Читаем без скачивания В мире животных - Николай Дроздов

— Это относится и к лисицам?

— Конечно. Сравните сами. В природных условиях у лисиц в одном помете четыре-пять щенков, а у наших доместицированных, со спокойным поведением, 10–12 малышей. Помимо жесткого отбора по поведению, мы сохраняем и нестандартные линии. Были случаи, когда лисицы приносили по два помета в году. У недоместицированных лисиц всего один помет. Представьте, что нам удалось получить целую популяцию лисиц с такими признаками. Это было бы замечательно.

— Значит, вы не только ставите перед собой теоретические задачи, но и ищите практический выход?

— Мы помогаем создавать теорию доместикации животных, но уже на этой стадии эксперимента думаем и о его практических целях. На этом пути нас подстерегают и неудачи. Качество меха спокойных лисиц несколько хуже, чем у их диких сородичей. Но мы работаем над этой проблемой.

У сибирских биологов есть «честолюбивая мечта»: они хотели бы одомашнить и выдру. Известно, что эти зверьки легко привыкают к человеку. Наравне с лисицей выдра — кандидат в домашние животные.

На Сахалине были отловлены десять выдр и самолетом доставлены в Новосибирск. Для них оборудовали просторные вольеры. Живут они парами. В каждом вольере ванна с проточной водой и домик для укрытия.

Знакомил нас с выдрами Олег Васильевич Трапезов.

Выдра — самый крупный пушной зверь из семейства куницеобразных. Вес самцов достигает десяти килограммов. Большой соблазн одомашнить такого ценного пушного зверька.

Мы направлялись к выдрам в гости не с пустыми руками. Прихватили с собой тазик с рыбой. Наше появление они встретили с любопытством, видимо, уже хорошо знали тех, кто их кормит постоянно. Подбегали к сетке, хватали угощение, потом чуть отбегали и тут же принимались за еду. Ели жадно, издавая мурлыкающие звуки. О нас почти забыли. Но ведь это дикие зверьки, которых привезли сюда несколько месяцев назад. И такое доверие к человеку!

Пока они трапезничали, можно было рассмотреть их повнимательнее. Туловище у выдры тонкое, длинное. Ноги короткие, с перепонками между пальцами. Очень красивый мех — густой, короткий, шоколадного цвета; по прочности он занимает первое место.

Выдры ведут полуводный образ жизни. Активны они ночью, а днем спят в надежном укрытии — где-нибудь в прибрежных вымоинах, под корягой, в заброшенных бобровых хатках. За ночь в поисках пищи могут пройти несколько десятков километров вдоль речек, озер и ручьев. Питаются в основном мелкой рыбой, речными раками, лягушками.

Олег Васильевич уже хорошо познакомился со своими питомцами, узнал их повадки. У одной вольеры он остановился и тихонько позвал:

— Деточка! Иди сюда!

Из домика буквально вынырнула симпатичная мордочка выдры.

— К этой можно войти в вольер и покормить с руки.

Он так и поступил. Выдра немного отошла, но затем, увидав рыбку, осторожно приблизилась к Трапезову и выхватила корм.

У одной из вольер он бросил рыбу в ванну с водой. Это делалось на виду у выдры. Та, не задумываясь, нырнула в ванну и появилась с рыбой в зубах.

— Очень любят купаться. Могут часами играть друг с другом.

— Вода — их стихия.

— На Сахалине, когда их отлавливали, много интересного подметили в их поведении. Под водой выдра может пробыть несколько минут. Чтобы вдохнуть воздух, ей достаточно высунуть на поверхность воды только нос. Очень трудно обнаружить зверька в момент всплытия.

Словно для нас пара выдр в вольере демонстрировала свои возможности. Зверьки гонялись друг за другом, ныряли в ванну с водой. Очень ловкие и подвижные. Движения их чем-то напоминают змеиные.

В одной вольере выдры встретили нас очень настороженно.

Мы спросили: почему они себя так ведут?

— Слышите? Это брачные свисты. Видимо, в такой период своей жизни они проявляют повышенную осторожность.

— Надеетесь получить потомство?

— В неволе — вряд ли. Но вскоре мы их перевезем в Чергу, на Алтай. Там условия, близкие к тем, где они обитали ранее, — чистые горные речки, хорошая кормовая база. Там они будут размножаться. А здесь пока привыкают друг к другу, знакомятся. Это первая партия выдр для переселения. Вскоре мы привезем и вторую.

На юге Западной Сибири, у истоков великой реки Оби, раскинулся обширный край со звучным названием — Алтай. В переводе на русский язык «алтай» означает «золотой». С севера на юг и с востока на запад он протянулся почти на полторы тысячи километров. Если на севере края обширные степи с небольшими холмами, то на юге можно увидеть горные хребты, глубокие ущелья и долины. Николай Рерих, побывавший здесь, писал: «Алтай является не только жемчужиной Сибири, но и жемчужиной Азии. Великое будущее предназначено этому замечательному средоточию». Вещие слова!

Следы хозяйственной деятельности мы видели здесь повсюду, пока ехали из Барнаула в поселок Чергу. Поселок раскинулся в живописном предгорье, у места слияния рек Семы и Черги.

Заместитель директора по науке Института цитологии и генетики Сибирского отделения РАН Юрий Алексеевич Киселев был предупрежден о нашем приезде. Вечером мы встретились в гостинице, где временно поселились сотрудники Алтайского экспериментального хозяйства.

На правах гостеприимного хозяина Юрий Алексеевич угощал нас душистым чаем из местного разнотравья. Мы поинтересовались, почему именно это место приглянулось ученым для проведения столь необычного эксперимента.

— При выборе места для нашего экспериментального хозяйства, — сказал он, — мы исходили из того, что база для сохранения генофонда животных, а также для проведения научных работ должна иметь разнообразные экологические условия. Это необходимо, чтобы на ней можно было разместить широкий набор сельскохозяйственных и диких животных из различных регионов.

— Земли, которые вы заняли, пустовали или использовались человеком?

— Эти земли принадлежали мараловодческому совхозу «Чергинский». Здесь занимались всем понемногу — выращивали сельскохозяйственные культуры и пасли скот. Структура земли такова: из 74 тысяч гектаров 5 тысяч — пашни, 13 — луга, 28 тысяч — пастбища, остальное — лес и горы. Земли эти находятся в довольно разнообразных климатических условиях.

Нас это, естественно, устраивает. Будем осваивать эти земли.

— Юрий Алексеевич, расскажите подробнее о задачах и целях этого экспериментального хозяйства.

— Их несколько. Нам необходимо сохранить генофонд редких и исчезающих животных, особенно местных видов и пород. Нужно выявить те виды диких животных, которые могут быть кандидатами на одомашнивание. Будем вести генетические исследования и селекционную работу по выведению новых пород домашних животных, приспособленных к климатическим условиям Сибири.