Читаем без скачивания Мифы и правда о 1937 годе. Контрреволюция Сталина - Андрей Буровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий. Самую кампанию проведения этого плана я представляю следующим образом:
Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин, — никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий.
Посланная же от имени Политбюро телеграмма о временной приостановке изъятия не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся, будто ему удалось нас запугать (об этой секретной телеграмме именно потому, что она секретна, противник, конечно, скоро узнает).
В Шую послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК или других представителей центральной власти (лучше одного, чем нескольких), причем дать ему словесную инструкцию через одного из членов Политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков представителей местного духовенства, местного мещанства и местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей. Тотчас по окончании этой работы он должен приехать в Москву и лично сделать доклад на полном собрании Политбюро или перед двумя уполномоченными на это членами Политбюро. На основании этого доклада Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже устную, чтобы процесс против шуйских мятежников, сопротивляющихся помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров. (Выделено мною. — А.Б.)
Самого Патриарха Тихона, я думаю, целесообразно нам не трогать, хотя он, несомненно, стоит во главе всего этого мятежа рабовладельцев. Относительно него надо дать секретную директиву Госполитупру, чтобы все связи этого деятеля были как можно точнее и подробнее наблюдаемы и вскрываемы, именно в данный момент. Обязать Дзержинского, Уншлихта лично делать об этом доклад в Политбюро еженедельно.
На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГПУ, НКЮ и ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно, ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем больше число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать»[136].
30 марта заседало Политбюро, на котором по рекомендациям Ленина был принят план разгрома церковной организации, начиная с «ареста Синода и Патриарха. Печать должна взять бешеный тон… Приступить к изъятию по всей стране, совершенно не занимаясь церквами, не имеющими сколько-нибудь значительных ценностей».
Одним словом, плевать было Ленину на смерть крестьян от голода, плевать на исторические и культурные ценности. Все, что его интересовало: прибрать к рукам чисто материальные ценности Церкви и истребить как можно большее число политических врагов коммунистов. И только.
В марте 1922 по приказу Ленина начались групповые аресты, показательные процессы и расстрелы духовенства. В СЛОНе без всякого судебного фарса уничтожили не меньше 15 тысяч священников и монахов.
Процессы над священниками прошли в Москве, Питере, Чернигове, Полтаве, Смоленске, Архангельске, Новочеркасске, Витебске. В 1922 году только по суду уничтожили священников 2691, монахов и монахинь — почти 6 тысяч.
Иногда число арестованных и судимых просто вызывает улыбку. Так, в Петрограде было арестовано 87 человек. Судебный процесс над ними проходил с 10 июня по 5 июля 1922 г. 10 подсудимых приговорили к расстрелу, шестерым из которых смертная казнь была заменена тюрьмой. Расстреляли митрополита Вениамина (Казанского), архимандрита Сергия (Шеина), адвоката И. М. Ковшарова, профессора Ю. П. Новицкого. Судили — 87! Расстреляли четверых!
…А сколько «черносотенцев» и «черносотенок» бежали, шли и ползли к иконе Шуйско-Смоленской Божьей Матери под пулеметами чекистов?
И тут обычная «пирамида»: на фоне сотен тысяч и миллионов бессудных жертв 15 тысяч полусудебных — капля. Но и 15 тысяч — очень много в сравнении с 2691 человеком.
Глава 2
Когда начались судебные репрессии?
— За что тебя арестовали?
— Не знаю…
— Тогда 10 лет. А тебя?
— Гвоздик украл…
— Тогда 25 лет.
Анекдот 1930-хПодтасовки «перестройки»Наверное, многие публицисты «перестройки» разделяли убеждения Мандельштам, Гинзбург, Бабеля и других… существ этого круга. Но если подсоветский человек и не разделял этих убеждений, он жил в поле соответствующих воспоминаний. Если он и чувствовал или даже знал ложь этих мемуаров, владел информацией другого рода, «капитаны перестройки» не стали бы его печатать. В результате руками бойких публицистов «перестройки» совершилось как минимум три подтасовки.
1. Все «дела» неизменно связывались с именем Сталина и только Сталина. Получалось, что все остальные коммунисты ни к Большому террору, ни к системе ГУЛАГа не причастны.
А слоган «сталинские репрессии» вошел в русский язык как устойчивый фразеологизм.
2. Все «дела» относились к 1930-м годам. Получалось, что до года Великого перелома в СССР строй был почти вегетарианским.
3. Много писалось о страданиях коммунистов, и о том, что лагеря забиты людьми, «готовыми капля за каплей отдать кровь за советскую власть»[137].
Получалось, что репрессии и террор были направлены против хороших коммунистов плохими — теми коммунистами, которые извратили предначертания Маркса и Энгельса, отступились от «ленинских норм» и стали строить «неправильный социализм».
Действительность иная: репрессии это не сталинские, а коммунистические. Репрессии и террор изначально были частью политики ВКП(б) с декабря 1917 года. Ответственность за них несет не один Сталин, а вся верхушка ВКП(б), начиная с нежнейшего кумира коммунистов, «гениального» В. И. Ульянова-Ленина и ославленного в СССР, чудовищно оклеветанного Троцкого.
Первые сфабрикованные дела21 марта 1923 г. в Москве начался суд по делу католического духовенства Петрограда. Священников обвинили в создании антисоветской контрреволюционной организации, цель которой — противодействия декрету об отделении церкви от государства и инструкции о порядке проведения в жизнь этого декрета. Само обвинение — полный бред, потому что католическая церковь никогда не была единой с государством в царское время. Но кого смущали такие «мелочи»?
Через 5 дней суда архиепископ Ян Цепляк и прелат К. Р. Будкевич были приговорены к смерти. Цепляку Президиум ВЦИК заменил смертный приговор десятью годами тюремного заключения. А приговор Будкевичу был утвержден: он, оказывается, был государственным изменником в пользу «иностранного буржуазного правительства». В чем состояла «измена» Будкевича? В том, что он общался с польскими дипломатами? Никто никогда не предъявлял никаких доказательств подрывной работы Будкевича: ни шпионажа, ни диверсий. Ниче-го. Тем не менее он был расстрелян.
Дело лицеистов сфабриковано ОГПУ в 1925 г. Группа выпускников Александровского лицея обвинялись в создании контрреволюционной монархической организации.
По делу лицеистов в ночь на 15 февраля 1925 г арестовано свыше 150 человек, из них большинство выпускники Александровского лицея, выпускники училища правоведения (М. Н. Фицтум фон Экстед, А. А. Арнольда, П. Н. Юматов и др.), бывшие офицеры лейб-гвардии Семеновского полка (полковник А. А. Рихтер, полковник А. Н. Гривениц и др.). Словом, выпускники элитных учебных заведений для дворянства.
Из числа обвиняемых 26 человек по постановлению Коллегии ОГПУ от 22.6.1925 расстреляны, 25 человек приговорены к различным срокам заключения в лагерь, 29 человек приговорены к различным срокам ссылки.
Бывший директор лицея Владимир Александрович Шильдер умер во время следствия. Почти все осужденные по делу лицеистов впоследствии были расстреляны или погибли в лагерях.