Читаем без скачивания Очаровательная лгунья (СИ) - Бегоулова Татьяна

Я очень хотела чтобы мама осталась ночевать со мной. Тем более что кровать в спальне такая огромная, что нам бы и вдвоем места хватило. Но оказалось, что маме тоже выделили номер в гостевых покоях. Я не стала настаивать, все-таки не маленькая уже, чтобы спать вместе с мамой. Теперь именно я должна быть сильной, и позволить маме немного отдохнуть от всех волнений, свалившихся на неё.

Но самой мне отдохнуть было не суждено. Посреди ночи меня безжалостно разбудила госпожа Динар. Я со сна плохо соображала и поняла лишь, что нужно идти в съемочный павильон. Завязав пояс пеньюара я, зевая и буквально засыпая на ходу, поплелась за госпожой Динар. В павильоне меня ждала пара ассистенток, которые тут же всучили мне другой пеньюар, представляющий собой кружевной шедевр и помогли переодеться.

— Да что происходит-то? — они что, все рехнулись, и день с ночью перепутали?

— Ночные съемки. Тебя разве не предупредили? — одна из ассистенток провела расческой по моим распущенным волосам.

Нет, меня не предупредили. И я уверена, что нарочно. Терис продолжает свою игру. Я почувствовала, что закипаю. Но ведь именно этого он и добивается. Можно, конечно, постараться взять себя в руки и не злиться. Но тогда Терис продолжит испытывать мое терпение, и кто знает, до чего додумается. Лучше уж ночные съемки. Придется подыграть, чтобы этот кошмар поскорее закончился.

Зато весь следующий день я отдыхала. Терис, кажется, остался доволен. Сегодня он собирался отобрать лучшие снимки, и я очень надеялась, что их будет достаточно для каталога. Находиться рядом с ним становилось небезопасно. Зато у нас с мамой был целый день. Мы прогулялись по столице, я рассказала ей о своих задумках для ателье. Я была уверена, что мы сможем начать все сначала. Но в те минуты, когда оставалась одна, мыслями возвращалась к Райлину. Ровно насколько я была уверена в том, что у меня все получится с ателье, настолько же была убеждена, что Райлина я если и увижу, то года через три, во время развода. Нужно было забыть его, но каждый день я думала о нем, представляла, чем бы он мог сейчас заниматься, и гадала, когда «Оливия» придет в столицу. Ведь логично предположить, что принцесса Малика сойдет с судна в столице? Правда, я совершенно не была в этом уверена. Прошла всего неделя, как я покинула Эндриж, а мне казалось, что прошла вечность.

Мамино появление пошло определенно мне на пользу. Даже выходки Териса я смогла воспринимать как неизбежное зло, которое нужно просто пережить. Тем более что после просмотра снимков, ювелир пришел к выводу, что еще пары съемочных дней будет достаточно. А еще я узнала от него, что все платья, в которых я позировала, достаются мне совершенно бесплатно. Я тут же прикинула, сколько за эти наряды можно получить, если продать в какой-нибудь салон женской одежды. Ведь мне-то носить их совершенно некуда. А уж лишними деньги никогда не бывают.

Еще из разговоров ассистенток я узнала, что после завершения съемок господин Лакрис устраивает шикарный банкет в ресторане и что все участники творческого процесса создания коллекции будут приглашены. И что со дня на день ожидается возвращение из круиза господина Жюля Лакрис. При этих словах мое сердце забилось чаще. Значит, «Оливия» скоро будет в столице. И Райлин тоже… Но с чего я решила, что он сойдет с судна в столице? Возможно, он продолжит круиз в свите принцессы. Но ведь он может выкроить пару часов, чтобы навестить меня. А ему это нужно?

Весь день я играла с собой в странную игру. Дарила себе надежду на встречу с Райлином, представляла, что он также как и я желает нашей встречи. И тут же отбирала эту надежду, осознавая, что моя влюбленность не является взаимной и Райлин найдет с кем провести долгий романтический вечер. Тем более в столице.

Так как я не знала, когда именно «Оливия» войдет в порт, то следующие два дня я вздрагивала от каждого шороха. Стоило во время съемок распахнуться дверям павильона, как сердце пускалось вскачь. Я ждала Райлина. Понимала, что жду зря, но ничего не могла с собой поделать.

