Читаем без скачивания Андреевский флаг - Герман Иванович Романов

пострадают в первую очередь. Теперь спрашивалось со всех строго, и под страхом смерти, случись эпидемия, и не будут сразу же приняты карантинные меры.

— Твои доводы понятны — так что постараемся победить — через три недели выступаем, как только ветер станет попутным, — негромко произнес Петр, и посмотрел на карту — на ней город Синоп был обведен кружком…

Глава 30

— Если мы не остановим османов сейчас, господин мастер, то их уже никто не остановит, — вице-адмирал Крюйс посмотрел на приставленного царем к нему в качестве советника управляющего царскими мастерскими — уже довольно старого человека, но очень умного, с пронзительными глазами и необычайными знаниями. Вот только тот никогда не отвечал, откуда у него столь обширные познания, только усмехался на заданные ему вопросы, на которые не хотел отвечать. А на ответах, впрочем, никто не настаивал, и даже вопросы старались не задавать, прекрасно понимая, какую власть имеет тот человек, кто прилюдно не раз и не два называл себя учеником. А с господином «шкипером» шутки шутить себе дороже выйдет.

Под командованием Крюйса к Синопу подходила огромная эскадра даже по меркам давно «покинутого времени». В авангарде состояли три самых худших по постройке линейных корабля под командованием контр-адмирала Юлиуса Реза. С ним шли также девять галер «первого» Азовского флота, гниющие прямо на воде, тяжелые и медленные — их экипажи были укомплектованы феодоритами и понтийскими греками — все гребцы, арбалетчики, солдаты штурмовых партий и часть матросов. Но командный состав и бомбардирская команда исключительно русская, а три-четыре пушки от четырех до шести фунтов могли погонным огнем перед абордажем вышибить картечью палубные команды турок.

Главные силы состояли из девяти многопушечных кораблей, разделенных на два отряда. Первым из пяти вымпелов командовал он сам, вторым капитан Петр Михайлов. С ними шли шесть русских галер — четыре новой постройки, старый «Принципиум», и заказанный первым Францем Лефортом в Голландии «образцовый корабль», построенный умелыми мастерами из выдержанного леса, но собранный в Воронеже русскими «умельцами», которые ухитрились внести в него исправления, вернее «ухудшения».

С русским отрядом двигались генуэзцы под флагом «капитана Готии» — три каракки и семнадцать галер, включая те пять, что были захвачены в Керчи и Азове, но были отданы обратно по решению царя. Все корабли были вооружены бомбардами — на парусных до десятка, на весельных по паре. Стоило рассчитывать только на один выстрел, и молится, чтобы генуэзцы сделали его в упор и не промахнулись. Потому что на перезарядку потребуется час времени, что неимоверно много для морского боя.

Арьергард состоял из двух русских галеасов и двенадцати трапезундских галер, включая одну, захваченную прежде генуэзцами, и отобранную русскими. Отряд был усилен парой бомбардирских кораблей и яхтой — первые несли по полудюжине мелких пушек с двумя мортирами, а яхта имела восемь стволов в 2-3 фунта.

Кроме того, в качестве посыльных судов при объединенной эскадре имелись полтора десятка бригантин и фуркат, вооруженных мелкокалиберной артиллерией, да два десятка небольших весельных судов было у греков и генуэзцев. Всего до сотни христианских кораблей сейчас двигалось к Синопу, чтобы сразится там с османским флотом. И почти половину из них составляли вооруженные скорострельными по этому времени пушками корабли под Андреевским флагом — синим диагональным крестом на белом фоне.

— А сколько кораблей у турок, Корнелий Иванович?!

— Лазутчики утверждают, что в бухте их набито как сельдей в бочку, сотни три точно, если все мелкие в общем перечне посчитать, — усмехнулся норвежец, на лице опытного моряка не было ни малейшего сомнения. Все это время он готовил флот к генеральной баталии, натаскивал и союзников, согласовали действия и сигналы. И теперь настал «экзамен», который адмирал собирался сдавать, доказывая извечную аксиому — можно ли перешибить «качеством» изрядное «количество», когда на один твой корабль приходится по три вражеских…

Павел молча смотрел на приближающиеся турецкие галеры — они перегораживали путь союзному «христианскому» флоту. Их было много, чудовищно много — вытянулись на четыре версты сплошным «забором» в две линии. Не меньше сотни длинных и узких кораблей с убранными парусами ощетинились веслами в две стороны. А за ними была бухта, буквально забитая всевозможными судами, пара сотен матч от коротких до длинных, утыкались в небо. И что важно — Павел хорошо это видел в мутное стекло подзорной трубы, палубы буквально кишели людьми, причем вооруженными — флот султана ждал попутного ветра, чтобы в силе тяжкой пойти на Трапезунд. Такие на абордаж брать категорически нельзя — там чуть ли не по батальону пехоты на каждый набито, отобьются собственными силами без всякого напряжения, да еще сами овладеют атаковавшим кораблем.

— Ни хрена не понимаю, но думаю Крюйс хорошо знает, что он делает, — пробормотал Павел. Сейчас он разглядывал турецкие галеры, что ринулись им навстречу, и думал, что вице-адмирал отвернет, выстроит линию из дюжины парусных кораблей, которые и предназначались для подобного боя. Но нет, поймав ветер, двенадцать русских кораблей, выстроившись ровной шеренгой, в шесть коротких колонн по два корабля в каждой, быстро приближались к противнику, за ними пятью группами шли полтора десятка галер.

Слева выстраивались для сражения генуэзцы — три каракки с надутыми парусами впереди, словно боевые слоны Ганнибала, за ними в две линии из четырех отрядов галер — паруса на них не были убраны. Справа также шли таким же макаром, только галеасов было всего два, плюс три малых корабля с ними, и галер императора Давида в полтора раза меньше, чем у итальянцев — ровно дюжина, но тоже разбитых на три отряда.

А вот бригантины и фуркаты, а также мелкие гребные суда генуэзцев и греков следовали на отдалении сзади, вытянувшись широким фронтом. Задачи у них своеобразные, которые можно выразить четырьмя словами — спасать своих и добивать «подранков».

Павел огляделся — команда, составленная из ветеранов Азовских походов, была на удивление спокойна. Канониры у заряженных пушек внимательно смотрели на приближавшиеся турецкие галеры, преображенцы стояли с ружьями у бортов, у ног были закреплены запечатанные медные горшки, с торчащими фитилями — чтобы поджигать, и бросать их на палубы галер было сподручнее, не доводить дело до абордажа. С последним шутки плохи — команды на галерах многочисленные, причем многие в доспехах, были хорошо видны железные шлемы и нагрудники, даже кольчуги надеты. И острыми саблями владеют мастерски — все же целую Византийскую империю захватили, причем всего за одно столетие.

«Обнулили» ромеев за столь короткий срок, согласно древнего закона