Читаем без скачивания Фронт Путина. Против кого? - Валерий Смирнов

Иначе говоря, из той сферы дел, в которой она приняла единственно правильное решение, ее административно вышибли, бросив на всякого рода склочные дела, которые она вынуждена была разбирать в исключительном порядке.

Понятно, что эта судья надолго в Гагаринском суде не задержалась, и, в конце концов, оттуда убыла, восстановив монолитность судебной системы по части принятия угодных властям решений.

Когда такие вещи происходят даже на уровне районного суда, то совершенно ясно, что вся судебная система в целом является абсолютно ангажированной и не может принимать решений, исходя из принципов правосудия. Для того чтобы в этом убедиться, попробуйте обратиться в суд и выиграть там хоть какое-нибудь дело на основании статей Конституции Российской Федерации. Той самой, что прямого действия. Уверен, что у вас ничего не выйдет.

Примеров, когда законы или действия органов государственной власти противоречат конституции, более чем достаточно. Я уже приводил пример по объединению субъектов Федерации, что прямо противоречит конституции.

А вот другой пример, более близкий к правам человека. Статья 31 Конституции РФ гласит: «Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование». Имеют право – это значит, что не должны просить на это у кого-то разрешение. Максимум – уведомить о своих намерениях власти. Однако попробуйте собраться на какой-нибудь митинг, например, под лозунгом «Россия – без Путина», как это было у «Другой России». Отведаете спецназовских дубинок. А «Единая Россия» может перегораживать своими сборищами хоть Тверскую улицу, хоть Ленинский проспект. Под охраной милиции. И оспорить это положение ни в каком российском суде вам не удастся.

Таких примеров – множество. Когда отношение к конституции страны и вообще ко всей системе законов такое, то понятно, что судебная система России является не третьей независимой ветвью власти, а фактически подчиненной президентской диктатуре структурой, которая действует по ее команде. Поэтому нет ничего удивительного в том, что такая «третья власть» никакого, даже малейшего сопротивления извращению избирательных норм, фальсификации выборов в России оказать не может.

4.2. Политические партии

Суды и прокуратура не могут противостоять фальсификации выборов, поскольку это органы, подчиняющиеся все той же государственной власти, которая, несмотря на фиктивное разделение властей, якобы содержащееся в конституции, фактически является единым диктаторским целым и диктует своим же государственным органам, в частности судам и прокуратуре, как им действовать.

А что же политические партии? Они ведь не являются государственными органами. Они от государства независимы, зарплату от него в общем-то не получают, не стоят на его содержании. Почему же они не заинтересованы в том, чтобы открыто говорить о фальсификации выборов для того, чтобы сделать эти выборы честными? Действительно, если голоса кому– то приписываются, то у кого-то же они уворовываются на тех же самых выборах. И почему же обворованным не кричать о том, что у них украли голоса, почему не обличать эту систему выборов, при которой такая кража стала возможной?

Для начала давайте определимся с тем, что такое политические партии. Вообще-то, по смыслу, политическая партия – это любая общественная организация, которая занимается политической деятельностью. Не какой-нибудь правозащитной, охраной труда, помогающая инвалидам, а занимающаяся именно политической деятельностью в масштабе общества. По смыслу, именно это является политической партией.

Такой смысл им и придавался в начале 90-х годов, когда у нас начали создаваться общественные организации. Любая из них могла заниматься политической деятельностью или не заниматься ею, и, таким образом, выделение политических партий происходило по факту занятия политической деятельностью. Это и есть самая демократическая и самая разумная форма.

