Читаем без скачивания Кофе, можжевельник, апельсин - Софья Ролдугина

– Полагаете, мне следовало огреть его тростью? – саркастически поинтересовалась я, но дядя и бровью не повёл.

– У вас не было трости, дорогая моя неразумная племянница. А если бы и была – вы бы ничего не сделали. Это не он догнал вас. Это не он завязал беседу. Это не он смотрел снизу вверх, словно готов был…

Будь на моём месте леди Ватсберри, она отвесила бы пощёчину.

Леди Клэймор упала бы в обморок.

Я размахнулась – и ударила Клэра по больному плечу.

– Кш-ш…

Из горла у дяди вырвалось какое-то странное шипение пополам с кашлем; он побледнел и отшатнулся к стене.

– Не смейте вмешиваться в мою жизнь, – произнесла я. Голос дрожал; надеюсь, это не выглядело жалко. – Я никогда не совершу ничего, что осудила бы леди Милдред. И ваши инсинуации… отвратительны.

Клэр посмотрел на меня исподлобья и сладко улыбнулся.

– Воистину, достойно настоящей леди.

– Я всегда буду леди. А вот вы джентльменом не станете никогда, – ответила я и, упрямо вздёрнув подбородок, вошла в свою комнату, захлопнула дверь и задвинула щеколду.

И лишь затем позволила себе рухнуть в кресло и согнуться от фантомной боли.

Мне хотелось догнать дядю Клэра сейчас же, извиниться и сказать, что я понимаю его беспокойство, понимаю, что он желает лишь добра. Что он всё правильно говорит: нельзя было догонять Лайзо, завязывать беседу в уединённом месте. А Лайзо, как видно, слишком хорошо знал свою порывистую натуру, потому и старался отступить подальше, отвернуться…

Я совершенно не понимала мужчин. Клэр говорил об этом раньше, и он был прав. Но вот так злословить, бросать в лицо обвинения в недостойном поведении! Конечно, нельзя оправдывать и мой порыв. Не подобает леди бить по больному месту – и в буквальном смысле, и в переносном. И показывать свой гнев – тоже.

Наконец, стоило признаться хотя бы себе самой: если бы я чувствовала собственную правоту, то попросту не стала бы злиться. Оскорбилась бы, возможно. А ярость – знак вины.

Аппетит пропал совершенно. Я сослалась на головную боль и попросила Мадлен извиниться за меня. Кажется, она что-то заподозрила, хотя расспрашивать не стала, а ближе к ночи всё-таки принесла мне сладкого пудинга, травяного чая и немного сушёных фруктов. Чтобы не огорчать её ещё больше, я поужинала и сделала вид, что ложусь спать, но не смогла и глаз сомкнуть.

И, когда глубоко за полночь в дверь забарабанили, почувствовала даже облегчение.

Мы наскоро оделись – я только и успела, что накинуть шаль поверх пеньюара, а Мэдди как-то умудрилась влезть в платье. Внизу мистер Аклтон, слегка растерянный спросонья, отпирал замки.

На пороге стояли двое; из-за объёмных шуб с уродливыми капюшонами нельзя было даже понять – мужчины это или женщины, но потом одна из гротескно-пугающих фигур заговорила:

– Леди Виржиния, прошу прощения за поздний визит, но, кажется, нам всё же нужна ваша помощь.

Я тут же узнала Кэрол Лоринг. Рядом стояла, опираясь на её локоть, Рэйчел.

– Проходите, прошу. Мистер Аклтон, приготовьте ещё комнату, пожалуйста.

Сёстры шагнули через порог, к свету, и в глаза сразу бросилась пугающая деталь: Рэйчел сильно хромала.

– Вы не ранены? – спросила я, чувствуя, как сердце сжимают призрачные коготки. – Может, поискать врача?

– Нет-нет, – выдохнула старшая из сестёр. Она была бледна, однако держалась стойко. – Всё в порядке. Я подвернула ногу, когда шла через сугробы. Автомобиль завяз на половине дороги, пришлось его оставить и идти пешком.

– Автомобиль? Святые Небеса! – тихо ахнула подоспевшая миссис Аклтон.

Кэрол мотнула головой и заговорила – быстро и нервно:

– Никогда не думала, что отважусь на что-то такое… Я не раз видела, как дворецкий заводит машину и едет, однако сама ни разу не пробовала. Но мы так испугались! Надеюсь, что отец нас не сразу догонит, да вот только мы часть пути прошли пешком, а он умеет быстро ходить на лыжах… А что, если он придёт сюда?

В глазах у меня на мгновение потемнело. Но права на слабость я не имела, а потому ответила твёрдо:

– Если вы не упоминали о том, где намереваетесь скрыться, он вряд ли в первую очередь направится сюда. Скорее, пойдёт на станцию, чтобы не позволить вам уехать на первом утреннем поезде. Или проверит дома ваших подруг. У вас ведь есть подруги?

