Читаем без скачивания Вампиры в верованиях и легендах - Август Монтегю Саммерс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любопытный случай, о котором сообщили в «Журнале для джентльменов» (июль 1851 г.), относится ко времени правления короля Карла I (р. 1600, правил в 1625–1649 гг. Казнен), но связан со старым представлением о том, что мертвое тело начинает истекать кровью, если до него дотронется его убийца, и нельзя сказать, что оно имеет отношение к вампирам. Лорд Бейкон в своей «Сильвии» пишет: «Есть такое наблюдение: если вблизи тела убитого человека окажется его убийца, раны начнут заново кровоточить. Некоторые даже утверждают, что мертвец в таких случаях открывал глаза». Так и у Шекспира в «Ричарде III», когда Глостер останавливает похороны, леди Анна восклицает:
Смотрите все — опять открылись раны,Опять запекшиеся их уста кровоточат!Казнись, дрожи, красней!Ты видишь, омерзительный урод?Лишь стоило тебе здесь появиться —Кровь хлынула из этих жил бескровных.Твои дела, противные природе,Такие же явленья порождают.[6]
У Чапмена в «Слезах вдовы» (1612 г., акт 5) первый солдат замечает: «Капитан проверит старый вывод, который часто подтверждается, что в присутствии убийцы кровь снова начинает течь; и у каждой раны есть голос, который может обвинить виновного в убийстве». У Дрейтона в сонете «Идея, или Венок пастуха» есть следующие строки:
Если низкие люди, совершившие гнусное дело,Окажутся вблизи мертвого тела,Часто их вину подтверждает бездыханный труп:Он начинает кровоточить.Та, что разбила мое бедное сердце,Уже давно скончалась и в мир ушла иной,Но давние раны не могут удержатьсяИ снова начинают кровью истекать,Как раньше.
Король Яков I (р. 1566, с 1567 г. (!) король Шотландии Яков VI, с 1603 по 1625 г. английский король Яков I. — Ред.) в своей «Демонологии» (Эдинбург, 1597) делает такую ссылку на это верование: «В случае совершения тайного убийства, если мертвых останков коснется рука убийцы, из них хлынет кровь, будто взывая к небесам о мести убийце, потому что Бог придумал этот сверхъестественный признак для определения виновного в этом тайном преступлении». Случай, который произошел в годы правления английского короля Карла I, настолько исключителен, что я позволю себе привести его полностью, так как это не займет много места.
Необыкновенный пример суеверия случился в 1629 г. Случай или, скорее, история, которая произошла в графстве Херефорд на четвертый год правления короля Карла I, взятая из рукописи сержанта Мейнарда, который пишет так:
«Я записываю показания, которые были даны и которые я слышал вместе с другими людьми; я записываю их точно так, как они давались письменно под присягой в суде королевской скамьи. В связи с убийством Джоан Норкот, супруги Артура Норкота, встал вопрос, каким образом ей была причинена смерть. Следователь по убийствам провел дознание, приведя к телу убитой Мери Норкот, Джона Оукмана и его жену Агнес, и склонен считать Джоан Норкот самоубийцей, потому что они (то есть вышеупомянутые свидетели) сообщили следователю и присяжным, что нашли ее мертвой в постели с перерезанным горлом, а нож был воткнут в пол комнаты. Накануне вечером она легла спать с ребенком (который сейчас является истцом), так как ее мужа не было дома. Никто не входил в дом после того, как она легла спать. Свидетели легли в другой комнате и увидели бы, если бы вошел кто-то чужой. После этого присяжные вынесли свой вердикт: самоубийство. Но позднее, когда по окрестностям поползли слухи, и ввиду того обстоятельства, что она никак не могла убить себя, присяжные, вердикт которых еще не был занесен следователем в формуляр, пожелали, чтобы тот эксгумировал похороненное тело. Следователь дал на это согласие, и на тридцатый день после смерти Джоан Норкот ее тело вытащили из могилы в присутствии присяжных и большого скопления людей, после чего присяжные изменили свое решение. Люди, которых судили на выездной сессии суда присяжных в Херефорде, были оправданы вопреки тому, что судья Харви выразил свое мнение: пусть лучше будет подана апелляция, чем такое гнусное убийство останется безнаказанным.
Их судили по апелляции, поданной ребенком против своего отца, бабушки и тетки, а также ее мужа Джона Оукмана. А так как эти показания были весьма необычными, я записал их особенно точно. О вышеупомянутом деле их дал старый и авторитетный человек, священник того прихода, где случилась эта история, который под присягой, согласно обычаю, письменно показал, что, когда тело вынули из могилы на тридцатый день после смерти женщины, четырех обвиняемых попросили по очереди коснуться тела. Жена Джона Оукмана упала на колени и стала молить Бога, чтобы Он дал знак о том, что они невиновны, или о чем-то вроде этого (точных слов я не помню). Ответчики дотронулись до тела, после чего на лбу умершей, который был трупного цвета, появилась испарина или пот. Он стал стекать каплями по лицу, и лоб преобразился, приобретя живой и свежий вид. Мертвая женщина открыла и закрыла один глаз и проделала это еще три раза. Точно так же она трижды подняла и опустила безымянный палец, с которого на траву закапала кровь.
Хайд (Николас), Главный Судья, будто сомневаясь в свидетельстве, спросил свидетеля: „Кто видел это, кроме вас?“
Свидетель: „Не могу поклясться, что другие видели это. Но, мой господин, полагаю, что все собравшиеся видели это. И если бы это ставилось под сомнение, этому потребовались бы доказательства, и многие засвидетельствовали бы это вместе со мной“.
И тогда свидетель, заметив изумление у проверяющих, заговорил дальше: „Мой господин, я являюсь священником этого прихода и давно знаю всех участников этого дела, но никогда я не был недоволен кем-либо из них и общался с ними лишь как священник. Это дело было для меня удивительным, но я в нем не заинтересован. Меня позвали дать правдивые показания, что я и сделал“.
Этот свидетель был уважаемым человеком лет семидесяти, я полагаю. Свои показания он давал серьезно и сдержанно, чем вызвал восхищение публики. После чего, обращаясь к Главному Судье, он сказал: „Мой господин, здесь находится мой брат, который является священником соседнего прихода, и, я уверен, он видел все, как я утверждал“. Затем этого человека привели к присяге, чтобы давать показания, а именно: видел ли он пот на лбу, изменение его цвета, моргание глаза и трижды повторенное движение пальца. Только первый свидетель показал, что человек окунул свой палец в кровь, чтобы изучить ее, и поклялся, что, по его мнению, это была настоящая кровь. Я посовещался потом с адвокатом сэром Эдмундом Вауэлом и другими людьми, которые пришли в этом к единому мнению. А что касается меня, если бы меня привели к присяге, я бы сказал, что эти показания, особенно первого свидетеля, здесь отражены правдиво по своей сути.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});