Читаем без скачивания Путь к перевалу - Владимир Корчагин

Так что материала для газеты было больше чем достаточно. Но… очерка ему теперь было мало. Ашмарину казалось, что он открыл совершенно новый мир, которого никто не знал и о котором нужно как можно скорее рассказать людям, и уже не в очерке, а в обстоятельной книге.

В этом мире властвовали электроны. Они здесь работали. Но они и загадывали людям загадки, капризничали, выводили из себя. В этом мире меряли тысячными долями секунды, миллионными долями миллиметра и сотнями тысяч километров в секунду. Здесь ничему не верили на слово: все было отдано на откуп математическим расчетам и Его величеству эксперименту.

Люди этого мира мыслили математическими абстракциями. И тем не менее оставались обыкновенными простыми ребятами — веселыми, остроумными, заядлыми спортсменами и рыболовами, любителями стихов и модных песенок.

Спортом они занимались не от случая к случаю, а самым серьезным образом. Михаил Сергеевич Звягин был лучшим теннисистом университета. Берг и Степаненко играли в сборной волейбольной команде. А Вадим Стрельников, комсорг кафедры, стал этой осенью чемпионом города по фехтованию.

В дни отдыха часто выезжали за город, раскидывали где-нибудь в укромном уголке, за рекой, палатку и превращались в настоящих робинзонов. И кто бы мог тогда узнать в этих орущих, хохочущих парнях в джинсах и с тюрбанами из рубашек на голове тех богов, какими казались Ашмарину повелители электронов.

Но вот они возвращались в лабораторию, надевали черные халаты с непременным «сопротивлением» в петлице, садились за свои осциллографы и генераторы, — и это были уже боги. Теперь изъяснялись они особыми, одним им понятными словами. И каждое движение их имело свой особый скрытый смысл.

Впрочем, нередко и на Олимпе звучал смех. Памятуя ту истину, что две минуты юмора заменяют два часа сна, здесь и на работе не скупились на шутки и остроты. Никогда и нигде не слышал Ашмарин столь отточенных анекдотов и поучительных историй, как на кафедре минералогии. А прямо у распределительного щита лаборатории висел юмористический листок, открывавшийся знаменитым изречением, которое было высечено, говорят, над камином Эйнштейна: «Господь бог хитер, но не злопамятен». Под этим изречением каждый, кто хотел, писал все, что ему вздумается. Писали и серьезное, и смешное. Но чаще — смешное.

Вот об этих-то людях и решил поведать Ашмарин миру. Материал у него подбирался первосортнейший. Тут было все — и передовые позиции науки, и прямая связь с производством, и новое поколение ученых, и конфликт с консервативно настроенным руководством. Ради этого стоило лишиться не одних часов. И Ашмарин теперь целыми днями просиживал на кафедре минералогии — лез в каждую щель, рискуя остаться без пуговиц, запонок и тому подобных вещей, на которые, как тигры, набрасывались вороновские магниты, большие и маленькие, гудящие и бесшумные, одетые в кожуха и совсем открытые. Впрочем, теперь Ашмарин знал их хищные повадки, как и ангельский характер очаровательной Нины Павловны.

Одним словом, к созданию книги можно приступать хоть сейчас. Но Ашмарина смущали два серьезных обстоятельства.

Во-первых, на кафедре Воронова было сколько угодно прекраснейших «героев» и не было ни одной мало-мальски подходящей «героини».

Во-вторых, несмотря на все «жертвы», он так до сих пор и не уяснил, чем же все-таки занимается кафедра Воронова. Нет, от него никто ничего не скрывал. Достаточно ему обратиться, скажем, к Звягину, как тот сейчас же развертывал целые простыни схем и чертежей. Стоило подойти к Вадиму или Славе, как те с готовностью раскрывали перед ним крышки любых приборов. Даже теоретик Берг не отказывался от беседы с ним. Но от всего этого у Ашмарина только рябило в глазах и начинало стучать в висках, как от изрядной дозы горячительного.

Единственная надежда оставалась на беседу с Вороновым, который обещал уделить ему часа полтора сегодня утром.

— Я к вашим услугам, — сказал Воронов, приглашая Ашмарина к своему столу. — Чем, стало быть, мы занимаемся?

— Да. В чем заключается, так сказать, самая суть вашей работы?

