Читаем без скачивания КГБ в ООН - Джордж Капоши

Нацвалек стряхнул сигаретный пепел с лацкана безукоризненно сшитого костюма, который он заказывал на Пятой авеню, и стал обмениваться рукопожатиями с членами советской и чехословацкой делегаций, пришедшими проводить его. Затем семья поднялась по трапу и исчезла в салоне самолета.

Мирослав Нацвалек, шпион, высокомерно презиравший систему американских спецслужб, потерпев поражение, возвращался домой.

В течение последующих полутора лет Чехословакия старалась не привлекать к себе внимание ФБР. Но с 19 октября 1962 года слова «чехи», «ФБР», «Организация Объединенных Наций», «полиция» снова замелькали в газетных заголовках.

Накануне, в десять минут одиннадцатого, дорожный патрульный полиции штата Нью-Джерси Стенли Даткус увидел, как «кадиллак»-седан 1962 года выпуска со свистом пролетел мимо его машины, припаркованной на обочине 22-й трассы рядом с пересечением с 69-й улицей в округе Хантердон. 22-я трасса – основная линия, связывающая Нью-Йорк и Гаррисбург в Пенсильвании.

Даткус тут же пустился в погоню за машиной, превысившей скорость. Через несколько секунд, приблизившись к нарушителю, он включил мигалку и сирену.

Казалось, «кадиллак» не замечает патрульного. Водитель продолжал наращивать скорость. Даткус заметил на машине нью-йоркский номер DPL-41. Он знал, что это дипломатический номер, но сомневался, чтобы дипломат мог ехать с такой скоростью. Он подумал, что машину угнали.

Нажав на педаль газа, патрульный Даткус выжал из своего «понтиака» все, на что тот был способен. Он пристроился к «кадиллаку» сбоку в надежде заставить водителя свернуть на обочину. Но человек за рулем рванул влево, чтобы отбросить преследователя на другую сторону дороги.

Даткусу пришлось снизить скорость, чтобы избежать трагического исхода. Пристроившись сзади, он схватил телефон и позвонил в Клинтон-Барракс с просьбой о помощи. Он сообщил, в каком направлении идет погоня, и передал, что нарушитель попытался врезаться в полицейскую машину. Затем Даткус решил еще раз обогнать «кадиллак», но его водитель снова сделал угрожающий маневр. Даткус решил не искушать судьбу и пристроился в хвост нарушителю.

Патрульный Уильям Хови стоял на проверке грузовых машин на той же 22-й трассе, когда в эфире раздался тревожный сигнал из Клинтона. Хови выскочил на середину дороги и посмотрел в восточную сторону, откуда, как ему сказали, должна появиться погоня. Через несколько секунд он заметил вдали черную машину, пушечным ядром летевшую по автостраде, и вторую, которая держалась вплотную за ней. Это были «кадиллак» и не отстававший от него полицейский лимузин.

Хови вскинул руки и отчаянно замахал в надежде остановить приближающуюся машину. Но водитель продолжал мчаться с той же скоростью. Он чуть не сбил с ног патрульного. Хови успел отскочить в сторону, увернувшись от машины. Когда она пролетела мимо, патрульный кинулся к своему автомобилю и присоединился к погоне.

Небольшой затор на дороге заставил первого преследователя, Даткуса, уменьшить скорость, но он не упускал из виду «кадиллак», который, не обращая внимания на другие машины, петлял между ними. Когда затор рассосался, Даткус приблизился к нарушителю, а Хови вырвался вперед и пытался прижать «кадиллак» к обочине, как уже дважды безуспешно пытался сделать Даткус. Водитель «кадиллака» снова прибегнул к тактике поворота на большой скорости и заставил Хови отлететь вбок.

Тем временем погоня стремительно приближалась к двухполосному мосту Филлипсбург-Истон через реку Делавар, за которой лежала Пенсильвания. Оба патрульных сообщили в штаб-квартиру о трудностях, с которыми столкнулись. Полиция на мосту получила приказ загородить проезд.

Дорожное полотно было перегорожено деревянным барьером. Когда «кадиллак» приблизился к барьеру, он впервые снизил скорость, чуть развернулся, ударил по барьеру под углом и проскочил мимо. Патрульные миновали груду обломков и снова пристроились за нарушителем, который, набрав скорость, теперь уже мчался по Пенсильвании.

Даткус наконец получил возможность вырваться вперед. Он оставил «кадиллак» за собой. Оказавшись впереди, он попытался остановить нарушителя. Но Хови, ехавший сзади, по рации предупредил его, что «кадиллак» старается врезаться ему в бампер, и сам прибавил скорость. А «кадиллак» все пытался ударить машину Даткуса сзади.