Последующие действия после государственного переворота сначала ельцинских, а потом путинских администраций привели к тому, что количество этих организаций пытались неуклонно сузить до тех пор, пока в 2002 году не был принят так называемый Закон о политических партиях. Он фактически поставил организации, которым разрешено заниматься легальной политической деятельностью, в разряд лицензируемых. Те, кому выдана от лица государства, через Министерство юстиции, лицензия на занятие политической деятельностью – то есть официально присвоено звание «политическая партия», те имеют право выдвигать своих кандидатов на выборы. А те, у кого такой лицензии нет, этого права не имеют. Понятное дело, что само предоставление этой лицензии и ее дальнейшее обладание какой-либо организацией оговорено целым рядом условий, к которым можно подойти точно так же, как Центризбирком подходит к проверке подписей организаций, участвующих в выборах. Одни он проверяет тщательно и под лупой, придирается ко всякой мелочи и доводит дело до судов, которые решают вопрос в его пользу, поскольку суды, как уже говорилось выше, действуют в интересах государственной машины, а не в интересах закона или справедливости, либо подходит к ним лояльно, ничего не проверяя и не препятствуя участию в выборах.

Поэтому на сегодняшний день организации, занимающиеся политической деятельностью, фактически оказались разделены на два неравных отряда. Один – это политические партии, официально признанные властями, которым разрешено заниматься политической деятельностью, выдвигать своих кандидатов в депутаты. Второй – все остальные политические организации, которые даже если и занимаются политикой, властями политическими партиями не признаются и таким образом считаются вроде бы как маргинальными, то есть находящимися на обочине общества и как бы не выражающими его интересы. Хотя совершенно ясно, что общественные организации, которые создаются без поддержки государственной машины, и, тем не менее, существуют, они-то как раз и выражают интересы определенных слоев общества, в отличие от партий государственного типа, таких, как Единая Россия, Наш дом – Россия и прочих тому подобных видов и разновидностей.

По этому разделению получается, что фактически право голоса, то есть право на то, чтобы заявлять свои требования и быть услышанным обществом, то есть быть ретранслированным через средства массовой информации, которые находятся под тем же диктатом государства, получают возможность только партии, представленные в Государственной Думе, то есть уже прошедшие через государственный отбор. Те же, кого в Думу не пустили, те из числа политических организаций как бы исключаются и соответственно права голоса через средства массовой информации не имеют. То есть даже если они и возражают против этой системы выборов, то их не видно и не слышно. Таким образом, проблема состоит не в том, что все политические партии и организации молчат об этой всероссийской афере, а молчат в первую очередь те, кто представлен в Государственной Думе. Мнения же остальных, таких, как Фронт национального спасения, даже если они знают об этой системе фальсификации выборов и открыто говорят о ней, вы просто никогда не услышите.

Встает вопрос: почему же молчат именно те, кто представлен в Государственной Думе? Ведь именно у них крадут голоса. Значит, им и надо громче всех бить во все колокола. Давайте рассмотрим этот вопрос поподробнее.

Во-первых, большей частью голоса крадутся и крались до сегодняшнего дня как раз у тех партий, которые в Государственной Думе не представлены. Например, в выборах 1995 года участвовала целая группа левых организаций различной политической направленности, разные блоки, коммунистические партии помимо КПРФ. Все они, так или иначе, были опущены усилиями Центризбиркома за 5%-ную планку голосов. В итоге их избирателей обокрали дважды: один раз, когда часть их голосов перекинули другим партиям, чтобы не дать этим организациям преодолеть 5%-ный барьер и пройти в Государственную Думу. Второй раз – когда и остальные голоса этих не прошедших в Думу в итоге были распределены между другими партиями. Даже по официальным данным половина всех голосов на тех выборах была перераспределена таким образом, то есть досталась не тем партиям, за которые голосовали избиратели. И так получилось потому, что часть голосов этих партий была переброшена другим.

Во-вторых, надо четко понимать, кто выигрывает от такого мошенничества и кому есть смысл об этом молчать. Ведь в Думе представлены несколько политических кланов. Во-первых, это правящий политический клан, то есть партия или несколько партий, которые, так или иначе, являются партиями Кремля. Когда-то это был Выбор России, потом Наш дом Россия, затем Отечество вся Россия, теперь Единая Россия. Структуры имели разные названия, но суть всегда была одна: это была политическая партия, поддерживаемая Кремлем. Голоса всегда крались в пользу именно этой партии, а не у нее. Из этого следует, что самые крупные политические силы, представленные таким образом в Думе, как раз меньше всего расположены к тому, чтобы обличать фальсификацию выборов, поскольку она делается в их пользу.