Читаем без скачивания Двойник императора - Алекс Орлов

— Как же быть?

— Будем ждать, когда пришлют подкрепление и с очень большой кровью начнем их выкуривать

— Эй, Оноре, ты с кем разговариваешь? — крикнул из глубины дома Лазарус.

— Лева вернулся, — пояснил Оноре.

— Надо же, а я думал, что Левы с нами больше нет.

— Не обижайся, — улыбнулся Оноре погрустневшему Левковичу, — это он так шутит. На войне других шуток не бывает.

После этих слов Тоцци без всякого перехода отшвырнул молодого солдата в сторону и, вскинув «грифон», открыл огонь. Он бил длинными очередями, пока не закончился магазин, а затем переключил оружие на гранаты и начал стрелять из подствольного гранатомета

Наконец он опустил дымящийся «грифон» и, выдохнув воздух, сказал:

— Давай, Лева, потихоньку заползай внутрь. Чую, что в одного я не попал.

Левковичу не нужно было повторять два раза, и он ужом проскользнул в изуродованный дверной проем. Оказавшись под защитой кирпичных стен, он облегченно вздохнул и негромко позвал

— Оноре.

— Чего тебе?

— Помощь нужна?

— Подожди пока.

«Ну, подожди так подожди…» — рассудил Левкович и, сняв перчатку, дотронулся до ободранного плеча — рана неприятно саднила.

— Ага… — послышался голос Тоцци, а затем одиночный выстрел гранатомета.

Граната взорвалась где-то в соседнем здании, и спустя минуту Оноре заполз внутрь укрытия. Передернув затвор и дослав патрон в ствол, ветеран оглянулся на полуразбитый лестничный пролет и крикнул:

— Эй, собакоед!

— Чего тебе? — отозвался капрал Кришпер.

— Давай вызывай подкрепление! У нас патронов — кот наплакал.

— Сейчас попробуем, — ответил Кришпер и вскоре начал что-то бормотать.

Минут через десять он выругался, что можно было расценить как конец связи.

— Ну что? — крикнул Тоцци.

— Сказали, что подкрепление будет не скоро — людей нет. Но мы можем вызвать авиацию или навести артиллерию.

— Это как?

— Они код и пароль дали.

— Ты запиши коды и пароли прямо сейчас, а то забудешь.

— Чем я тебе напишу?

— Да куском кирпича на стене!

Какое-то время капрал не отзывался, и Отто Левкович невольно представил, как этот заскорузлый вояка выписывает на стене кривые каракули, высунув от усердия язык.

— Оноре, сам авиацию вызовешь? Я тебе рацию дам.

— Ладно, сейчас я Леву пришлю, — ответил Тоцци и, обращаясь к Левковичу, сказал:

— Возьмешь рацию и запомнишь пароли, а потом обратно.

Отто кивнул и пошел выполнять поручение. Через пять минут он вернулся с рацией.

— Так быстро? Молодец, — похвалил Тоцци и тут же отмахнулся от рации:

— Нет, ты сам включай.

Левкович включил рацию и почти сразу услышал женский голос:

— Дежурный оператор слушает — говорите.

— Нам нужна огневая поддержка.

— Авиация, артиллерия?

— Одну минуточку, я сейчас узнаю. — Левкович прикрыл рацию рукой и обратился к Тоцци:

— Артиллерию или авиацию?

— Давай артиллерию, — махнул рукой Оноре.

— Нам нужна артиллерийская поддержка, — сообщил Отто.

— Хорошо, говорите код и пароль.

— Так, минуточку, два — тридцать шесть, «синица».

— Да не «синица», а «брусника», — недовольно поправила Левковича операторша. — Вечно все путают. Говорите координаты.

— А мы их не знаем. Последовала длинная пауза.

— Ладно, парень, опиши хотя бы местность, а координаты нам сообщит воздушный разведчик.

— Мы находимся в угловом доме — это последняя череда зданий перед склоном возле парка.

— Так, понятно. Куда удар наносить будем?

— По трем ближайшим зданиям. Одно желтое, другое белое и третье… тоже белое.

— Качество удара.

— То есть?

— Сколько снарядов и каких? Осколочных, зажигательных, бетонобойных. Чего-нибудь слышал об этом, солдатик?

— Да, мадам, нам пожалуйста… э… всего, что вы перечислили по… по семь раз, э… в каждое место.

— В каждое место ему, — проворчала операторша. — Хорошо, ваш заказ принят. Исполнение в течение получаса. Ждите.

— Ну что? — спросил Тоцци.

— Сказала в течение получаса, — пожал плечами Левкович.

— Прямо как будто пиццу заказывали.

Какое-то время они посидели молча, прислушиваясь к звукам далекой бомбардировки. Оноре достал галету и начал ее жевать. Затем достал вторую, протянул ее Левковичу:

— На поешь — успокаивает.

