Читаем без скачивания Тайны Истон-Холла - Дэвид Тейлор

Поспешно спустившись по ступеням лестницы, ведущей в общую комнату для слуг, выглядевшую днем, при потухшем камине и с не убранной со вчерашнего вечера посудой на столе, совершенно запущенной, Эстер нашла мистера Рэнделла в его владениях — в кладовке. Он сидел в массивном кресле, завернувшись в волчью шкуру; казалось даже, будто уснул, но при виде девушки дворецкий встал, сбросил шкуру с плеч и распрямился.

— Рад видеть тебя, Эстер, присаживайся.

Эстер последовала приглашению, все еще гадая про себя, зачем она так срочно понадобилась мистеру Рэнделлу. Лицо у него было сейчас какое-то странное — помятое, что ли, после полудремы, на раскрытой ладони лежал железный ключ.

— Итак, Эстер, — начал он, вертя в пальцах ключ так, чтобы Эстер не могла его не заметить, — вот тебе один маленький вопрос. Сколько человек живет в этом доме?

— Шесть. После отъезда Уильяма осталось шесть.

— Семь, — поправил ее мистер Рэнделл. — И откуда же взялось семь? Я скажу тебе, Эстер. Надеюсь, ты не подумаешь, будто тебя обманывали. Ибо обмана никакого нет. Тебе известно, что в доме есть западное крыло?

— Я никогда там не бывала.

— Естественно. Комнаты заперты, и в них никого нет. Они опустели еще до того, как я поступил сюда на службу, а это случилось много лет назад. Но видишь ли, одна комната не заперта и не пустует. Или, точнее сказать… — Эстер заметила, что ключ был старинный, ювелирной работы, с орнаментом на большой головке. — Там живет одна дама. Это подопечная мистера Дикси. Она больна.

Чувствуя, что от нее ждут каких-то слов, Эстер спросила:

— А что с ней такое?

— Трудно сказать. Хозяин приглашал докторов. По их мнению, у нее помрачился рассудок, она не отдает себе отчета в происходящем. Именно поэтому она живет так, как живет. Ты понимаешь, что я хочу сказать, Эстер?

Эстер кивнула.

— Естественно, ухаживает за ней миссис Финни. Но у нас не хватает людей, нужен еще один человек… В общем, я прошу тебя всего лишь относить миссис Айрленд еду, а потом забирать использованную посуду. Как если бы она была гостьей в нашем доме.

— Так ее зовут миссис Айрленд?

— Ну да, я же только что сказал. — И мистер Рэнделл принялся объяснять Эстер ее обязанности. Она внимательно слушала. Состояли они в следующем.

Дважды в день, в час и в семь вечера, ей надлежит относить миссис Айрленд накрытый салфеткой поднос, который будет передавать ей миссис Уэйтс.

Сначала надо постучать в дверь, и если миссис Айрленд не откликнется, подождать немного, после чего отпереть самой.

Войдя в комнату, вновь закрыть ее на замок.

Ключ должен постоянно находиться у Эстер в кармане, а когда он не нужен, его следует возвращать мистеру Рэнделлу.

В случае если независимо от времени дня миссис Айрленд покажется ей обеспокоенной, возбужденной или вообще будет выглядеть не так, как обычно, Эстер нужно немедленно покинуть комнату, запереть за собой дверь и сообщить обо всем мистеру Рэнделлу.

Любой вопрос, заданный ей миссис Айрленд, кроме тех, что требуют непосредственного ответа, также следует передавать мистеру Рэнделлу.

Дверь должна быть заперта всегда.

О любой просьбе или предложении выйти из комнаты необходимо сообщать мистеру Рэнделлу.

Дважды в день, в два и в восемь вечера, нужно возвращаться в комнату и забирать поднос. Перед этим вновь постучать в дверь. Если миссис Айрленд не откликнется, немного подождать и отпереть.

Ключ держать в кармане.

Дверь должна быть постоянно заперта.

Однажды утром, весной, когда ветер яростно рвался в ставни окон на верхних этажах дома, Эстер зашла в комнату к Саре и обнаружила, что той нет на месте. Стоя на пороге с засунутыми в карманы своего домотканого фартука руками и щуря глаза от солнца, Эстер сначала не увидела ничего странного в пустой постели и наполовину открытом слуховом окне, в которое виднелся кусок пронзительно-голубого неба. Скорее всего Сара уже спустилась вниз, чтобы разжечь камин, или, как это нередко бывало, поднялась чуть свет ради каких-то своих таинственных дел. И все же что-то ей показалось необычным. Не вполне понимая, что она делает, Эстер потянула на себя верхний ящик шкафа, в котором Сара держала одежду. Он оказался пуст. И следующий ящик, пониже, — тоже. Тогда ей бросились в глаза и другие мелочи и странности: исчезло квадратное зеркало, висевшее на стене, а также вырезанное из иллюстрированного журнала изображение Хрустального дворца, под кроватью не было Сариных башмаков на деревянной подошве. Все стало ясно. Тщательно заперев ящики и закрыв слуховое окно, Эстер принялась обдумывать происшедшее. Ей пришло в голову, что Сара, возможно, все-таки где-то в доме — в конце концов, прикинула она, сейчас всего лишь чуть больше шести утра. Эстер бросилась вниз, где едва не столкнулась в холле с очень бледным и не успевшим привести себя в порядок мистером Рэнделлом, который заводил своим ключом-бабочкой старые часы.

