Читаем без скачивания Социология. Учебник - Нейл Смелзер

Муж: Нет, в обувную мастерскую.

— Нет, я остановился у магазина грампластинок, когда ехал за ним, а по дороге домой мы заехали в обувную мастерскую.

Жена: Для чего?

— Одну причину, по которой ты мог остановиться у обувной мастерской, я знаю. А на самом деле, почему ты остановился?

Муж: Купил новые шнурки для туфель.

— Как ты помнишь, на днях я порвал шнурок от коричневых полуботинок, поэтому пришлось купить новые шнурки.

Жена: На твои ботинки надо срочно поставить набойки.

— Я кое-что еще имела в виду, ты мог это сделать: ты мог отнести в мастерскую черные ботинки, на них нужно срочно оставить набойки. Ты бы лучше поскорей отдал их в починку.

Этот пример показывает, в какой мере на взаимодействие влияют невысказанные предположения, сложные переплетения значений. Я представил этот разговор (без объяснений) на одном из занятий и попросил студентов рассказать, как, они его поняли. Один из них, выросший в бедном негритянском квартале, так истолковал первое предложение («Дан сегодня сам бросил пенни в счетчик на автостоянке, никто к нему не притронулся»): «Дан сумел включить счетчик, бросив туда лишь пенни, а не 10 центов, и полиция не задержала его». Поскольку бедных негров часто преследует полиция даже за незначительные проступки, этот студент и студенты — представители средних слоев поняли бы смысл приведенного разговора по-разному.

Мы особенно глубоко ощущаем важность общепринятых значений, которые служат основой нашего взаимодействия, когда эти значения меняются. Гарфинкель дал своим студентам следующее задание. Он попросил их вести себя дома так, словно они квартиранты — эта роль предполагает проявление сдержанности и официальности, свойственных незнакомым людям. У себя дома они должны были просить разрешения пользоваться ванной, брать воду для питья, говорить по телефону и т. д. Некоторые студенты заявили, что такое задание может привести к конфликту в семье, и отказались его выполнять. Но те, кто согласился вести себя как квартиранты, были потрясены результатами эксперимента.

Члены семьи пришли в полное недоумение. Они тщетно старались понять причины столь странных поступков и наладить нормальную привычную обстановку в доме. Студенты сообщали, что изменение их поведения вызвало удивление, потрясение, тревогу, беспокойство и гнев, многие члены семьи сочли студентов мелочными, невнимательными, эгоистичными, непорядочными, невежливыми. Члены семьи требовали объяснений: «Что случилось? Что с тобой произошло? Может быть, тебя исключили из колледжа? Ты болен? Почему ты так высокомерен? Ты действительно сошел с ума или ведешь себя так просто по глупости?» (Гарфинкель, 1977. С. 9–10).

Когда мы нарушаем правила, принятые на веру, результаты могут быть непредсказуемыми. Если, пожав руку священнику после религиозной службы, вы вдруг воскликнете: «Эй ты! Какие у тебя клевые туфли!» — наверное, священник будет в полном недоумении. Если бы вы заказали сосиску в фешенебельном французском ресторане, официант скорее всего как-то выразил бы свое неуважение к вам. А если бы вам пришло в голову обнять совершенно незнакомого человека на улице, вас могли бы даже арестовать.

Это самые простые примеры, но этнометодологи провели очень глубокое изучение правил ведения беседы и прерывания разговора; они выявили, каким образом нарушение этих правил затрудняет межличностное общение (Шегалофф, 1987).

Этнометодология напомнила социологам, которые часто придают главное значение формальным аспектам социальной жизни, о том, что правила общения образуют сложную структуру. Однако, делая слишком большой упор на своеобразие нашего истолкования ситуаций, мы можем зайти очень далеко.

Определенные структурные стереотипы воздействуют на людей независимо от того, какое значение они им придают. Например, подчиненный и начальник могут договориться о правилах, регулирующих их взаимодействие; возможно, иногда подчиненный может указать начальнику, что следует делать. Но существует определенный предел: это тот момент, когда подчиненный стремится поменяться местами со своим начальником.

Таким образом в контексте социальных структур (например, структуры власти), в рамках которых мы живем, формируются договорные значения.

