Читаем без скачивания Украденные воспоминания - Екатерина Островская

— Что я должна сделать? — спросила судья.

— Вы должны признать товар годным для использования в качестве корма для животных, освободить компанию, поставщика икры, от уплаты штрафа.

— То есть я должна поступиться своими принципами и пойти на сделку с совестью?

— Пусть ваша совесть будет спокойна, а свиньи сыты, — попытался убедить судью Яша. — И если хоть одна американская свинья пожалуется на плохое качество русской черной икры, тогда можете судить меня… Конечно, если она пожалуется в письменном виде.

— И это все, что вы предлагаете?

— Нет, — покачал головой Брук. — Меня просили передать, что в случае благоприятного судебного решения вы получите три миллиона долларов. Наличными, в виде денег, или в виде драгоценных камней и металлов. Возможно — акциями и ценными бумагами…

— Сколько? — переспросила судья. — Повторите еще раз сумму, я не расслышала.

— Три миллиона долларов, — стараясь произносить слова четко, сказал Брук. — За принятое вами реше…

И вдруг в нем шевельнулось что-то. Что-то очень липкое и скользкое, от чего свело желудок и челюсти. Это был страх, который возник внезапно. А мгновением позже Яша понял, что влип. К ним направлялись люди, отнюдь не похожие на киноманов. Причем незнакомцы шли с двух сторон — справа двое мужчин, а слева мужчина и высокая женщина с суровым лицом закоренелого садиста.

Судья Митчелл поднялась и посмотрела на подходящих. Потом обернулась и бросила Яше почти с ненавистью:

— Счастливо оставаться!

— Спасибо, мэм, — с облегчением отозвался Брук.

Люди в штатском приблизились с двух сторон одновременно.

Один из мужчин достал бумажник, развернул его и продемонстрировал жетон.

— Федеральное бюро расследований.

— Ну, наконец-то! — обрадовался Брук. — А то я все жду, волнуюсь: придете — не придете. А вы пришли, слава богу.

Фэбээровцы переглянулись.

— Вы обвиняетесь в нарушении… — начал произносить мужчина дежурную фразу, но Яша не дал ему договорить.

— Знаю, знаю, — поспешил он проявить свою осведомленность, — статья 201 глава 11 титул 18 «Подкуп, незаконные доходы и конфликт интересов», наказание — лишение свободы на срок до пятнадцати лет со штрафом в тройном размере от суммы взятки.

— Вы имеете право…

— Хранить молчание, — подсказал Яша. — А также право на один телефонный звонок и право на адвоката. Если у меня нет денег на платного юриста, то будет предоставлен государственный. Ведь так?

— Вы хорошо подготовились, — со злостью произнесла женщина-садист.

— Я сам адвокат, — объяснил ей Брук. И обратился к мужчине, который был, очевидно, старшим в группе захвата: — Значит, я могу позвонить?

— Конечно, — кивнул мужчина.

— Тогда диктуйте мне номер телефона, — произнес Яша, вынимая из кармана мобильник.

— Какого телефона? — растерялся собеседник.

— Вашего начальника в ФБР, — спокойно объяснил Брук. — Вы что, думаете, я полный дурак, чтобы нарушать законы страны, любезно приютившей меня? Я просто искал способ выйти на вас, потому что нахожусь под контролем спецслужбы иностранного государства, и мне грозит расправа, если я сообщу вам информацию, известную только мне… Диктуйте скорее номер телефона!

Мужчина обернулся на своих коллег. Все они тоже были обескуражены.

— Какую информацию вы хотите сообщить нашему начальству? Если не скажете сейчас, мы будем вынуждены надеть на вас наручники! — выкрикнула женщина-садист.

Яша посмотрел на нее, вздохнул и протянул к ней обе руки, прижав их друг другу.

— Я случайно узнал о заговоре против конституционного строя Соединенных Штатов с целью свержения законно избранного президента США и правительства…

В управлении Брук потребовал немедленной встречи с директором ФБР, но ему отказали, заявив, что придется говорить с человеком, отвечающим за раскрытие такого рода преступлений. Причем сотрудники переглядывались, явно считая Яшу сумасшедшим.

Фэбээровец, раскрывающий заговоры, находился в кабинете не один, рядом с ним сидела женщина с проницательным взглядом. И, хотя Яша сразу понял, что та — врач-психиатр, он обратился к ней с вопросом:

— Вы переводчица?

Женщина растерялась, хотела что-то ответить, но не успела.

— Мне не нужна переводчица, — затарахтел Яков Аронович Брук, — я неплохо говорю по-английски. А вот пишу иногда с ошибками, поэтому прошу вас проверить потом то, что я напишу, на предмет исправления орфографических и синтаксических ошибок.

— О каком заговоре вы сообщили нашим сотрудникам во время задержания? — обратился к нему хозяин кабинета.

