Читаем без скачивания Закон жизни - Кэтти Уильямс

– Понимаю. – Джессика испытывала жуткую неловкость. Говорил ли он матери, что планировалась свадьба? Планировалась – и в мгновение ока все расстроилось?

– Он говорит мне, что о свадьбе не может быть и речи. – Женщина помолчала и осторожно взглянула на Джессику. – Могу я спросить, почему?

– Потому что свадьба, брак… Я была глупой, миссис Карр. Ошибка и… – Голос прервался. Перехватило горло. Но она заставила себя продолжать:

– И вот я здесь. Беременная. Я знаю, что Бруно не планировал такой обескураживающий поворот в своей жизни. Да и я тоже не планировала.

– А что вы планировали, моя дорогая? – Голос мягкий, но настойчивый. Джессика вздохнула и легла, уставившись в потолок.

Что она планировала? Хороший вопрос.

– Я планировала независимую жизнь. Карьеру. Никаких эмоциональных увлечений. Я всегда думала, что так жить будет легче. И конечно, я не планировала иметь детей и не имела видов на вашего сына… Нет, обо всем этом я думала меньше всего…

– Обо всем этом?

Джессика повернула голову так, чтобы видеть мать Бруно. Она пожала плечами.

– Я говорю об увлечении. Я знаю, есть ребенок, но брак… и все, что с ним связано… по-моему, я оказалась по-дурацки более романтичной, чем думала. Я считала, что брак и любовь неразделимы. Мы не поженимся потому, что он меня не любит. Я не представляю ничего более несправедливого, чем привязывать его к себе из-за ошибки.

– Несправедливого для вас тоже, если вы его не любите.

Джессика встретилась с ней взглядом и открыла рот, чтобы согласиться. Но не смогла. Хватит лжи!

– Если бы все было так легко, – пробормотала она почти для себя. Если бы…

Глава 10

Было далеко за полночь, когда Джессику разбудил ужасный стук в дверь. Она вернулась домой два дня назад. И первый раз пожалела об этом. Почему она больше не живет под крышей Бруно Карра? Там бы она не услышала такого стука в дверь, даже если бы ее взломали.

Зевая, она накинула халат и направилась к парадному входу. Проверила, прочно ли держит цепочка, и открыла дверь на два пальца. Джессика жила в относительно безопасном районе города, но не стоит рисковать, особенно в такой поздний час. Вероятно, подвыпившие гуляки направлялись домой и по дороге случайно забрели к ее двери.

В ту минуту, когда она увидела, кто стоит за дверью, исчезли все признаки сна.

– Открой дверь, – скомандовал Бруно с таким видом, будто он сейчас выдавит ее плечом, несмотря на цепочку. Странно одетый для такого часа – в рабочий костюм с галстуком, съехавшим набок, словно он то и дело дергал его.

– Что ты здесь делаешь в такое время? Я думала, ты вернешься еще через три дня.

– Планы изменились.

– В таком случае ты мог бы пойти к себе домой. Ты знаешь, который час? Я уже спала. – Она не стала говорить, как долго пыталась заснуть. И что эта радующая ее малость сейчас нарушена.

– Джессика, даже если ты паришь над постелью в воздухе, меня это не волнует. Открой дверь, или я ее выломаю.

– У тебя не хватит силы, – вяло возразила она.

– Тогда я учиню такой шум, что прибегут все соседи в радиусе шестидесяти миль, чтобы посмотреть, что происходит.

Она не сомневалась, что он так и сделает. Нехотя Джессика сняла цепочку и посторонилась, давая ему войти. Его пятидневное отсутствие оказалось кстати.

Оно помогло ей чуть отодвинуть Бруно Карра на задний план. Или ей так казалось. Теперь она наблюдала, как он снял куртку и направился в гостиную. Его словно не беспокоило, что уже далеко за полночь. Очевидно, его организм жил еще по американскому времени.

– Ну, – с вызовом бросила она и прошла следом в гостиную, – чего ты хочешь? – Она стояла в дверях, сложив на груди руки.

– Сегодня вечером, когда я вернулся из Америки, мы с матерью долго беседовали, – проговорил он и оперся поясницей на подоконник, глядя на нее. Глаза полуприкрыты, что в них, непонятно.

– И? Какое это имеет ко мне отношение? Я устала. Что бы ты ни хотел мне сказать, все может подождать до завтра. – Вялые мозги начали яростно работать, пытаясь вспомнить, что она говорила его матери. Как это могло быть связано с ним? Ведь Джессика была предельно осторожна и скрывала свои эмоции. Даже после того как его мать и она довольно хорошо поладили. Несмотря на частые упоминания о разочаровании, в словах и поведении Виктории чувствовалась какая-то первоначальная теплота. Она нашла отклик в Джессике. Так что же Виктория могла сказать сыну? Что заставило его в такой час пожаловать сюда?

– Мне понравилась твоя мать, – смущенно выпалила она. – И мне показалось, что я ей тоже понравилась!

– И теперь ты гадаешь, какие твои маленькие секреты она могла выдать? – насмешливо спросил он.

– Никаких секретов я ей не открывала! – побледнев, парировала Джессика. Или открывала? Виктория настойчиво расспрашивала ее, но она держалась.

Стиснула зубы и не признавалась, как на самом деле относится к ее сыну. Джессика теснее закуталась в халат, но все равно мерзла.

– Тогда почему ты так отчаянно пытаешься вспомнить, о чем с ней говорила? Не утруждай себя. Это бесполезно. Отрицание – твой инстинктивный ответ на любой вопрос, если ты находишь его хотя бы немного опасным. – Он подошел к стулу и сел, потирая глаза.

– Почему ты заявился среди ночи, уселся и ведешь себя как дома? холодно спросила Джессика.

– Я уже сказал. Нам надо поговорить.

– Мы уже говорили. Не помню, чтобы это к чему-нибудь привело.

– Ты понравилась моей матери. Я говорил тебе?

– Ты напился? – сощурившись, Джессика разглядывала его. Бруно не шатало и он не запинался, как обычный подвыпивший человек, но в его поведении было что-то агрессивное и непредсказуемое.

– Черт возьми, Джессика, не пытайся переменить тему! Меня тошнит от твоих уловок. Я до смерти устал от хождения вокруг да около твоих крошечных проблем.

– Вокруг да около? Ты? Не смеши меня. Сейчас я пойду и приготовлю тебе кофе. Ты выпьешь кофе и уйдешь. – Она не дала ему времени ответить и выскользнула из комнаты. Хорошо хоть, что он не последовал за ней в кухню. Прислонившись к дверце холодильника, она ждала, пока закипит вода.

Почему он пришел? Она никогда не видела, как на Бруно действует алкоголь. Но теперь, нет сомнений, он в состоянии опьянения, как пишут в протоколах. А пьяные не отвечают за свои слова. Они говорят все, что у них на уме. Но разве она выдержит, если Бруно Карр целый час будет выкладывать свое мнение о ней? Как же от него избавиться? Он больше и сильнее. И если он решил остаться, то, пока все не выскажет, не уйдет.

Вода закипела. Она положила две ложки кофе и, помешивая его в кружке, залила кипятком.

Оставалось надеяться, что в ее отсутствие он не переберется на софу. Но, вернувшись в гостиную, она нашла его на том же стуле. Если он и находился под влиянием винных паров, то сейчас никаких признаков опьянения не выказывал.