий. Выпала записка с именем Резняка. Он надел скафандр и покинул космолёт. Навсегда… Но перед тем, как уйти, он долго объяснял Дюгару свои поправки в звёздной карте. Ему было не всё равно…

Костёр догорел. Тусклые угли едва светились. Нааль проговорил в темноте:

— Я неправильно сказал. Но мне очень хотелось быть с тобой. Когда ты вернулся с Юпитера, я думал, что будет хоть один родной человек на земле. А теперь ты вернёшься лет через тридцать. Я не смогу даже видеть звезду, к которой ты улетел.

Александр вздрогнул, потому что услышал эти слова уже от второго человека.

— Пойдём, Нааль, пора, — предложил он.

Братья зашагали по тёмной полузаросшей тропинке.

— Я не буду даже знать, жив ты или погиб, если только твой «Прометей» не взорвётся в первые же сутки, — жёстко сказал Нааль.

— Он не взорвётся.

— А «Колумб»?..

— «Колумб» не взорвался. Его взорвали…

— Кто? — Нааль замер от изумления.

— Кто-то не хотел, чтобы люди летели к новой планете.

— Но зачем?! — воскликнул мальчик. — Зачем они так? Кто это сделал?!

— На Земле ещё остались такие люди, Нааль, — заговорил Александр, опустив ладонь на плечо братишки.

— Кто они?

— Разные… Одни ненавидят нас потому, что их пугает размах нашей жизни. Своим маленьким умом они не могли постигнуть колоссальность пройденных космонавтами расстояний и реальность других миров, им становилось жутко, хотелось спрятаться в скорлупу. Знаешь, это похоже на увеличенную в сто раз боязнь высоты, или страх маленького зверёныша, впервые выползшего на свет из норы. Есть там и фанатики — осколки умерших религий, есть и такие, кто просто говорит, что надо жить, пока жив, а потом тебе будет всё равно… Ну, не сердись, я не хотел… Но опаснее всех те, кто раньше ради ненасытной жадности своей устраивал на Земле войны. Дикий, непонятный нам эгоизм заставлял их губить миллионы людей. Эти ненавидят без страха… Но их жалкая кучка, Нааль… Редко-редко, но они ещё огрызаются…

— А тебе… не опасно? — осторожно спросил мальчик.

— Что они могут? «Прометей» охраняют.

С минуту Александр шагал молча, потом заговорил со сдержанной злостью, словно забыв про брата.

— Они видимо сами нацелились на открытую Дюгаром планету. Здесь нет им места, а там они могли бы вволю грызть друг другу глотки и по ночам дрожать от страха за свои шкуры. Но не для них звезда Дюгара. Век их не дольше нескольких лет…

Минут через двадцать братья вышли к озеру. Отражения звёзд синими струнками дрожали в воде. Над гребнем недалёкого леса посветлело небо, там поднималась луна. На другом, невидимом берегу блестели огни Института электроники.

— Нара дежурит там, — сказал Александр и попросил чуть виновато, — Нааль, зайдём к ней. Ненадолго. Она уедет скоро и я не знаю даже, смогу ли попрощаться…

Нааль помолчал.

— Иди один, — ответил он наконец, — Лучше тебе идти одному…

— А ты?

— Ну а я пойду домой. Уже недалеко. По берегу ручья можно выйти к самому городу. Я найду дорогу. Сейчас взойдёт луна и станет совсем светло.

Александр колебался.

— Иди, — сказал мальчик. — Только дай мне твой нож. По дороге я вырежу хорошую палку для лука…

Александр отдал ему нож и пошёл к лодке.

— Саша, — неожиданно позвал Нааль. Тот остановился.

— Послушай, — тихо начал мальчик, и закончил вдруг громко и слегка возбуждённо: — А здорово, что мы придумали эту прогулку, верно?

— Верно. Ты иди домой, — ответил брат и добавил вдруг серьёзно: — Мы с тобой ещё не то придумаем… У нас есть время, чтобы подумать…

Нааль постоял секунду, резко повернулся и скрылся в кустах.

Александр слышал, как он насвистывает в глубине леса:

Пусть Земля — это только горошина

В непроглядной космической тьме,

На Земле очень много хорошего…

Сквозь чёрное кружево берёзовой листвы светила полная луна. Блестел ручей. Нааль шагал извилистой тропинкой. Среди петляла среди деревьев, пересекала светлые поляны. Мальчик вырезал палку и сбивал ей зонтики высоких белых цветов.

«О чём обещал подумать Александр?» — размышлял он. И вдруг неожиданная мысль обожгла его: «Неужели хочет взять с собой?» Ведь летел же к Марсу Андрей Кареев с сыном! Ну пусть сыну было пятнадцать лет. Не на много больше…» И надежда росла в душе мальчика. «Возьмёт? Неужели возьмёт? Возьмёт!»

Луна светила ярко-ярко. В каменистом русле весело журчала вода. Неожиданная радость проснулась в мальчике. Он засмеялся и зашагал быстрее…

Ручей остался в стороне. Тропинка бежала теперь среди высоких сумрачных елей, и лунный свет едва пробивался через их мохнатые лапы.

Нааль заметил не сразу, что стало темнее и смолк ручей.

Внезапно впереди раздался хруст ветвей. Нааль удивлённо прислушался. Кто может бродить в ночном лесу?

— Эгей, кто здесь?! — крикнул Нааль, не сбавляя шага.

Лес молчал. Потом за деревьями раздался приглушённый свист.

Нааль замедлил шаги. Смутное, тревожное чувство заставило его передёрнуть плечами. Словно холодок пробежал по спине. Проснулся непонятный страх, какой испытывали люди давно ушедших поколений, оказавшись в тёмном лесу, где будили тишину чужие шаги. Но мальчик не привык бояться ни темноты, ни людей, а звери давно не водились в этих лесах. Посмеявшись над минутным страхом, он двинулся дальше и вышел на маленькую поляну. Там он увидел двух человек.

Они появились из-за деревьев и стали на тропинке.

— Нааль, где же Александр? — спросил один.

Мальчик подошёл, удивлённый, что незнакомые люди знают его.

— Александр задержался. Зачем вы ждёте его? — спросил он.

— Мы его товарищи. Есть срочное дело. Медлить было нельзя, и мы пошли вам навстречу.

— Разве вы из его экипажа? Вы тоже полетите с ним?

Низенький человек в чёрной куртке с блестящими застёжками подошёл к мальчику вплотную.

— Мы не из экипажа. И брату твоему не надо никуда лететь.

Второй из незнакомцев резко сказал ему:

— Замолчи!..

— Он всё равно видел нас, — ответил низкий.

Нааль быстро отступил на шаг. Он не верил этим людям. «Лучше будет предупредить о них Александра,»— решил мальчик и повернулся, чтобы пойти к озеру. «Есть ли там ещё лодки?» — с беспокойством думал он.

— Стой, брат космонавта, — с усмешкой сказал человек в плаще. — Ты, кажется, шёл в другую сторону.

— Я иду, куда надо. Я знаю свою дорогу, — бросил ему Нааль.

Но дороги уже не было. На пути стоял, расставив ноги и тупо опустив голову, третий, и мальчик понял, наконец, кто перед ним.

Вдруг он услышал, как по недалёкому шоссе ползут с медленным шипеньем тяжёлые транспортёры.

— Эй, на дороге! — громко крикнул мальчик, надеясь, что кто-нибудь откликнется, придёт на помощь. Стремительное эхо промчалось по лесу, ударяясь о деревья. Никто не отозвался. А те, трое, шарахнулись было к кустам, потом замерли.