Читаем без скачивания Мамалыжный десант - Юрий Павлович Валин

– Где Торчок?

– Здеся я! – немедля откликнулся подошедший сержант.

– Отож едем и поспешаем, – скомандовал командир группы. – Можем успеть, есть шансец.

– А курс? – уточнил Торчок.

– В штабдив, это километров десять. У них ближайшая толковая связь. Далее по обстоятельствам. Андрей, твою… Мы уже стартовать должны!

* * *

Дальше пошло уж так прытко, что Тимофей и удивляться не успевал. Промчались к другому селу. У затора на перекрестке командир встал в кабине, заорал и так явственно грозил автоматом, что живо рассосалось. Подкатили к хатам. Штаб дивизии тут не особенно разворачивался, явно собирались двинуться дальше.

Земляков скомандовал:

– С автоматами за мной! Морды грозные!

Группа почти ворвалась в большую хату. Здесь старший лейтенант размахивал не оружием, а куда более грозным удостоверением. Сержант Торчок и Тимофей торчали за спиной, держа автоматы на груди. У двух полковников глаза на лоб полезли от такого нахальства, но, прорвавшись к старшим, командир группы мигом сменил тон. Обращался к орденоносным начштабу и комдиву доверительно, напирая на то, что «ситуация экстренная».

Немедля вызвали шифровальщика. Вообще-то Тимофей и не знал, что в штабе такие должности имеются. Командир с шифровальщиком заперлись у радистов, бойцы группы сидели снаружи, не выпуская оружия из рук.

– Отож думал, постреляют нас с переляку, – качая головой, пробормотал Торчок.

– Так вы же и напугали: вон, щетина дыбом, из-под бровей так и зыркаете, – пояснил Тимофей.

– Що, опять? – поскреб подбородок сержант. – От же, вновь на вид поставят. Но воздействие-то я даю чи нет?

Штабной народ, действительно, близко старался не подходить, квадратный сержант-контрразведчик внушал серьезные опасения. Наверное, вот так истинный смершевец и должен выглядеть, прямо хоть страшные сказки про него рассказывай. А то берут болтунов вроде Андрюхи – дискредитирует насмерть.

Тимофей самокритично подумал о себе: вообще сопляк, никакого толку. Но боец Лавренко лишь временно прикомандированный, ему можно.

Вышел Земляков.

– Сидите? А дела меж тем улаживаются. Пришлют машинку, и должен я успеть. Выдвигаемся на околицу вдоль дороги. Ориентир – колодец для скота, за ним, говорят, поле ровное.

Идя к «доджу», Торчок зловеще поинтересовался:

– А позвольте уточнить, товарищ старший лейтенант: отож куда вы должны успеть?

– Самолет сядет, мигом забросит в Одессу. Там слегка морем. Крюк далекий, но получается, это самый быстрый вариант, – пояснил Земляков.

– От гарно-то как, що быстрый. А инструкция?! – грозным шепотом возгласил сержант.

– Инструкция не догма, а ориентир для надлежащего исполнения, – оправдался старший лейтенант. – Самолет подгонят не «дуглас», а что полегче. Вместе с «доджем» мы туда определенно не втиснемся. Подождете здесь радиограммы и сразу двинетесь согласно новой вводной.

– Неможно! – твердо сказал Торчок. – Отож и у меня инструкция. Однозначная!

– Не шуми. Самолет не резиновый, у него тоже однозначные технические возможности. Да и на кого мы машину оставим? Бойцы молодые, затеряются. – Земляков глянул на Тимофея. – Не обижайся, Лавренко, но опыта у тебя маловато.

– Опыта у него вдосталь. И карту он понимает, – буркнул Торчок. – Но дело не в том. Вы, поручик, в своем ли уме? Куда в одиночку? Твердо запрещено. И вас не похвалят, а я так точно штрафной ротой не отделаюсь.