Кэрол отвела взгляд в сторону, а Рэйчел скривила губы в горькой улыбке:

– Подруги? Боюсь, что нет, леди Виржиния. Отец не считал, что девушки из деревни заслуживают того, что общаться с ними. К тому же они все работают и заняты целый день, в отличие от нас. Да и не так уж часто мы появлялись тут. Разве что в церковь ходили каждое воскресенье. Отец Адам всегда хорошо относился к нам…

Первой мыслью было: а вдруг в поисках сбежавших дочерей Лоринг ворвётся в церковь? А затем подумалось, что ещё он может вломиться в дом к Роберту Блаузи – из-за романтических чувств Кэрол. Ведь зачастую девушки сбегают из родного гнезда именно к возлюбленным.

Однако ни то, ни другое предположение я вслух не высказала, а вместо этого успокоительно коснулась плеча Рэйчел и произнесла уверенным тоном:

– Даже при наихудшем раскладе мистер Лоринг не сумеет ничего сделать. Дверь крепкая, окна высоко. Да и семейная ссора – это одно, а попытка ворваться в дом к леди, к графине – нечто совсем иное. Скажите, вы голодны? В любом случае, чашка чая не повредит. Миссис Аклтон, могу ли я рассчитывать на вас?..

– Да, конечно, – ответила она растерянно. В глазах её читалось недоумение. Ещё бы, посреди ночи в двери стучатся две испуганные девицы и просят о защите!

Время терять было нельзя. Когда мистер Аклтон вернулся и сообщил, что комната готова, я попросила его позвать Эллиса. Затем разбудила Паолу и препоручила её заботам Кэрол и Рэйчел. После мы вместе с миссис Аклтон обошли дом и проверили, все ли окна и двери заперты. Оставалось самое неприятное – сообщить о случившемся дяде Клэру. И если разбудить его могла и Мадлен, то объяснять всё равно пришлось бы мне.

Святая Генриетта Милостивая, как не вовремя приключилась эта глупая ссора…

Разговаривать с ним один на один я бы сейчас не смогла, а потому попросила Мэдди позвать его сразу в гостиную, где отогревались перед камином сёстры Лоринг.

Миссис Аклтон превзошла саму себя – не только приготовила ароматный чай с ягодами, но и разогрела ореховый кекс на плите, не успевшей, к счастью, остыть. Рэйчел, впрочем, явно кусок в горло не лез. Она мелкими глотками пила чай, а кекс лишь крошила на тарелке. Напротив, Кэрол доедала уже второй кусок с неприличной торопливостью. Но, когда я вошла, обе они оставили трапезу и обернулись ко мне.

– А теперь, пожалуйста, расскажите, что случилось.

Сёстры переглянулись.

– Давай ты, – тихо попросила Рэйчел. – Мне дурно.

Кэрол обхватила себя руками за плечи – жест бессознательный, выдающий беспокойство и уязвимость – и заговорила:

– На самом деле, это я виновата. Мне казалось, что отец более здравомыслящий человек… более мягкий. За ужином он заметил, что Рэйчел почти ничего не ест. И ты сказала, что тебе нездоровится после кладбища, верно? – обернулась она к сестре за подтверждением. Та кивнула. – Он предложил выписать из города хорошего доктора. Тут я подумала, что доктор обязательно поймёт, в каком положении Рэйчел, и после ужина убедила её сознаться во всём отцу. Но когда он узнал, что они с мистером Мерритом поженились ещё летом, то вдруг рассвирепел…

Миссис Аклтон слушала историю со всё возрастающим изумлением. Брови её уже подпирали старомодный чепец. Примерно на середине рассказа в гостиную вошёл Клэр и, лишь слегка наклонив голову в знак приветствия, встал у стены, за спиною у сестёр. Джул расположился дальше, у окна – то ли не желал мешать, то ли посматривал, что творится снаружи.

– Но ещё хуже стало, когда отец узнал о том, что Рэйчел носит ребёнка, – продолжила между тем Кэрол, и миссис Аклтон не выдержала:

– Святая Генриетта!

– Святых здесь призывать бесполезно, – заметил Клэр. Во взгляде у него проскальзывало несвойственное прежде беспокойство. – Сразу скажите, он вас не тронул?

– Нет, – ответила Рэйчел. Щёки у неё стали белыми, как бумага. – Но заявил, что дитя «этого человека» не потерпит. Что он напишет в Бромли своему приятелю по колледжу, который три года назад потерял жену, и устроит взаимовыгодный брак. Что в наше время вдова никак не сможет найти достойную работу, тем более – в глуши… Он не кричал теперь, но мне стало страшно. Я поняла, что если хочу сохранить себя… сохранить своё дитя и быть миссис Меррит, а не второй женой вздорного старика – надо бежать.

– О, молодость, о, горячность, – раздался у двери весёлый голос. – Впрочем, вы поступили правильно. Полагаю, нелишним будет затаиться ненадолго.