Читаем без скачивания Сердцу не откажешь - Марина Серова

Я привалилась с чашкой к прохладной стене, пристроила уставшие ноги на соседний стул, и мысли, пробудившиеся от первого глотка кофе, полезли в голову. Какая картина событий получается? Сильный мужик в расцвете лет умер от переизбытка отрицательных эмоций. Никто не желал ему смерти, как раз наоборот. Все белые и пушистые. В последние часы жизни Рамова с ним были только родные и близкие люди, с которыми он жил и работал, которых любил, ценил и уважал. Но в тот вечер его серьезно подводит заместитель. Дочь, которую Рамов не растил, но которую любил и в судьбе которой участвовал, его почти ненавидит в тот вечер. За то, что человек ненавидит, к ответственности не привлечешь.

Любимая женщина предает Рамова, хотя любит и его ребенка вынашивает. Предательство у нас тоже не относится к уголовно наказуемым деяниям. Мне в голову пришла еще одна мысль: «Такие преступления надо называть социальными. А какое наказание придумать человеку, совершившему социальное преступление?»

Даже внештатный сотрудник предает директора. Правда, делает это, сам того не осознавая.

Все это не касается только Стаса Наумова. Он как раз случайный человек в этой истории, он оказался втянут просто в силу обстоятельств, которые обеспечили близкие Рамову люди. Хотя совсем случайным Стаса тоже нельзя считать. Он специализируется на таких делах, и ему это доставляет не только финансовое удовлетворение.

Я сделала последний глоток и наклонила чашку. Кофейная гуща тут же стала растекаться причудливыми узорами по стенке. Я подождала, пока сформируется рисунок, и присмотрелась. Женский силуэт. Плавный изгиб талии, волна длинных волос. Я вгляделась и отчетливо увидела ключ. Длинный, с большой бородкой. Я еще немного полюбовалась кофейной картинкой и сунула чашку в раковину. Надо бросить кости. Я нащупала мягкую замшу и немного подержала в руках – пусть они меня почувствуют. Я ведь пока не нашла деньги. Меня это заботило, вопрос сидел занозой в голове, точнее, не вопрос, а ответ на него. Он был очевиден и странен. Он и вписывался и не вписывался в общую картину преступления.

Я бросила кости: «4+18+27» – «И все-таки все тайное рано или поздно становится явным». Это, мои хорошие помощнички, я и без вас знаю.

Глава 9

…Мне снилась женщина со старинным ключом. Она несла его, то поднимая над головой на вытянутой руке, то прижимая обеими руками к груди. Он сиял на солнце и слепил глаза, а мне очень хотелось разглядеть лицо женщины. Я прикрывала глаза рукой от ярких лучей и старалась всмотреться в лицо, но видела только темное пятно среди сияющего света, исходившего от ключа…

Я открыла глаза и дотянулась до мобильного – вставать еще рано, но и спать уже не хотелось. Утро ответственное, поэтому, быстро договорившись с организмом, я повела его под душ. Теплые упругие струи приятно массировали тело. Грейпфрутовый запах любимого геля для душа создавал настроение и мирил с ранним утром. Строить планы на завтрак тоже было приятно – холодильник оставался полным из-за моего практически постоянного отсутствия, и я задумала побаловать себя сложными горячими бутербродами. Завернутая в полотенце, я уже была на кухне, когда услышала, как пискнул мобильный, принимая эсэмэску. Кто это так рано? От рекламных рассылок мой телефон заблокирован. Я посмотрела на экранчик. Ленка? Странно. Она обычно вылеживается до последнего, а потом еще долго сонная бродит, не в состоянии даже детей своими именами назвать, не то что связный текст послания составить и набрать. Даже в гимназии ее уроки последними ставили, чтобы она уже в полном сознании приходила к ученикам. Я открыла текст: «Таня, у меня серьезная проблема, я тебя жду, срочно приезжай». А позвонить и объяснить по-человечески нельзя? Я тут же набрала Ленкин номер. «Абонент вне зоны доступа или отключен». Что за ерунда?

Сложный завтрак временно отменяется! Я сунула в рот кусок колбасы, залила его йогуртом и помчалась одеваться – если у Ленки ничего серьезного, то в «Ресурс» не опоздаю, а если… Стоп! Чего гадать! Будем решать проблемы по мере их поступления. Я выбрала летний костюмчик, убедилась, что он не мятый, и натянула узкую юбку. «Молнию» застегну, когда обуюсь. Пиджачок отлично смотрелся и без топа. Пусть будет такой летний вариант на жаркую погоду. Я наклонилась к зеркалу, чтобы понять, соблюдены ли офисные приличия. Соблюдены, белья не видно. Так, все, порядок. Легкий макияж, и я готова. В прихожей мне пришлось чуть задержаться в поисках подходящих туфель. Ну, где же вы? Я лихорадочно открывала коробку за коробкой. Фотографии, что ли, на них наклеить? В последней коробке туфли наконец-то обнаружились. А могло быть иначе? Теперь можно застегивать юбку – я дернула «молнию» и тут же зажевала собачкой подкладку. О! Ладно, заколю булавкой, под пиджаком не видно. Подхватила сумку и понеслась выручать подругу.

