Читаем без скачивания Алмазная лилия (СИ) - Красовская Марианна

Мы выехали. Повозка затрещала, затряслась, словно маршрутка в пригороде. Меня тут же швырнуло в жесткий деревянный борт. Снизу было мягко — мужчины положили на дно тюфяки, а поверх них одеяла, а борт был неприятным. Иен тут же обхватил меня своими ручищами и прижал к себе, и я уже не возражала. Так и трясло меньше, и безопаснее, и вправду — теплее, а еще он пах как-то спокойно, уютно. Всё же я в замке спала рядом с ним, привыкла. Сама и не заметила, как уснула.

Первая ночь и первый день прошли спокойно. Мы ехали, иногда вылезали из повозки и шли пешком или бегали в кусты. Дважды останавливались возле бабок, торговавших у дороги сметаной и пирожками — ну совсем как у нас! Даже бабки были совершенно родные, в платочках, валенках и тулупах, разве что пирожки были более свежие. Во всяком случае, никто из нас не отравился.

Ночевали прямо в поле возле дороги — ничуть не хуже, чем в лесном шалаше. Мужчины по очереди караулили, а я спала, как сурок и ничего не слышала.

На второй день нас обогнала группа всадников. Иен, который сидел за поводьями, демонстративно положил на колени меч, а рядом — топорик. Мне велел спрятаться. Люди проехали мимо, хоть и поглядывали как-то недобро. Я начала понимать, что в этом мире все не так уж и просто. Хороши мы были бы втроем — без Иена и оружия, зато с золотом в мешках. Вылезла, когда всадники скрылись вдали, села рядом с бывшим мужем, дотронулась до его руки и тихо сказала:

— Спасибо тебе.

— За что? — покосился он на меня.

— За то, что поехал за нами.

— Не за вами, а за тобой, Лиль. Ты мне правда очень дорога. Давай попробуем начать всё сначала, а?

Я помолчала, а потом призналась:

— Иен, понимаешь… не выйдет у нас ничего. Всё, перегорело. Не могу я тебя простить, — я сочувственно смотрела на понурого цверга. Мне, наверное, было его даже жаль. — Давай будем друзьями. Друг ты хороший.

— Лиль, я не хочу быть просто другом.

— Так я тоже не хотела, чтобы меня обманывали. Вот зачем ты так со мной поступил?

— Понимаешь… ты была такая хорошенькая, такая испуганная… Холодный сказал, что ты ему по душе. Просто тебе надо привыкнуть к замку. Поэтому он не против, чтобы ты со мной пожила. Мне это не слишком понравилось, но спорить я не стал. Сам понимал, что ты сейчас к нему не пойдешь. И не приставал… ну, в начале.

— А потом чего полез?

— Ну… у тебя такие шикарные сись… в смысле, глаза! Вот — насмотреться не мог!

— Но ты знал, что я тебе не жена!

— А кого это останавливало? Холодный сказал, что совсем не против, если я дам тебе пару уроков в постели.

— Ненавижу гномов, — буркнула я.

— Вот, кстати о гномах. Папаша твой вряд ли оценил бы, что ты стала женой простого оружейника. Ты как-никак княжна Алмазная.

— Иен, а потом бы ты так запросто отдал меня другому? — мне отчего-то было очень нужно знать ответ.

— Отдал бы, — подтвердил цверг, а у меня внутри все похолодело. — Ну а как не отдать? Он мой князь, глава семьи. Ты слишком красивая для меня. Слишком нежная. Слишком умная. Такие, как я, не достойны подобного сокровища. Я — цверг простой. А ты, Лиль, вон какая. Инженер. Княжна. Ну и вообще… А знаешь, мы ведь всеми силами тебя пугали, чтобы ты захотела стать княгиней. В цеха я тебя водил грязные, в кухне раба показывал, в комнате моей жила, хотя молодым обычно другие спальни дают. А ты, неправильная, рубашки мне начала шить и машинку для пуговиц модернизировать.

— А я и не поняла, что должна бояться, — удивленно протянула я.

— А еще тебя к Холодному в апартаменты водили и ещё хотели казну показать, чтобы ты поглядела на всякие там короны и браслеты и тоже захотела вот так одеваться…

— Нужно мне это больно… у меня совсем другие ценности.

— Какие?

— Семья, — задумчиво ответила я. — Любовь. Верность. Дети, в конце концов. Доверие и уважение.

Иен опустил голову.

