Читаем без скачивания Месть Лаки - Джеки Коллинз

Второй женой Прайса стала Оливия. Оливия была светловолосой, соблазнительной блондинкой с розовой кожей и пышными формами. Его брак с ней был короче первого. Десять месяцев совместной жизни с ней обошлись Прайсу очень дорого, и не только в материальном плане. Напротив, он был даже рад оплатить все издержки по бракоразводному процессу, лишь бы поскорее избавиться от нее.

Что поделать, Прайс был неравнодушен к красивым женщинам. Он знал за собой эту слабость, как знал и то, что ему пора от нее избавляться, как он избавился от привычки к наркотикам.

Дверь распахнулась, и в гостиную вошел Тедди. Широкие джинсы чудом держались на его узких бедрах, просторный красный свитер висел на нем, как на вешалке. Плечи его были понуро опущены, и Прайс, прищурившись, внимательно посмотрел на сына. В последнее время его не покидало ощущение, что с Тедди что-то происходит, однако он никак не мог понять — что. Все началось с того самого вечера, когда несколько недель назад Тедди вернулся домой очень поздно.

Выглядел он ужасно: бледный, рассеянный. На расспросы Прайса отвечал невпопад. Тогда Прайс наказал его, запретив ходить куда бы то ни было, кроме колледжа, в течение недели. После этого случая Тедди словно подменили: он стал мрачным и неразговорчивым, а когда Прайс делал ему замечания, он либо отделывался односложными ответами, либо огрызался.

Ирен тоже считала, что Тедди необходимо было наказать. Она-то хорошо знала, как трудно воспитывать подростка. У нее самой была восемнадцатилетняя дочь Мила, которая родилась уже здесь, в Америке. Прайс редко видел ее, так как Ирен старалась не допускать дочь в особняк, к тому же девчонка, похоже, отличалась замкнутым характером. Прайсу она, во всяком случае, — не нравилась, и он не разрешал Тедди водить дружбу с Милой. Несмотря на юный возраст. Мила была уже вполне сформировавшейся женщиной. А этот тип женщин Прайс хорошо знал: стоит связаться с такой, и рано или поздно непременно попадешь в беду.

Тедди небрежно упал на стул и придвинул к себе тарелку.

— Как дела в школе? — спросил Прайс, потирая переносицу.

— Нормально, — коротко ответил Тедди, пожимая плечами.

Что означал этот жест, Прайс не знал. В последнее время он особенно ясно понимал, что уделяет сыну мало внимания. Разумеется, если бы он не был так занят, они могли бы чаще бывать вместе, но карьера всегда оставалась для него самым главным. Да и где бы он был сейчас, если бы не работал? Успех позволял оплачивать счета, покупать самые разные вещи и — главное — удерживаться от наркотиков, так как Ирен, с подсказки его психоаналитика, сумела внушить Прайсу, что удовольствие, которое он получает от работы, гораздо сильнее любого искусственно создаваемого кайфа.

— Знаешь, — сказал Прайс, продолжая разговор, — в наши дни образование очень много значит.

— Ты мне постоянно об этом твердишь, — отозвался Тедди, упорно пряча глаза. В последнее время разговаривать с ним нормально было совершенно невозможно. — Только ты не понимаешь, что я не хочу учиться в колледже.

— Нет, это ты не понимаешь, что тебе говорят! — взорвался Прайс. — И ты будешь учиться в колледже, хочешь ты того или нет. Если бы у меня в свое время была такая возможность, я бы считал себя счастливейшим из смертных, но нет — мне пришлось работать, и я работал. Если бы ты знал, Тедди, чем я зарабатывал себе на жизнь! В четырнадцать лет я поставлял девчонкам клиентов. Я мог так и остаться сутенером и сейчас бы, наверное, сидел тюрьме, но меня спасли честолюбие и решимость. Только это, и ничего больше, потому что никакого образования я не получил. Но у тебя будет образование, это я тебе обещаю!

— На фига оно мне? — спросил Тедди и презрительно осклабился.

— Знаешь ты кто? Неблагодарный маленький гаденыш, — бросил Прайс, которому захотелось со всей силы ударить сына по лицу, как когда-то поступала его собственная мать. Он сдержался лишь с большим трудом, да и то только потому, что его психоаналитик посоветовал ему никогда не применять к Тедди насилие. «Вы считаете, что добились чего-то только благодаря тому, что собственная мать била вас, — сказал ему врач — Возможно, это действительно так, но вы впадаете в общее заблуждение, когда начинаете думать, будто вашему сыну это тоже будет полезно. Поверьте моему опыту, модель поведения, оказавшаяся удачной один раз, никогда не срабатывает в следующем поколении».

Господи, подумал Прайс, как же трудно воспитывать собственного сына! Да, он был знаменит, однако это не имело никакого значения. Его успех, его известность касались только его самого, для Тедди же все могло оказаться совершенно иначе, как только он вступит в реальный мир.

А Прайс Вашингтон слишком хорошо знал, как устроен этот реальный мир и какая судьба уготована в нем подавляющему большинству чернокожих молодых людей. Наверх пробивались считанные единицы, уделом же остальных была непрекращающаяся борьба с расизмом, прочно укоренившимся в сознании белых американцев.

— Послушай меня, сынок, — сказал Прайс, призвав на помощь все свое терпение. — Образование — это главное, поверь моему слову. Если у тебя в кармане диплом и если ты действительно что-то знаешь или умеешь, дальше будет легче.

— А тебе образование понадобилось? Что нужно знать, чтобы кривляться на сцене и повторять слова из трех букв по пятьдесят раз за ночь? — с вызовом спросил Тедди, и Прайс в ярости стукнул кулаком по столу.

— Как ты разговариваешь с отцом?! Да, я кривляюсь на сцене, как ты выразился, но я делаю это для того, чтобы сейчас на этом вот столе была еда. И неплохая еда, должен тебе заметить. Лично я впервые попробовал икру, когда мне было двадцать.

Тедди с отвращением посмотрел на серебряный судок с черной икрой, обложенной дольками греческих лаймов, и выпятил нижнюю губу.

— А мне наплевать, — сказал он.

— Значит, тебе наплевать? — с угрозой прошипел Прайс. Ему все сильнее хотелось выбить из Тедди эту дурь кулаками. — Я думал, что поездка в Нью-Йорк принесет тебе пользу, а оказалось… После того как мы вернулись, ты стал вести себя еще хуже, чем раньше.

— Это потому, что ты не разрешаешь мне делать то, что мне хочется, — пробормотал Тедди, не поднимая глаз.

— А что именно ты хочешь, позволь спросить?

Торчать целыми днями дома и смотреть тупые видеофильмы? Или, может быть, ты не прочь связаться с какой-нибудь бандой? Валяй, я тебя не держу. Поезжай в Комптон, познакомься с тамошними подонками, и если они тебя не пристрелят, это обязательно сделает кто-нибудь другой. Ведь именно так должны вести себя черномазые, верно? — Он вздохнул. — Молодые чернокожие американцы убивают друг друга почем зря, а ты, вместо того чтобы поблагодарить меня за то, что я хочу избавить тебя от такой жизни, плюешь на меня.