В подъезде я вспомнила, что машину пришлось поставить на парковку возле банка, и обрадовалась этому, потому что идти ближе и выезжать удобнее. Но радости поубавилось, когда я увидела, что автомобиль стоит, слегка накренившись на одну сторону. Оба колеса с водительской стороны были сильно спущены. Странно. Вчера, когда я парковалась, было все нормально. Запаска, естественно, одна, и сменить я смогла бы только одно колесо. Придется ехать на такси. Тогда я еще не знала, что удача подло от меня отвернулась на несколько часов.

Я вышла на дорогу и тут же увидела свободную машину с шашечками.

– Командир, подвезешь? – спросила я в открытое окно.

– Куда прикажете? – любезно улыбнулся молодой парень, выходя из машины и открывая мне заднюю дверцу.

Я назвала Ленкин адрес и юркнула в салон. Водитель плюхнулся на свое место, что-то достал из кармана, повернулся и направил струю из баллончика мне в лицо. От неожиданности я не успела задержать дыхание. Последнее, о чем я смогла подумать, что я кретинка и меня провели как последнюю идиотку…

Яркий свет слепил глаза через сомкнутые веки. Я качнула головой, попыталась открыть глаза и увидела яркое сияние от большого старого ключа… Опять сон? Я зажмурила тяжелые веки и потерлась щекой о подушку. Щека поерзала по влажной шершавой поверхности, в нос ударил резкий кислый запах плесени. Я осторожно потянула воздух носом, и к аромату плесени добавились запахи сырости и грязи. Вместе с вонью в мою голову медленно вползла и постепенно заполнила каждую клеточку противная ноющая боль. Вместе с болью возвращалась способность чувствовать. Думать было пока и больно, и страшно, и я просто лежала с закрытыми глазами, давая организму полностью вернуться в околонормальное состояние.

Я прислушалась. Не было привычного городского шума. Я за городом? Не пели птицы. Может, у меня что-то со слухом? Мне захотелось сильно потереть уши, и я пошевелила руками. Что-то звякнуло. Ага, значит, слышу! Но руки меня не послушались. Я еще раз ими шевельнула и убедилась, что они за спиной и в наручниках. А вот это уже интересно! Я осторожно пошевелила ногами. Каблук уперся в твердую поверхность. Открыть уже глаза, что ли?

Опираясь на локоть, я села. Ныл правый бок, ныли вывернутые назад руки. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула – кажется, и на этот раз ребра целы. Отлично! Я подвигала ногами – все нормально, даже туфли на месте. Я осмотрелась. Похоже на колодец. Кирпичная кладка круглых стен выглядела очень старой, дно ямы было завалено прелой листвой, тряпьем и размякшим от влаги картоном. Я прикинула глубину – метров пять, не меньше. В самом верху сохранились три железные скобы. Видимо, это они напомнили мне старый ключ. Рядом с моей коленкой торчал кусок арматуры. У меня в желудке тут же завозилась парочка холодных лягушек. Удачно я, оказывается, приземлилась. Могла бы и как кусок мяса на шампур… Пришлось пару раз очень глубоко вздохнуть, чтобы желудок не вывернулся наизнанку.

Надо выбираться. Но сначала необходимо освободить руки. Нужна или скрепка или тонкая проволока вместо ключа от наручников. Пришлось встать на колени и присмотреться к мусору. Ничего подходящего. Я поползала по дну, тщательно изучая сантиметр за сантиметром. Ничего! Только без паники! Я прислонилась спиной и затылком к стенке колодца. Кирпич приятно холодил через ткань пиджачка. И тут я вспомнила, что моя юбка держится на булавке. Я нащупала металлическую детальку и непослушными пальцами расстегнула с первой попытки. А дальше? Я завалилась на левый бок и, стараясь не выронить драгоценный предмет, протащила себя через руки в наручниках. Мои усилия сразу сказались на голове – усилилась ноющая боль, запульсировала жилка на виске и пришлось немного переждать, прежде чем сосредоточиться на открытии замка.

И только тут меня в первый раз посетила мысль о том, как я тут оказалась. Потом я вспомнила, что должна была помочь подруге. Что с Ленкой? Сколько я здесь валялась? И почему так раскалывается голова?

Итак. Голова болит, потому что я вдохнула нервно-паралитический газ из баллончика таксиста. Кстати, что-то с этим таксистом было не так, но об этом потом. Мой желудок не был пустым, значит, не прошло трех-четырех часов, как я вышла из дома. А из дома я вышла около восьми. Между прочим, Ленка никогда мне раньше не посылала эсэмэсок, она, может, даже и не знает, как это делается. Во всяком случае, компьютером она пользуется только с помощью детей, сама к клавиатуре не притрагивается и панически боится техники сложнее утюга или стиральной машины-автомата. Но эсэмэска пришла с Ленкиного номера телефона. Так, нужно выбираться и разбираться со всем этим!