— Какого задержания? — изобразил недоумение Брук. — Ах, то, что сегодня случилось… Так я не собирался ничего нарушать. Какая взятка? В жизни никому ничего не давал и не собираюсь этого делать. И потом, какие три миллиона? Подумайте сами, откуда у бедного еврея такие деньги. А дело в том, что мне известно о внедренной на территории Штатов сети агентов России, которая ведет подрывную деятельность. Но за мной следят постоянно, потому я и придумал, будто бы хочу дать взятку, а сам решил сдаться властям и все рассказать, пока не произошло самое страшное, я имею в виду не свою физическую ликвидацию, а нечто большее — возможные акции противника на территории Штатов. Попав под вашу защиту, я становлюсь недосягаемым для врагов моей второй родины… то есть в некотором смысле родина у меня теперь единственная. Я полагаюсь на эффективность программы по защите свидетелей и, получив ваши гарантии на защиту, расскажу все, что мне известно. А известно мне не так уж и мало. В первую очередь, имена агентов, адреса некоторых конспиративных квартир…

Хозяин кабинета задумался и взглянул на присутствующую женщину. Та пожала плечами, посмотрела внимательно в глаза Яше и ласково спросила:

— Вы с космосом никак не связаны?

— Нет, конечно, — ответил Брук. — Я владею небольшой фирмой по оказанию юридических услуг.

— А инопланетяне вас посещают? — поинтересовалась женщина почти нежно.

— Если вы считаете, что инопланетянам нужна юридическая помощь, то они, вероятно, ищут ее в другой конторе. Простите, мэм, но я не верю ни в инопланетян, ни в летающие блюдечки. Я верю только в то, что Соединенные Штаты являются единственным гарантом мира и стабильности на планете.

— О’кей, — произнес специалист по заговорам, — я даю вам любые возможные гарантии безопасности.

— В письменном виде, пожалуйста! — напомнил Брук. — Вы подготовьте документы, а мне пока дайте лист бумаги. Нет, желательно несколько листов: я изложу все, что знаю…

Врач-психиатр ушла. Хозяин кабинета протянул Яше «паркер» с золотым пером, потом вынул из принтера тонкую пачку бумаги и положил перед адвокатом.

— Пишите! — приказал он. — А я выйду, чтобы договориться с прокуратурой о включении вас в программу защиты свидетелей. Разумеется, если сведения, сообщенные вами, окажутся ценными.

— У меня очень ценная информация, — поспешил заверить Яша, изучая золотое перо ручки «паркер».

Оставшись один в кабинете, Брук задумался. Во-первых, над тем, что писать, а во-вторых, как. Собственно, что написать, он уже решил для себя, пока его везли сюда в микроавтобусе с матерчатыми шторками на окнах. А вот как — это было не менее важно. Подумав, Яша решил изобразить из себя наивного простачка…

Владелец кабинета договаривался с прокуратурой не менее двух часов. И все это время Брук строчил, стараясь не оглядываться на большое настенное зеркало, за которым, видимо, стояла камера, осуществлявшая видеосъемку. Два часа он строчил, стараясь не делать пауз, чтобы те, кто наблюдал за процессом, не подумали, будто он пытается что-то выдумать.

И вот что он сочинил.

В Федеральное бюро расследований.

Начальнику отдела по раскрытию заговоров против США.

Копия № 1 в сенатский комитет по разведке.

Копия № 2 в комиссию конгресса по расследованию антиамериканской деятельности.

Заявление.

Настоящим уведомляю, чтобы сделать информацию открытой для компетентных органов США, о фактах, ставших мне известными случайно и в результате проведения собственными силами оперативно-разыскных мероприятий по выявлению в среде моих знакомых агентов зарубежных разведок и связанных с ними лиц, занимающихся антиамериканской деятельностью, в том числе незаконными финансовыми операциями по отмыванию средств, полученных незаконным путем, а также направленных правительствами иных стран для проведения подрывной деятельности на территории суверенных Соединенных Штатов.

Я, Джекоб Аарон Брук, родился в г. Белая Церковь на территории Украины в 1946 году, когда Украина была порабощена Россией. Родители мои чудом выжили во время Второй мировой войны в тяжелых условиях эвакуации в Сибирь. Потом уж они вернулись, и на свет появился я. Закончив университет Киева с красным дипломом и став юристом, я в 1986 г. перебрался в Москву, где началась моя адвокатская практика. К 2000 году я стал одним из ведущих специалистов в Москве по ведению в судах уголовных дел. Однажды я спас от пожизненного заключения лидера одного из преступных сообществ, который, получив семь лет колонии, вместо того, чтобы благодарить меня до конца своих недолгих дней, решил мне отомстить. Я, чудом избежав гибели и бросив свое имущество и накопленные за всю жизнь немалые средства, прибыл в Штаты, где обрел наконец счастье и покой. Так я думал тогда. Прибыл я на территорию Штатов со своей на тот момент женой Зинаидой, которая известна теперь в Штатах совсем под другим именем. Но об этом позднее.