— Самая суть? Ну, что же, попытаюсь объяснить. — Воронов с минуту помолчал. — Человек, как вы знаете, уже много лет бьется над разгадкой одной из главных тайн природы — тайны строения вещества. Еще древнегреческие философы заговорили об атомах, из которых состоит все сущее. Но для того, чтобы в этом разобраться, необходимо заглянуть внутрь вещества, найти оконце, которое позволило бы увидеть мельчайшие кирпичики мироздания. В настоящее время таких оконцев много. Это прежде всего химические, спектральные и прочие анализы, это лучи Рентгена, это явления естественной и искусственной радиоактивности, с помощью которых можно заглянуть даже в недра атома. Так вот, одним из таких оконцев является изучение магнитных свойств минералов…

— Юрий Дмитриевич, простите, я вас перебью. Вот мы говорим: магнитные свойства, магниты… А что значит — магнит? И почему он притягивает?

— Природа всех магнитных явлений лежит в строении атома. Электрон, несущий определенный заряд, движется вокруг атомного ядра и одновременно вращается вокруг собственной оси. Однако, как вы знаете, всякий движущийся заряд создает магнитное поле. Следовательно, любой атом сам по себе подобен маленькому магниту. Веществ без магнитных свойств в природе не существует. Но проявляются эти свойства по-разному: одни тела втягиваются во внешнее магнитное поле, другие выталкиваются из него. В первом случае мы имеем дело лишь с диамагнитным эффектом. Он наблюдается в атомах, все электроны которых спарены. Действие внешнего магнитного поля накладывается на первоначальное движение электронов, и это создает дополнительный магнитный момент, ориентированный противоположно полю. Во втором случае главная роль принадлежит во много раз большему парамагнитному эффекту, который возникает в атомах с неспаренными электронами, создающими постоянный магнитный момент. Но ориентировка этих моментов в теле беспорядочна, а потому и в этом случае действие их проявляется лишь под влиянием внешнего магнитного поля, которое упорядочивает их, выстраивает по полю. В результате все тело намагничивается в направлении поля. Подобные тела так и называются — парамагнитными.

— А как же настоящие магниты?

— Что значит — настоящие?

Ашмарин удивленно взглянул на Воронова:

— Как что значит? Магниты! Обыкновенные. Хотя бы те, что продаются в магазинах. Или этот… как его? Да, магнитный железняк.

— Прежде всего это далеко не одно и то же. Если говорить о так называемых «постоянных магнитах» — это, очевидно, вы имели в виду — так они в большинстве случаев представляют собой разного рода искусственные сплавы. В них магнитные моменты всех атомов всегда строго ориентированы в одном направлении, что и создает постоянное магнитное поле. Что же касается магнитного железняка и других «магнитных минералов», то это естественные парамагнетики с той, однако, разницей, что атомы в них как бы собраны в группы — домены. В пределах такой группы все магнитные моменты направлены в одну сторону. Следовательно, при внесении таких тел — мы называем их ферромагнитными — во внешнее магнитное поле по направлению силовых линий ориентируются уже не отдельные атомы, а целые домены сразу. Поэтому ферромагнитный момент во много раз сильнее парамагнитного.

— Но ведь этот магнитный железняк действует, кажется, и без всякого магнитного поля.

— А магнитное поле Земли?

— А-а! Значит, где-нибудь, скажем на Луне, он ничего притягивать не будет?

— По-видимому, так.

— А собственно магнитами вы совсем не занимаетесь?

— Да, мы изучаем только природные объекты. В основе последних работ нашей кафедры лежит исследование минералов методом парамагнитного резонанса. Суть его вот в чем. Кристалл минерала помещается одновременно в два взаимно перпендикулярных магнитных поля. Одно статическое — оно создается сильным электромагнитом — вы видели, сколько их у нас. Другое поле — переменное, радиочастотное. Оно возбуждается радиочастотным генератором, их вы тоже видели достаточно. Если при этом наступит резонанс между колебаниями переменного поля и прецессией электронных орбит, то начнется сильное поглощение энергии переменного поля.

Почему здесь важен резонанс? Попробую пояснить это таким примером. Представьте себе неподвижную круглую площадку, а вокруг нее вращающийся кольцеобразный диск. На площадке стоит человек и раскручивает на веревке шарик. На диске стоит второй человек и пытается отнять у первого шарик. Естественно, что если частоты вращения шарика и диска будут разными, то второй человек сможет лишь время от времени схватиться за шарик. Но если диск начнет вращаться точно с такой же скоростью, что и шарик, то они по отношению друг к другу станут как бы неподвижны, и второй человек сможет, как и первый, ухватившись за шарик, тянуть его в свою сторону. Тут уж кто окажется сильнее.