— Спасибо, не надо. Что-то не хочется.

В этот момент в воздухе послышалось нарастающее шипение, и первая серия снарядов ударила точно в соседний дом. Они ложились волна за волной ровно семь раз, как и просил Отто Левкович.

— Вот дают ребята, — восхитился Оноре. — Чистая работа, зря я на них наезжал.

Соседнее здание оказалось полностью разрушенным, и следующий удар артиллеристы нанесли с большим перелетом — снаряды легли на пустынный склон горы.

— Ну вот — перехвалил, — прокомментировал Тоцци, и в ту же секунду полновесный залп батареи накрыл дом, в котором пряталось отделение. На запыленном лестничном марше показались отплевывающиеся Лазарус и капрал Кришпер.

— Вы что, сукины дети, на себя огонь вызвали? Герои!

— Что же мы, самоубийцы? — возмутился Оноре. — Хотели как лучше. А вы чего ушли с позиции?

— Нету больше позиции — стену снесло первым же залпом, — объяснил Лазарус и посмотрел наверх. — Смотри, эти сволочи нам крышу зажгли.

Все посмотрели наверх, и через пробоины в перекрытиях увидели начинающийся на крыше пожар.

— Зажигательные снаряды, — догадался Левкович.

— Как же ты их наводил, Лева? — с укоризной спросил Лазарус.

— Я сказал им, что мы в красном здании, а бить нужно по желтому и двум белым. По-моему, ошибиться трудно, — пожал плечами Левкович.

— Трудно, — кивнул Оноре Тоцци, — если наводчик не дальтоник. Давай, Лева, связывайся еще раз и отменяй все эти дела, а то они, чего доброго, повторят еще раз.

Несколько минут операторша не отвечала, а потом Отто услышал ее вечно недовольный голос:

— Оператор слушает, говорите.

— Девушка, я хотел бы отменить заказ.

— Какой заказ?

— На артиллерийскую поддержку. По желтому и по двум белым зданиям. На окраине города возле парка.

— Заказ отстрелян.

— Ну и прекрасно. Пусть больше не стреляют, а то нас так накрыли, что теперь крыша горит.

— Ну-ка постой, какой у вас номер дома? — заволновалась операторша.

— Да разве теперь различишь?

— Сколько этажей?

— Было шесть.

— Дом из красного кирпича?

— Ну да.

— Так это ж стратегический наблюдательный пункт! Его сохранить надо! — неожиданно закричала операторша. — Так, говоришь, горит он?

— Да, крыша горит, а там какая-то смола.

— Понятно! Держитесь, ребята. Крышу мы сейчас потушим, а чуть позже ждите три сотни пехоты — прибудут из резерва.

— Спасибо, — поблагодарил Левкович и положил рацию на колени.

— За что спасибо-то? — спросил капрал Кришпер.

— Обещали крышу потушить и прислать три сотни пехоты.

— Это дело, — удовлетворенно кивнул капрал.

— А как они будут тушить крышу? — снова посмотрев наверх, спросил Лазарус.

Не находя подходящего варианта для объяснений, никто ему не ответил. Горящая смола с крыши здания начала протекать вниз, и солдаты отошли подальше от пробоин в потолке, чтобы не попасть под раскаленный водопад. Дыму становилось все больше, а пожарная команда все не появлялась.

— Ох, — разлепив ссохшиеся губы, прохрипел Лазарус, — сейчас бы водички.

Левкович почувствовал, что тоже хочет пить. Свою флягу он потерял во время отступления, да и воды в ней было совсем мало. Все отделение еще вчера опорожнило свои фляги, чтобы сварить на костре суп. И вот теперь, когда их зажали в горящем доме…

Левкович прислушался. На грохот далекой канонады начал накладываться другой ритмичный шум. Постепенно он усилился, и вскоре можно было разобрать, что это геликоптер. Тяжелый геликоптер типа «Галифакс» — летающий танкер грузоподъемностью сорок тонн.

— О, кажется, пожарная команда! — обрадовался Оноре Тоцци. Теперь уже все поняли, что геликоптер летит в их сторону. Наконец огромная машина зависла над горящей крышей, и из открывшегося трюма вниз обрушилось сорок тонн речной воды.

Снося стропила, расшатанные перегородки и горы битого кирпича, ревущая стихия устремилась по лестничным маршам, проникая через дыры в перекрытиях и выплескиваясь через выбитые оконные проемы.

Едва не довершив разрушение здания, грязевой поток заполнил весь первый этаж и как настоящий сель устремился вниз под гору.

Доходившая до груди грязная вода наконец начала спадать, и солдаты получили возможность опустить тяжелые «грифоны», которые пришлось держать над головой.