Читаем без скачивания Я был в расстрельном списке - Петр Филиппов

В странах, где власти искусственно продлевали агонию убыточных предприятий, подпитывая их дотациями за счет дополнительной эмиссии денег, отправляли рабочих в неоплачиваемые отпуска, муки переходного периода растянулись на долгие годы. В России правительство Черномырдина, натолкнувшись на яростное сопротивление «красных директоров», саботаж Верховного Совета и подчиненного ему Центрального банка, не сумело обуздать инфляцию. Она измерялась двузначными цифрами. Зато преуспевали лоббисты, печатный станок работал на полную мощность. Банки наживались на высокой инфляции. Правительство выстроило финансовую пирамиду государственных облигаций (ГКО). Такая политика, в конце концов, привела к финансовому кризису 1998 года. Только после того как рубль ослаб вчетверо и импорт стал невыгодным, в стране возобновился экономический рост, и Россия, наконец-то, начала выходить из структурного спада. На это потребовалось более 6 лет.

В сравнении с Россией Эстония, Польша и Чехия, проводившие реформы активно и жестко, преодолели такой спад за год-два. Их население тоже переживало лишения. Цены на топливо стали мировыми, а зарплата оставалась мизерной. Также рвались хозяйственные связи, заводы, работавшие на российском сырье и поставлявшие продукцию в СССР, закрывались. Власти переложили заботы о содержании и отоплении приватизированного жилья на его собственников. Началась массовая продажа больших квартир, резко вырос спрос на однокомнатные. Люди вынужденно учились экономить тепло, осваивали энергосберегающие технологии. Через несколько болезненных лет экономика перестроилась, стала развиваться с учетом реальной стоимости энергии и доходов граждан.

Эстония не имеет ни нефти, ни газа. Но ВВП на душу населения в Эстонии в 2009 году составил 12,6 тыс. долларов, а в России, при высоких ценах на нефть, — всего 6,9 тыс. долларов. В чем причина? В том, что при проведении реформы нашему правительству не хватило политической воли.

Опыт развития постсоциалистических стран показал, что в тех странах, где реформы проводились самими коммунистами или чиновниками (Россия, Узбекистан, Туркмения, Киргизия), там институты рынка формировалась медленнее. Партийная номенклатура не была готова к отказу от властных привилегий и быстро осознала, что может получить много больше, если сохранит высокий уровень государственного вмешательства в работу предприятий и отраслей. Как следствие, в наших странах стремительно сформировались бюрократические вертикали, предназначенные для распределения и перераспределения коррупционных доходов, расхищения бюджетных средств. Наши страны зашли в тупик азиатского способа производства или «капитализма для своих». Чего не скажешь об Эстонии и Чехии, где реформу проводили антикоммунисты.

Когда экономический кризис достигает предельной остроты, конкретный состав реформаторов становится критически важен. Кто будет проводить реформы — «свои», то есть Черномырдины и Скоковы, или «чужие» — Гайдары и Ясины? Это вопрос — всегда причина жесткой политической борьбы. В России к 2000 году борьба закончилась победой «своих». Этим многое и объясняется.

Нужна ли пропаганда иного образа жизни?

Демократия не может стать выше уровня того человеческого материала, из которого составлены избиратели.

Зачем народу нужны депутаты? Что понимает врач-депутат в уголовном праве? Разве недостаточно избранных народом президента и губернаторов? Раз люди не разбираются в кодексах и в том, правильно ли судья ведет процесс, то всеобщим голосованием судей избирать нельзя. Тогда как формировать судейский корпус? Зачем нужно разделение властей?

В Европе законы, правила, привычки, создающие конкурентный рынок и народовластие, формировались столетиями и стали традицией. Россияне же толком не знали частной собственности, тем более — на землю. Попытка укоренить ее при Столыпине натолкнулась на неприятие ее крестьянами-общинниками и закончилась захватом власти большевиками, установлением монополии госсобственности. Мы отстали от Европы по уровню цивилизации на пару сотен лет. Как преодолеть эту отсталость? Может быть, через пропаганду общественных институтов развитых стран?

