Читаем без скачивания Ветер полыни - Алексей Пехов

Породистая бледная рожа, светлые волосы, аккуратная бородка и усы. Весь вид мужчины выражал море презрения к окружающим. Надменные губы просто кричали, что этот человек любит только себя. А еще было в его глазах что-то извращенное. У меня создалось впечатление, что я стою перед разверзнувшейся могилой, в которой лежит не слишком свежий мертвец.

— Рован Ней. Чахотка. Брат-близнец Ретара. Младший в этой очаровательной семейке. И он, и его братец — ученики Гиноры. Рован превосходный боец. Просто помешан на всяком оружии. Гордится тем, что всегда держит слово. Пожалуй, это единственная из его добродетелей. Легко впадает в ярость. Он — бешеный, у него не все в порядке с головой. Обожает пытать, унижать и перековывать сознание. В последнем — настоящий виртуоз. Ломает любую волю, словно та сухой прутик. Еще любит окружать себя мертвыми телами, насаживать головы на пики, вспарывать животы, сажать на кол, купать в кипящем масле, отрезать пальцы и предаваться прочим «радостям» мирской жизни.

— Неприятный тип.

— Не то слово. Настоящий скорпион. Гинора говорила, что к концу Войны он полностью вышел из-под контроля. Тиф его опасается.

— Она ему чем-то не угодила?

— Понимаешь, в чем дело. Как говорят, Чахотка любил своего братца отнюдь не братской любовью. Только Бездна теперь знает, догадывался ли об этом Ретар. У последнего с головой было намного лучше, и он положил глаз на Тиа. Чахотка возненавидел ее тут же. Но, не желая сориться с Альбиносом, молчал и скрипел зубами в уголке. А вот когда брат погиб под Альсгарой, тихая ненависть Рована перешла в открытую. Если Тиа считает, что в гибели Ретара виновата Митифа, то этот живодер обвинил во всем Убийцу Сориты. В какой-то мере он прав. Ретар умер оттого, что защищал ал’Ланкарру. С тех пор они на ножах.

— Почему же он не пришлепнул ее?

— Спроси чего полегче! — фыркнула мое солнце. — А вот, кстати говоря, и Ретар, прозванный Лихорадкой. Единственная любовь Тиф.

Внешне этот Огонек был очень похож на младшего брата. Единственное исключение — белые волосы и ярко-красная радужка глаз. А еще в нем не было ни капли спеси или презрения. Наоборот, парень так и сиял ослепительной улыбкой. От него не исходило враждебности, которую я ощутил, взглянув в лицо Чахотки.

— Гинора часто дразнила меня, что он был куда более старательным и талантливым учеником, чем я, — тихо сказала жена. — Он всегда поддерживал ее. Для Проклятых его смерть оказалась первой большой потерей. Именно поддержки Ретара не хватило для того, чтобы победить при Брагун-Зане.

— Как романтично, — пробормотал я. — Ведь это он всех вывел из города, когда мятеж рухнул?

— Нет. Дурацкая легенда. На самом деле вывел Лей на едва сросшейся ноге. Ретар в то время тащил на руках тяжело раненую Оспу. Вот она.

Посмотрев на картину, я восхищенно присвистнул:

— Однако!

Сказать, что эта серебровласая женщина красива, значило ничего не сказать. Потрясающее. Неописуемое лицо. Так, должно быть, выглядели жены первых императоров. Древняя кровь. Любой мужчина за такую мог и убить, и достать луну с небес.

— Подбери слюни, дорогой, — участливо посоветовала мне Лаэн. — Это красотка давно уже не так хороша.

— У нее на шее колье с соколом.[10]

— Верно заметил. Перед тобой одна из двоюродных племянниц тогдашнего императора. Девочка из очень благородной семьи. Естественно, после мятежа это постарались скрыть. Ни к чему людям знать, что одна из родственниц правителя — Проклятая. Подобные откровения не слишком хорошо сказываются на власти. Аленари рей Валлион по праву гордилась красотой. Но ей несколько не повезло во время мятежа. Кто-то из Ходящих умудрился страшно изуродовать ее прекрасное личико. Гинора говорила, что зрелище было слишком неаппетитным. Тальки ничего не смогла сделать. Страшные шрамы остались. Теперь Аленари носит на лице серебряную маску, ненавидит красивых женщин и разбивает подвернувшиеся на ее пути зеркала. Проклятая не так жестока, как Рован, но лучше с ней не сталкиваться. Жалость и Оспа — два несовместимых понятия. В боях и сражениях она смыслит куда больше, чем обычные женщины, и вполне может держаться на уровне Лея и Рована. Одним словом — высокородная. Может играть на лютне, вышивать на пяльцах и в то же время спланировать штурм замка.

Осталось два портрета.

Первой женщине было не больше тридцати пяти. Короткая прическа цвета меда огненных пчел — медно-рыжие, непослушные волосы. Длинная челка падала на зеленые, насмешливые, безудержно веселые глаза. Задорный веснушчатый носик. Ямочки на щеках. Она приветливо улыбалась мне с картины и, казалось, вот-вот засмеется.

— Жаль, что я никогда не видела ее такой веселой, беззаботной и… молодой, — с неожиданной нежностью прошептала Лаэн. — Это Гинора, Нэсс. Моя учительница.

Я во все глаза уставился на Холеру. Она совсем не походила на то чудовище, которое описывала народная молва.

— Она больше всех желала создать новую школу магии и переступить через вековую вражду между темными и светлыми. Жаль, что у нее так и не получилось.

— Она ведь была на короткой ноге с Соритой?

— Да. Гинора Рэйли была близкой подругой Матери, хотя я до сих пор не могу осмыслить, как можно было общаться с такой дрянью. Она до самого последнего момента пыталась убедить главу Башни в правильности объединения обеих половинок Дара, но все оказалось тщетно.

— И вспыхнул мятеж.

— Да. Его посчитали единственной возможностью добиться своего.

— На последней картине — Проказа?

— Совершенно верно.

Тальки оказалось далеко за шестьдесят. Седые, собранные в пучок волосы, выцветшие голубые глазки. Полное добродушное лицо изъедено морщинами. Кожа на тяжелом подбородке отвисла, а бескровные губы приветливо улыбались. Ну, прямо добрая, безобидная старушка.

— Тальки Атруни. Целительница. Самая влиятельная из Шести. Вторая по силе в Совете. Одна из опытнейших волшебниц в истории Башни. Обязательно стала бы Матерью, если бы не Сорита. Считается, что каждый из бывших заговорщиков сам по себе, но Проказа после того, как Гинора ушла, является негласным лидером. К ее мнению всегда прислушиваются, и именно за ней окончательное слово в решающих вопросах. Она — кукловод. Пусть тебя не смущает ее внешность. Безжалостна и коварна, как клубок гадюк, и увертлива, как стая кошек. Тальки всегда идет до конца и способна без всякого зазрения совести уничтожить тысячи невинных, если этого требует ее цель.

Вот это точно. В Империи до сих пор с содроганием вспоминают те моры, которые она насылала в Войну Некромантов. Благодаря ей, большая половина юго-запада обезлюдела, а часть императорской семьи в течении нескольких дней умерла от проказы.