Внезапно раздался пронзительный скрип тормозов. Водитель «кадиллака», потерял контроль над машиной. Она пошла юзом, затем ее откинуло на обочину. В следующее мгновение «кадиллак», окруженный облаком пыли, летящей из-под вращающихся колес, потеряв управление, проломил деревянное ограждение, покатился по откосу и исчез из виду.

Патрульные остановились, выскочили из машин и побежали вниз по склону холма. «Кадиллак», колеса которого продолжали вращаться, перевернулся. От двигателя шел дымок, бак с бензином занялся огнем.

Хови побежал к своей машине, чтобы принести портативный огнетушитель. Вернувшись, он с удивлением увидел, что водитель «кадиллака», – на вид лет тридцати пяти – сорока, коренастый, с каштановыми волосами, – опираясь на локоть, лежал на животе в машине. В правой руке он держал автоматический пистолет, а левой вставлял в него обойму. В эту минуту появились еще две патрульные машины. Это прибыли полицейские Пенсильвании. Одним из них был капрал Джон Э. Удитис из Бетлехема.

Оказавшись старшим по званию на месте происшествия, Удитис приказал полицейским из Нью-Джерси, чтобы те отошли от машины. Хови и Даткус без промедления вскарабкались на холм.

– Этот парень рехнулся, – сказал Хови Удитису.

– Вот я и проверю, – ответил тот. – Парни, прикрывайте меня! – скомандовал он и, держа в руке пистолет, направился к перевернувшейся машине.

Соблюдая все меры предосторожности, он медленно приблизился к ней. Водитель курил сигарету, держа ее в левой руке. Правая была скрыта из виду. Огонь близ бензобака потух сам собой. Перегретый двигатель еще дымился, но опасности больше не представлял.

– Выньте правую руку… медленно… – сказал капрал Удитис.

Человек в машине, который, казалось, не пострадал в аварии, спокойно продолжал курить. Удитис еще раз приказал ему высвободить правую руку. Но человек продолжал попыхивать сигаретой, спокойно глядя на патрульного.

Повернувшись на долю секунды к патрульным, дожидавшимся на холме, Удитис крикнул:

– Принесите мне монтировку, я выбью окно!

И тут Удитис увидел, что в руке водителя появился пистолет. Через мгновение он был нацелен на патрульного.

Удитис оценил угрожающую ему опасность и спустил курок. Прозвучал выстрел. Человек в машине дернулся. Пуля попала ему в плечо. Несколько секунд казалось, что водитель еле терпит боль, но, похоже, он собрался с силами. Вдруг он поднес к виску пистолет и выстрелил. Патрульные спустились с откоса и помогли Удитису выломать заклинившую дверь.

Прибыла спешно вызванная «скорая помощь». Водителя положили на носилки, и «скорая» помчалась в ближайшую больницу в Истоне.

Полицейские, оставшиеся на месте происшествия, просмотрели бумаги, которые успели вынуть из карманов жертвы происшествия. К своему изумлению, они обнаружили, что человек, доставивший им столько хлопот, оказался дипломатом. Из документов явствовало, что это Карел Жижка, атташе чехословацкой миссии при ООН.

В машине полиция нашла не менее ста разбросанных патронов от револьвера 38-го калибра, 300 долларов и бутылку из-под русской водки.

Информация была незамедлительно сообщена в нью-йоркскую полицию, и ее представители отправились в здание чешской миссии на Мэдисон-авеню в Манхэттене, рядом с 83-й улицей, чтобы сообщить руководству миссии о происшествии с незадачливым дипломатом. Странно, несмотря на то, что время близилось к полудню, жалюзи на окнах миссии были опущены. Полицейских встретил в дверях высокий, изысканно одетый человек, представившийся Антонием Ненко, помощником руководства.

Выяснив, что Ненко знал Карела Жижку, полицейские сообщили, что с ним случилось и в какой он больнице.

– Большое спасибо, – выдавил Ненко, не в силах скрыть напряжения.

Полицейские удалились.

А тем временем в истонской больнице врачи боролись за жизнь Жижки. Пуля, выпущенная в висок, застряла в мозгу. Реанимационная бригада не отходила от пациента. Нейрохирургическую операцию предстояло сделать в больнице Святого Луки в Бетлехеме.

Операция длилась два с половиной часа. Врачи оценили состояние больного как критическое и дали понять, что у них мало надежд на то, что он выкарабкается.

Когда Жижку везли на каталке из операционной в палату, холл в приемной на нижнем этаже гудел возбужденными голосами. Говорили на языке, которого никто из персонала больницы не понимал. Беседовали доктор Зденек Писк, доктор Франтишек Телиша и Антоний Ненко – все они, получив сообщение о Жижке, тут же примчались в Бетлехем.