Заговорил Павло Захарович совершенно правильно, без народного акцента, да еще обозвал командира старорежимным поручиком. Тимофей не понял, с какой стати, но осознал, что разговор пошел совсем уж серьезный, и на всякий случай отстал. Начальство внимания не обратило, отошло к плетню. Земляков открыл планшетку и стал показывать на карте. Доносились обрывки разговора:

– Эта дурацкая вторая крепостная рота сейчас вот здесь… будут выходить к лиману, но майор там в плен определенно не попадет. Убьют, наверное.

– Черт с ним, другого майора найдем. Там десант, и пойдут прямо в бой. Убьют никчемно. Совершенно иное у нас с вами задание, – настаивал Торчок.

– И что тогда? Сколько времени потеряем. Нужно рисковать. Десант скромный, в головную группу я лезть не собираюсь. Но перехватить Бэлашэ некая возможность все же есть…

– Простите, Евгений Германович, но это чисто теоретическая возможность. Где вы его там найдете? В одиночку и без всякого прикрытия?

– Шутите, что ли? Там батальон морской пехоты и два десятка катеров. Бой планируется достаточно удачный, – пояснял Земляков.

Торчок перешел на шепот, но так яростно размахивал руками, что казалось, плетень завалит.

– Да понятно, но придется все заново планировать, это сто пятьсот бумажек писать, – замычал старший лейтенант. – Может, майор вышел к дамбе да сдался, но под чужим именем? А может, его шлепнули или, наоборот, просто пинка дали и отпустили. Ситуация, с учетом текущего румынского вопроса, самая неопределенная. Я бы вас, Павло Захарович, туда послал, но вы же ни по-немецки, ни по-румынски ни в зуб ногой.

– Я и говорю: всей группой нужно ехать, – настаивал сержант. – Пусть опоздаем на денек, зато без риска, бережком, спокойненько. Выйдем к этой переправе, там пленные все равно будут, чего-нибудь да расскажут.

– Нужное нам рассказать может только майор, на фиг нам басни его случайных сослуживцев, – проворчал Земляков. – Нет, Павло Захарович, все равно лететь нужно мне. Хотя бы ориентировку десантникам дам, может, отловят гада.

– Евгений Германович, да кому вы рассказываете?! – всплеснул руками Торчок. – Сядете на монитор какой-нибудь – и полный вперед! Вам же не в первый раз, знаю я, чья это школа! Но это прямое нарушение приказа. Даже при всех новых вводных в одиночку работать нельзя! Напишите ориентировку десантникам, мы чуть позже подъедем.

– Да им та ориентировка… – с досадой отмахнулся старший лейтенант. – Мне с ними нужно плыть. В общем-то, удачно: десант практически туда и идет. Нельзя шанс упускать.

– А приказ нарушать можно?! – ощерился Торчок.

Тут несговорчивые начальники задрали голову: над селом зажужжало – разворачивался маленький самолет-биплан.

– Оперативненько! – Земляков посмотрел на часы. – Должен успеть. В общем, беру ответственность на себя. Спишут – фиг с ним. А бюрократией заниматься еще пару месяцев я не собираюсь, я не железный.

– А я за вас в штрафную идти не собираюсь, – твердо сказал Торчок. – Или вместе слетаем, или автомобильным ходом. Отож последнее всяко будет умнее.

– Поехали, у самолета разберемся, – схитрил старший лейтенант.

У-2 сел подходяще, у самой дороги. Машина подрулила к жужжащему аэроплану, летчик из кабины не вылезал, смотрел неодобрительно. Земляков показал удостоверение, пилот указал на заднюю кабину-ячейку.

Тут Торчок показал два пальца. Летчик сдернул перчатку, продемонстрировал в ответ доходчивый кукиш и закричал, сопровождая жестами: «Некуда!» Земляков чиркнул себе по горлу: «Позарез нужно!» Пилот ответил: «Спятили?! Некуда, и вообще, перегруз. Не взлетит машина». Торчок подпрыгнул, показывая, что он скромного роста и может оставить оружие. Летчик указал, что не в