Читаем без скачивания Одесское счастье - Джанет Чарльз

– Ох, бабуля... – я обняла ее, прижавшись всем телом. Страшно подумать за жизнь, в которой ее не будет.

Впервые за долгое время мы с мистером Хэрмоном пили утренний кофе хором. И там, в переговорной, он между прочим спросил, как прошел вчерашний «визит». Я была готова выложить правду-матку во всех подробностях, пока не увидела его лица – его теплых глаз и нерешительной улыбки – и не поняла, что он, как и я совсем недавно, полон радужных надежд. Вспомнились все его подарки и то, как он считался с моими настроениями. Таки нет, я не смогла ему рассказать.

– Оли не было дома. Зайду к ней в другой раз.

– Умница, – похвалил он и неловко потрепал меня по руке.

Я укрылась в туалете, где смогла дать волю слезам.

                  * * * * *

Вечером я снова собрала американцев в бальном зале. На этот раз, обратно сославшись на переодетых провокаторш, предупредила, чтобы не открывали двери своих номеров красивым женщинам, если те вдруг неслучайно постучатся. А затем для пущей убедительности перечислила с десяток венерических заболеваний.

В контрах с Олей была и хорошая сторона – они мешали мне наперед бояться, что Влад придет на смотрины. Я не представляла, как мы станем искать ему жену. Да и нужна ли ему жена-то? Но даже прогнав все мысли об нем, я сразу почувствовала, когда он вошел в зал. Подняла взгляд, и наши глаза встретились. Сами понимаете, едва нарисовался весь из себя молодой и модно прикоцанный кадр, владеющий не только русским языком, но и «ролексом» с «мерседесом», наши сирены мигом на него нацелились. Но он взял курс прямиком ко мне. Я переводила беседу Алины, милой молодой разведенки, и Джима, физика из Невады. Влад, не мешая, молча встал рядом и понаблюдал.

– Ты такая сексуальная, когда говоришь по-английски, – сказал он, как только Алина с Джимом ушли танцевать. – Кстати, ты и по-русски говоришь сексуально, – добавил он с дерзкой улыбкой.

Я постаралась прикинуться, будто не услышала комплиментов, и спросила:

– Хотите, чтобы я представила вас кому-нибудь из девушек? Какую жену вы ищете?

– Умную, высокую, владеющую английским и ивритом, трудолюбивую и чертовски сексуальную, – с ходу перечислил он.

– А если серьезно? – поджала я губы.

– Я серьезно, – он взял меня за руку.

Я аж вздрогнула, сама не зная почему: то ли от волнения, то ли от испуга.

А может, от того, что голову потеряла. Разве не так же трепыхаются куры с отрубленными головами?

– Я здесь работаю, – прошипела я, вытягивая руку из цепкой хватки. – Вы точно моя тень! Приклеились насмерть. Таня, ты знакома с Владом? – позвала я одну из сирен, дожидавшихся своего часа.

Зная о его деньгах, она заискивающе улыбнулась. Я заметила, как Влад нахмурился. По правде, меня удивило, что он разозлился. Мне казалось, он любит внимание.

Таня побывала уже на пятнадцати соушлах и до сих пор не обзавелась женихом.

«Обычно у нас товар не залеживается», – говорила озадаченная Валентина Борисовна. Тем более такие красавицы с густыми каштановыми волосами до плеч, аккуратным носиком и пухлыми губами. Нельзя было не заметить Танину упругую грудь, не стесненную бюстгальтером, и темные напряженные соски, приподнимавшие белоснежную ткань блузки. Вот только запах она имела кошмарно удушливый, словно из пшикалки, в которую залили жидкость от комаров, когда духи кончились. (На нашем рынке такие подделки не редкость. Надпись «Шанель» на коробочке ничего не гарантирует.)

– Влад только что сказал, что любит танцевать, – солгала я.

Таня схватила его за руку и потянула на танцпол. Влад сердито посмотрел на меня, а я лучезарно улыбнулась. Партнерша прижалась к нему тесно-тесно, но он не спускал с меня холодного взгляда.

Валентина Борисовна заметила наши переглядывания.

– Осторожнее, Даша.

– Как от него избавиться? – спросила я.

Она улыбнулась.

– А ты уверена, что тебе этого хочется?

Начальница хорошо меня изучила. Мы с Владом так и играли в гляделки, пока он танцевал с Таней.

Временами я забывала все, что про него знала. Временами меня к нему тянуло, как привязанную. Он часто заходил в транспортную компанию без своих братьев, просто чтобы сказать мне «привет». Когда я притворялась рассерженной и спрашивала, что ему надо, он беззлобно шутил:

– Я ваша крыша, Дарья.

Это подразумевало защиту от остальной мафии, но еще убежище и отдых.

– Скорее, у вас крыша поехала, – однажды огрызнулась я.

Так говорят одесситы про сумасшедших, американцы сказали бы: свет горит, а в доме пусто.

Одесситы любят юмор. Безобидный, но далеко не плоский. Ведь когда английский язык однозначен, русский полон нюансов. Вот в английском имеется только одна форма обращения. В русском же каждый раз приходится выбирать между «вы» или «ты»: между формальным или неформальным, отстраненностью или дружелюбием, делом или потехой, безразличием или интересом, должностью или человеком. Чтобы да, так нет. Формальное обращение устанавливает дистанцию между собеседниками, а при переходе на неформальное словно бы приоткрывается фортка в заборе. Я держалась с Владом строго официально, во всяком случае, поначалу. Но он шутил и зубоскалил, пока однажды я не оговорилась и не сказала ему «ты». Он тогда заметно обрадовался – губы тронула лукавая улыбка, глаза потеплели, – и этого хватило, чтобы развернуть меня на старые рельсы, обратно в роль секретаря. Скрестив руки, я степенно произнесла:

– Мистера Хэрмона нет на месте. Я передам ему, что вы заходили.

И дальше я продолжала отталкивать Влада, а он продолжал возвращаться. Но рано или поздно он должен был сдаться и уйти, слинять насовсем, как все мужчины.

Песня закончилась и Влад вернулся.

– Довольна? – спросил он раздраженно.

– Я всего лишь выполняю свою работу.

– Танцуешь? – смягчился он.

– Танцую, – кивнула я.

Положив ладонь мне на талию, он повел меня танцевать, чего я прежде на соушлах никогда не делала. Заиграла песня Перси Следжа «Когда мужчина любит женщину». Как-то раз, еще на старой квартире, мы слушали  ее с Джейн, и подруга сказала, что эта композиция очень популярна в американских супермаркетах, поскольку под нее женщины теряют бдительность и совершают больше покупок. Таки да, обнимая Влада за плечи, я была готова купить все, что бы он ни продавал. Он сдвинул руки мне пониже поясницы, и, пока звучала мелодия, я позволила себе таять от удовольствия. А Влад смотрел мне в глаза и немножко улыбался.

Когда музыка стихла, я заметалась мыслью, изыскивая способ рассеять чары.

– Как себя чувствует ваш брат?