С этим я пришел к и.о. премьера Егору Гайдару. Он усомнился, что рабочие и инженеры будут слушать лекции о европейских порядках, даже депутаты не захотят в них разбираться. Я настаивал, убеждал, и Егор постепенно поменял свою позицию. Мы пошли с ним к Ельцину с предложением создать на государственных телеканалах «ликбез» — цикл передач по рыночной экономике и праву. Ельцин встретил предложение в штыки: «Только министерства пропаганды нам не хватало! Не наелись этим при коммунистах? Есть свободные СМИ, это их задача, пусть они ее и решают. Командовать телевидением не позволю». Позже Гайдар в разговорах с Ельциным несколько раз возвращался к этой теме, но тот стоял на своей позиции твердо.

Мне больше импонирует позиция чешского президента Вацлава Клауса, который сам регулярно выступал по телевидению. Сказывался опыт вузовского преподавателя и талант популяризатора. Его лекции оказали огромное влияние на чешское общество, помогли людям осознать необходимость и логику реформ, перспективы страны и неизбежность тягот структурной перестройки экономики. Конечно, Ельцин не мог читать лекции, как Клаус, но мог бы создать структуру, которая бы создавала у людей представление о порядках, образе жизни людей в развитых странах. Не захотел.

Ельцин должен был понимать, что не прошли даром 70 лет коммунистической пропаганды, что представления о правителе как о благодетеле, от которого зависит достаток, не скоро выветрятся из голов россиян. Чтобы люди осознали пользу политической и экономической конкуренции, предпринимательской инициативы, их надо в буквальном смысле лечить и учить. Нельзя было пускать этот процесс на самотек. Не дозволяем же мы своим детям выбирать чему учиться — картам или игре в козла во дворе? Гоним в школу, навязываем математику, литературу, языки. А чем отличались от неразумных детей вышедшие из социализма люди со средневековыми представлениями времен Ивана Грозного?

Заблуждение, что люди, осознав, что в США или Европе жить лучше, сами побегут перенимать их опыт, их институты. Перестанут платить ренту-дань правителям и их наместникам. История показывает беспочвенность этих иллюзий. Для человека с психологией холопа проще и приятнее объяснение, будто все его беды из-за «происках врагов», «мировой закулисы», «козней проклятого Запада». Посудите сами: в Зимбабве Роберт Мугабе правит 34 года. За это время житница Африки превратилась в голодный край, инфляция превысила 1000 %, а рейтинг президента растет. Как же, наш президент «мешает европейцам поставить Зимбабве на колени»!

Другой пример: Венесуэла в 1980-х годах была процветающей страной, а сегодня из-за популистской политики президента Уго Чавеса и его преемника Николаса Мадуро в ней повальный дефицит всего, даже туалетной бумаги. Но население свято верит, что все их беды от проклятого американского империализма. Чем это отличается от нынешней России, где авторитарная власть называет превращение страны в сырьевой придаток развитых стран и ограничение прав и свобод граждан «вставанием России с колен», а рейтинг президента от такого объяснения только растет…

Мы — нация телевизионная. Социологи подсчитали, что в среднем каждый россиянин (включая детей) проводит у телевизора по 4 часа каждый день. Если исключить малолеток, то выходит — часов 6. Смотреть в «ящик» — самое популярное занятие. Причем из 320 зарегистрированных каналов смотрят в основном 4 первых. И им верят. Телевидение стало гигантской виртуальной жизнью нашей нации. Но если вы думаете, что оно способствовало просвещению, модернизации нашего коллективного сознания, то глубоко заблуждаетесь. Лишь четверть россиян сознает, что рыночные реформы спасли Россию от голода и гражданской войны. Примерно 40 % соглашается, что реформы были необходимы, но желательно какие-нибудь другие, помягче. А треть россиян вообще считает, что отказ от идеалов коммунизма и распад советской империи — трагедия. Люди не понимают, откуда что берется. Почему полки магазинов были пустые, а теперь ломятся от товаров. Почему в 1992 году у населения было 7,5 млн авто, а в 1914 году — уже 45,5 млн. Это результат чего?

Телевидение почти всесильно. В 1914 году агрессивная милитаристская, шовинистическая пропаганда борьбы за расширение «русского мира», возрождение образа осажденной крепости, врагов, которую только и мечтают завоевать Россию, глубоко отравила сознание большинства наших граждан. Скроенная по лекалам Геббельса, эта пропаганда оказалась весьма эффективной. Общество больно. Но, чтобы его вылечить, нужно сильное лекарство. Когда-то американцы насильно заставили все население ФРГ просмотреть фильмы об ужасах нацистских концлагерей. И это подействовало!