Читаем без скачивания Сопряжение 3. Варлорд - Евгений Астахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я могу закурить? — хрипло спрашивает оппонент.
— На здоровье.
Пирсон тянется к карману, достаёт изломанную самокрутку, брезгливо осматривает, отбрасывает и, наконец, выуживает целую. Щёлкает зажигалка, и резкий запах заполняет пространство. Табак у него ядрёный и весьма вонючий.
— Итак, — затянувшись, произносит Стэнли.
— Итак, — киваю я. — Почему вы пытались меня убить?
— Видишь ли, мы охотились на тех ушастых ублюдков, что обосновались в Рашвилле.
Мои внутренние ощущения подсказывают, что это правда. Эмпатическая проницательность позволяет считывать его эмоции. Уверенность, опасение, фатализм, упрямство.
— Они частенько ездят по этому маршруту?
— Бывает.
— В Чадрон?
— Нет. Не доезжая, поворачивают на юг.
— А что там?
— Хей Спрингс.
Название этого городка я однажды слышал, ещё работая на ранчо, но вот в каком контексте уже не соображу. Стоит мне подумать об этом, как память услужливо находит в мозговой картотеке нужную папку.
Рядом с Хей Спрингс расположен частный аэродром. Поэтому в городе всегда можно было приобрести незаконные вещества. Так говорил конюх Митч. Улучшенная за счёт Инстинктивной бдительности память во всей красе.
— Что они там забыли?
— Не знаю.
Действительно не знает.
— И вы решили поймать одного из ушастиков?
— Верно. Посмотреть на них вживую. Врага надо знать в лицо.
— Экипировка опять же, — хмыкаю я.
Стэнли кивает.
Судя по тому, что они всерьёз планировали убить дроккальфара, эти кретины даже близко не понимают уровень силы Дома Архарц.
— Любой из ушастых разобрал бы вас на атомы.
— Брешешь, — хмурится шериф. — Мы много всяких чудищ пустили под нож. Опасные, безусловно, но навались толпой и…
— Вы и навалились. Помогло? — перебиваю его я.
Собеседник молчит и кривит губы.
— Повторяю свой вопрос. Почему вы пытались меня убить?
— Видишь ли, у тебя мотоцикл ушастых ублюдков. Приняли за одного из них.
Внезапно я испытываю чувство дискомфорта, как будто что-то не так. К тому же ощущаю сдвиг в эмоциях моего визави: усиление беспокойства да и тон еле заметно подскакивает. Зрачки на долю секунду уходят в сторону, разрывая зрительный контакт.
Шериф лжёт.
— Я ехал без шлема. Вы знали, что я не пришелец. Просто вам было плевать, кого убивать, верно? Оружие — это оружие. Аркана — это аркана.
Пирсон облизывает губы и усмехается.
— Этот мир живёт по волчьим законам. Или ты, или тебя. Чтобы выжить, нужно лить кровь, и я из тех, кто выживает.
— Слова истинного шерифа, — оскалившись, замечаю я. — Тот визгливый обмудок, что орал в бою, это был твой помощник, Браун?
Собеседник делает долгую затяжку и выдыхает дымное колечко.
— Ага. Крысёныш долбаный.
— Из Уайтклэй вы быстро бежали, чуть резину не стёрли.
— Не тебе осуждать меня, парень, — рыкает Стэнли. — Ты такой же убийца, как и я. Мне нужно было жизнь положить за этих алкашей, доходяг и прочее отребье? — глумливо спрашивает он. — Так что ли?
— Ответственность идёт в комплекте со значком. “Служить и защищать”. Не забыл?
Пирсон кривится и на миг отводит взгляд, а потом огрызается:
— Служить кому? Этому быдлу? Защищать кого? Этих отбросов? Издеваешься, парень?
Шериф скуривает самокрутку до самого фильтра и щелчком отправляет в сугроб.
Вместо ответа я вбиваю колено ему в лицо. С грохотом затылок стучит о дерево. Свёрнутый набок нос начинает обильно кровить. Собеседник со стоном хватается за лицо и мычит.
Посмотрев на это выдерживаю долгую паузу и задаю следующий вопрос:
— Где вы живёте?
— Лесопилка, не доезжая до Хей Спрингс, — неразборчиво отвечает мужчина.
— Почему не поехали в Чадрон?
— Идти под руку к воякам? Увольте. Всю жизнь мной командовали городские недоумки. С меня хватит.
Прижав тыльную сторону ладони к носу, он говорит:
— Я всё рассказал. Отпустишь меня?
— А сам как думаешь? — склонив голову набок, отвечаю я. — Последние слова будут?
— Пошёл ты, — меланхолично цедит Пирсон.
— После тебя.
Рявкает Десница, и голова бородача разлетается в клочья.
Тело моего предшественника заваливается на бок. Очень быстро скапливается алая лужа, превращая снег во фруктовый лёд.
Постояв, я прячу оружие и обыскиваю тело. Разряженный револьвер, 312 единиц арканы, бандольер с патронами 45-го калибра, махорка с вонючим табаком, который сразу отправляется в сугроб, жетон шерифа. Его я нахожу в кармане на молнии, на самом дне. Повидавший многое, покрытый патиной и царапинами он, тем не менее, вызывает у меня какой-то отклик. Это символ, и как все символы, выходит за рамки своей физической оболочки.
Жетон негласно обещает наблюдателю, что порядок справится с хаосом. Что в мире наступит ясность и определённость. Появятся правила и законы, обязательные для всех. Когда-нибудь. Может, не сейчас, но когда-нибудь.
Закон фронтира и право сильного способны протащить цивилизацию лишь до определённого предела. Если она хочет развиваться, нужны чёткие и понятные законы. Нужен тот, кто будет их воплощать.
Погладив истёртую поверхность значка, я вешаю его на ремень и начинаю муторный обход леса. Нападавшие разбросаны то тут, то там. Нахожу их лишь благодаря собственному обонянию.
Суммарный улов негустой — 3 087 единиц арканы.
Прячу в кольцо боеприпасы и пяток единиц оружия, из тех, что лучше сохранились. Моя запасливость не может позволить оставить их ржаветь в этом лесу.
Мотоцикл я нахожу там, где и оставил. Бахамут валяется на дороге. Встроенный кинетический щит уберёг его от большинства поломок, что не может не радовать. Попробуй найди здесь механика.
Через четверть часа я выезжаю из леса и попадаю в самом сердце равнин Небраски. До цели моей поездки чуть больше полутора километров, и с этого холма вид на неё открывается отличный. Ещё и метель потихоньку сходит на нет, позволяя рассмотреть искомое во всей красе.
Армейская база Чадрон представляет собой обширный комплекс зданий из бетона и стали, несколько просторных плацев, казармы, парк ржавеющей техники.
Несмотря на разрушительные последствия Сопряжения, база остаётся впечатляющим зрелищем. Её стены построены из однотипных бетонных барьеров, мешков с песком и грузовых контейнеров. Всё это сложено в кучу слоями, чтобы создать импровизированную крепость. Всё укрыто снегом.
По периметру торчат