Когда съемки, наконец, завершились, Терис пригласил меня вместе с ним просмотреть снимки. Мне было интересно, что получилось, какого эффекта добивался Лакрис, выводя меня из равновесия, и я согласилась. В кабинете кроме меня присутствовал еще фотограф, который с гордостью смотрел на свою работу. Терис передавал мне снимки по одному и я не могла поверить, что на них действительно я. Вроде бы и черты мои, но линии лица, будто нежнее и мягче, а взгляд, наоборот, жестче. Странное сочетание. Но Терис был в восторге. А я совершенно не понимала, зачем столько внимания нужно было уделять мне, если главное на снимках — украшения!

Я уже хотела задать этот вопрос, но тут дверь кабинета распахнулась и появился Жуль Лакрис.

Я как можно скорее распрощалась с ювелирами, сославшись на усталость после съемок. И дело было вовсе не в том недовольном взгляде, которым одарил меня Жуль. В голове вертелась только одна мысль: «Оливия» в порту! Понятия не имею, когда она пришла, сколько пробудет, но я должна успеть!

Поторапливая себя, взяла первый попавшийся экипаж, моля Небеса лишь об одном: я должна успеть! И только когда увидела очертания «Оливии» и привычную суету на главной палубе, перевела дыхание. Я не боялась удивленных взглядов тех, кто мог узнать во мне бывшую горничную. Поэтому, заметив возле трапа одного из знакомых стюардов, попросила его позвать Дженью. Да, наглости позвать Райлина у меня не хватило.

Бывшая напарница, спускалась по трапу, обводя собравшихся на пристани людей взглядом. Когда наши взгляды встретились, я приветственно помахала рукой. Дженья удивленно ахнула и преодолела оставшееся расстояние чуть ли не бегом. Я и сама не ожидала от себя, что буду так рада увидеть напарницу. Мы обнялись, почти по-родственному.

— Марилья?! Вот кого меньше всего ожидала увидеть, так это тебя. Как ты здесь очутилась?

— Увидела Жуля и решила навестить бывшую напарницу.

Дженья прищурилась:

— Так значит, Терис все-таки взял тебя моделью?

— Да. И скоро уже выйдет каталог, — я очень надеялась, что обойдется без обвинений и злых выпадов. Напарница подавила вздох и улыбнулась, почти без зависти:

— Ну и как оно?

Я скривилась:

— Сплошной ужас. Еле дождалась, когда все закончится. Ну а у тебя как…с Жулем?

Дженья подняла руку, демонстрируя на запястье золотой браслет с россыпью мелких камней.

— И что? — я не совсем понимала, что это могло означать. Браслет ведь можно подарить по разным поводам.

— И всё, — по лицу Дженьи пробежала тень, но она быстро справилась с эмоциями. Тут же улыбнулась.

— А я все-таки узнала, кто закрыл тебя в гладильной, — она заговорщически понизила голос:

— Помнишь стюарда, Стива? Ну такой, с наглыми глазами? Так вот, это он. Стив шашни завел с одной из официанток, и растрепал ей. Отомстил за что-то тебе, — и Дженья выжидающе кивнула:

— Что у тебя было с ним?

— Да ничего. Он в первый же день приставать начал, а я отшила. И Райлину пожаловалась. Кстати, он на «Оливии»?

Дженья развела руками:

— Опоздала ты. Принцесса Малика еще утром покинула судно и твой красавчик вместе с ней. А ты знаешь, она все-таки приняла предложение княжича и скоро свадьба.

Я натянуто улыбнулась. Все-таки опоздала. Ну что же, видимо не судьба. Сразу после банкета мы с мамой покинем столицу, а Райлин даже не узнает об этом…

Дженья заметила перемену в моем настроении:

— Эй, Марилья, хватит уже мечтать о несбыточном. Я тебя предупреждала! Райлин слишком высоко от нас, смотреть можно, а руками не дотянешься. Помечтала и будет.

Я не стала развивать эту тему, перевела разговор:

— Ну а как там Агнесс?

— Да что ей будет? Провела несколько дней в медблоке. Я сейчас багаж ей паковала. Она со своей госпожой Ревисс в следующем порту сходит.

Банкет был назначен на вечер следующего дня. Я с радостью бы провела это время в компании мамы, но Терис лично пригласил, предупредив, что отказ не принимается. Мы с ним даже обсудили, что я должна отвечать журналистам на вопрос, как мы с ювелиром познакомились. Моя версия была такой: приехала в столицу искать работу, а Терис случайно увидел меня на улице. И если бы кто-то вздумал что-то проверять выходило очень правдоподобно: ателье, в котором я работала сгорело, вот и подалась в столицу.