Спрятав свои туфли от Генри, я, может быть неосознанно, создал у него определенное впечатление о себе. Это впечатление сводилось к тому, что мне не хочется быть господином и обращаться с ним как со слугой; в той обстановке, где я жил, это производило хорошее впечатление. Но когда мы обсудили этот вопрос, я свое поведение изменил и создалось впечатление, что меня вполне устраивают отношения слуги и господина, установившиеся между нами.

Эрвин Гоффман (1959) отводит важную роль такому виду управления впечатлениями в социальном взаимодействии. Он считает, что люди сами создают ситуации, чтобы выразить символические значения, с помощью которых они производят хорошее впечатление на других. Эта концепция названа драматургическим подходом. Гоффман рассматривает социальные ситуации как драматические спектакли в миниатюре: люди действуют подобно актерам на сцене, используя «декорации» и «окружающую обстановку» для создания определенных впечатлений.

Вот беременная женщина, одетая в блузку, на которой написано слово «бэби» и изображена стрела, направленная к животу. Вероятно, она стремится создать впечатление, что не считает беременность чем-то таким, что надо скрывать. А может быть эта особа хочет, мягко говоря, шокировать окружающих. Гоффман уделяет основное внимание анализу ситуаций межличностного общения, связанных с непрерывным взаимодействием впечатлений. «Человек может желать, чтобы другие хорошо относились к нему или чувствовали, что он высокого мнения о них, или чтобы они не имели об этом ясного представления. Он может стремиться обеспечить достаточное согласие, чтобы можно было продолжать взаимодействие. Или же — обмануть, оттолкнуть, привести в замешательство, ввести в заблуждение, оскорбить других людей или бороться с ними. Несмотря на определенную цель, которую индивид мысленно ставит перед собой, несмотря на мотив, определяющий эту цель, он заинтересован в том, чтобы регулировать поведение других, особенно их ответную реакцию. Эта регуляция осуществляется главным образом путем его влияния на понимание ситуации другими; он действует так, чтобы производить на людей необходимое ему впечатление, под воздействием которого другие станут самостоятельно делать то, что соответствует его собственным замыслам (1959. С. 4).

Например, важные персоны, опаздывают на общественные мероприятия оттого, что помимо всего прочего, стараются создать впечатление своей значимости, внушить всем, что без них никакое мероприятие не состоится. Можно привести и другой пример. Том Вулф (1976) рассказывает о писателе, который тратил слишком много денег на покупку мебели из-за своей привычки: после каждой вечеринки обходил всю квартиру и останавливался там, где располагались его гости; он пытался оценить обстановку дома с их точки зрения, другими словами, посмотреть на нее их глазами» (с. 8). Если то, что они видели, ему не нравилось, он покупал новую мебель.

Гоффман также обсуждает способы, с помощью которых люди «сохраняют свое лицо», если по каким-либо причинам произвели невыгодное впечатление. Во время званого обеда у гостя после главного блюда вырвалась отрыжка; он пытается спасти положение рассказом об обычае, существующем на Ближнем Востоке: там отрыжка означает, что гость доволен трапезой, если же отрыжка отсутствует — это оскорбление для хозяев.

Вообще говоря, Гоффман (1956–1957) считает, что смущение является своего рода признанием ошибки. Оно как бы выражает просьбу еще раз дать возможность произвести «хорошее» впечатление.

Некоторым людям трудно произвести выгодное впечатление на других. На них словно лежит стигма, позорное клеймо (см. главу 7). Цвет кожи, склонность к гомосексуализму, уродство могут считаться позорными. Такой человек обречен на одиночество среди «нормальных» людей, его не только считают непохожим на других, с ним не желают общаться. Гоффман (1963) пишет: «Мы не считаем за людей тех, кто отмечен каким-нибудь клеймом» (с. 5).

Такие индивидуумы могут выбирать различные стратегии поведения. Порой им удается «проскочить» (т. е. скрыть позорное клеймо). Иногда так поступают евреи, живущие в чужой им культуре. «Заклейменные» склонны делить весь мир на две части: большой мир, которому они не доверяют, и небольшая группа друзей, заслуживающих доверия. Так ведут себя люди, побывавшие в психиатрических больницах, стремясь защититься от враждебности и предрассудков окружающих. Некоторые действуют в одиночку — например, незамужняя девушка уезжает в другой город, чтобы родить ребенка.