— Всё это я готов тебе дать. Только прости меня. Я всё понял, Лиль. Клянусь тебя беречь и не подводить больше.

— Поздно, Иен, — шепнула я, касаясь его руки. — Я простила тебя, но полюбить не смогу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он стиснул зубы и сжал руки, а потом вскинул подбородок и с вызовом посмотрел на меня:

— Ну так и не люби. Тогда позволь быть рядом, пока тебе нужна защита.

— Нет. Это никому не принесёт счастья. Я уйду в свой мир, а ты останешься, вот и всё. Уверена, ты найдёшь себе другую жену.

— Ты вот за кого меня принимаешь, Лиля? — сердито спросил Иен. — Я мальчишка, что ли, непостоянный? Сказал же — тебя одну в жены хочу. Другие мне не нужны.

Мотнул бородой нервно и попросил:

— Иди… в повозку. Пожалуйста.

А я и пошла, хотя, кажется, почти готова была сдаться. Головой-то я понимала, что Иен хороший. А сердце… сердце тоже в его сторону претензий не имело. Гордость только эта дурацкая всё портила, да немного здравый смысл. А ну как скажет ему князь Холодный — отдавай мою невесту, так ведь отдаст, сам признался. А я не игрушка, не кошка какая-нибудь, чтобы из рук в руки переходить.

Улеглась на тюфяки, уставилась в колыхающее перед глазами полотнище. Всё равно, получается — уходить надо. От себя, от него. Ну влюблюсь я в Иена по уши — что из этого хорошего выйдет? В замок Холодного я больше не хочу, там все надо мной смеются. К папаше под землю — нафиг-нафиг. Альвы? Ну, посмотрим, что там с альвами. Может, мне у них больше понравится, чем у цвергов. Валик вон — очень милый. Куда милее и деликатнее гномов.

28. Красивая, умная и скромная

До приграничного кордона мы добрались без происшествий. Никто на наши кошельки или жизни не покусился. Белогорское княжество закончилось, началось Темнолесье. Звучит страшненько, но на самом деле здесь просто леса темные, как сказал Валик. А дальше уже светлые, березовые и сосновые, а там уж и земли альвов.

— Да тут все близко, — разглагольствовал Иен, разглядывая карту. — Ехать-то неделю. Ну десять дней — край. Княжества человеческие — маленькие. Два города да три деревни — уже отдельная административная единица.

— Белогорское большое, — заметил альв.

— Ну да, раз-два… восемь! — посчитал Иен. — Целых восемь городов. И деревни еще. А вот Северные земли — там вовсе один город, но большой, тысяч двадцать жителей.

— Холодно там. Вот люди и селятся поближе друг к другу, — блеснул интеллектом Вильгельм. — На юге, наоборот, реже города и деревни, зато полей там много. Хорошо растить пшеницу и прочие культуры.

— Верно, — согласился Морозный. — Я на юге бывал, возле Серебряного моря. — Красиво там, только жарко очень. И помидоры такие вкусные растут! А еще там ягоды другие.

— И чего цверги под землей живут? — вздохнула я. — А не у берега моря?

— Так мы другие, Лиль, — пояснил Вилли. — И кости у нас другие, и мышцы, и жир, говорят, другой. Нам под землей комфортно, а где жарко — болеют цверги, слабеют. Смотри — даже клан Холодного, он в северных горах. Вот папа Иен на юге был — как оно там?

— Нормально. Не болел особо, — пожал плечами Морозный. — Но я что, у меня ж дед — человек. Но долго не могу там, бессонница началась, слабость в руках и ногах. Домой вернулся — всё прошло.

— Интересно, а что мой отец на юге делал тогда? — задумалась я. — Ведь маму он на Черном море встретил.

— Так там разве не горы? — полюбопытствовал Вилли, который был в курсе всей этой истории. — В горах и был. А еще, говорят, он там пил как демон. Развлекался.

— Ну что сказать, неплохо отдохнул. Продуктивно.

Мы все заржали, даже Валик. Эх, совсем испортили парня, он уже наши цверговские шутки понимать начал!

У заставы нас встретили не очень приветливо: три цверга и альв были явно нетипичными жителями княжества.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вы что за проходимцы? — гаркнул усатый страж.

— Почему сразу проходимцы? — возмутился Вильгельм. — Мы проезжанцы!

— И куда такие важные господа путь держат?

— В Эглунд. По важным делам, которые посторонних не касаются, — холодно ответил Иен.