— Эй, Эстер, что случилось?

— Сара куда-то пропала, мистер Рэнделл, нигде не могу найти.

Вдвоем они обошли весь нижний этаж дома, открывая последовательно дверь за дверью и распахивая дверцы стенных шкафов, но не обнаружили ничего и никого за исключением кошки, явно недовольной тем, что ее разбудили. Она всем своим видом давала понять, насколько ей неприятно это вторжение. Тут мистер Рэнделл увидел полуоткрытую кухонную дверь.

— Все ясно, — сказал управляющий, ежась от задувающего в кухню ветра, — Сара ушла.

Затем на кухню, не успев даже снять папильотки, влетела миссис Уэйтс. Она быстро осмотрела помещение и объявила, что за ночь куда-то исчезли две гинеи, лежавшие в ящике у двери и предназначавшиеся для оплаты мяснику.

Надо как можно быстрее сообщить хозяину, предложила она.

За обедом слуги принялись обсуждать случившееся.

Сара, заявила миссис Уэйтс, — нехорошая девушка, которая, как и ей подобные, плохо кончит. Судить не ее дело, все в руках Божьих, но девушка, которая тайком, никому не сказав ни слова, уходит из дома посреди ночи, вне всяких сомнений, ждет ребенка. Но этот ребенок умрет либо его отнимут у матери, что, если подумать, совсем не так уж плохо.

Миссис Финни сообщила, что эта девица себе на уме и всякому, кто разбирается в таких делах, должно было броситься в глаза то, как она выглядела всю эту минувшую неделю, — верный сигнал ее намерений. Им еще повезло, что из-за подобных людей, шныряющих ночью по дому и открывающих все двери, их не убили прямо в постели. А кроме того, мистеру Рэнделлу стоило бы открыть свой сейф и убедиться, что блюдо на месте.

Маргарет Лейн промолвила, что она не хочет отзываться дурно ни о ком, тем более о тех, кто не может себя защитить, однако она всегда считала поведение Сары, которая строила глазки Уильяму, совершенно бесстыдным.

Мистер Рэнделл считал все случившееся весьма печальным и надеялся, что Сара теперь обретет счастье.

Эстер не сказала ничего.

В тот же день мистер Рэнделл отправился в Уоттон, чтобы прояснить обстановку. Он справился на железнодорожной станции, зашел в другие места, но вернулся домой ни с чем. Никакого преступления Сара не совершала, сообщил он слугам, собравшимся в холле, пусть даже две гинеи и пропали. Она просто ушла, разрешив свою ситуацию доступным, пусть и весьма загадочным, способом, и ничего тут не поделаешь.

— О Боже милосердный, — начал молитву мистер Рэнделл, когда все слуги собрались вечером у камина, — мы вверяем Твоему попечению рабу Твою Сару, и нам хочется верить, что мы будет вспоминать ее, как должно, и у нас не будет причин каяться в том, как мы с ней обращались. И мы молимся, чтобы ничего дурного с ней не случилось на дорогах, которыми она пойдет. Аминь.

И это все, что было сказано о Саре, горничной из Истон-Холла, которая не умела читать и брат которой умер в Китае.

Глава 10

ДОВЕРЕННЫЙ КЛЕРК

Те, кто давал себе труд задуматься над этим, наверное, согласятся, что в последнее время наше представление о Лондоне несколько изменилось и столичный град, известный ранее своей скукой, внезапно расцвел самым необыкновенным образом и заиграл самыми неожиданными красками. Если говорить коротко, город был вознесен на романтические высоты. Сомерс-таун в изображении мистера Чарлза Диккенса выглядит на редкость привлекательным местом. Айлингтон — рай, пусть и в копоти. Даже в Лаймхаус-Холле обнаружились удивительные закоулки и любопытнейшие особенности, о наличии которых благородное общество прежде не догадывалось. На свежий взгляд искателя развлечений, дешевое уличное представление вызывает необычайный восторг, а театрик, где упражняется фокусник и на сцене появляются юные девушки в турецких шароварах, — едва ли не вершина искусства для масс. Не стоит думать, будто это чудесное превращение, эта невидимая обновляющая длань не задела какого-нибудь Кларкенуэлла, или Уайтчепела, или улиц, прилегающих к Боро, а также иных весьма уважаемых районов города со всеми их обитателями. Сами нищие и уличные акробаты внезапно приобрели чрезвычайно живописный вид и начали вести себя так, словно решили заделаться представителями «лондонского типа», украшающими витрины книжных магазинов. А проститутки стали изображать из себя натурщиц. Что до меня, то я ненавижу и отвергаю всю эту лезущую в глаза фальшь, когда презренный металл, извлеченный из самых жалких шахт и ям, преподносится как чистое золото. Лаймхаус-Холл, где в темных глубинах вод нашел свой конец Рог Райдерхуд,[21] — бесспорно, занятное модное место, но я лично туда бы и носа не сунул. А ворья в Хай-Холборн столько же, сколько и старых проституток с задумчиво-сентиментальным взглядом. Грязь — это грязь, убожество — это убожество, так меня всегда учили, и пиджак, что держится на одной, да и то болтающейся пуговице, менее надежен, чем тот, у которого есть все три. Людей, которые, сталкиваясь со всяческой мерзостью, становятся добродушнее и терпимее, в последнее время встречается все меньше.