Читаем без скачивания Призрак с Вороньего холма. Ужин с аристократом - Андрей Анисимов

Олегу показалось, что все произошло беззвучно. Но сверху что-то услышали.

– Корявый, ты чего там? – Не получив ответа, наверху зашевелились.

Олег слышал, как щелкнул предохранитель пистолета и увидел, как второй “жилец” нагнулся и через дыру разглядывал кухню. Голенев мог легко его пристрелить, но решил не торопиться: “Интересно, Тузик там один, или их целая компания”? Ждать пришлось долго. Видимо, что-то насторожило бандита, и он спускаться не спешил.

– Корявый, ты где? – Голенев понял, что Тузик высунулся в окно и пытается вызвать напарника с улицы.

– Чего орешь? Не выходил он. – Ответ прозвучал из сада.

“Еще один голубь нашелся”, – отметил Голенев и похвалил себя за выдержку. У него сильно чесались руки шлепнуть бандита через дыру в потолке.

– Монета, зайди в дом, глянь, куда Корявый задевался?

“Он еще и Монета”, – усмехнулся Олег и вспомнил, что клички, связанные с денежными знаками, давал своим шестеркам Кащеев. “Старые кадры. Ей по наследству перешли”, – догадался Голенев и в принадлежности бандитов к клану Маки больше не сомневался.

Монета тем временем матюгнулся и двинул в дом. Олег глянул в дыру на потолке и, не обнаружив сверху наблюдения, метнулся к парадному. Монета, не торопясь, поднялся на крыльцо и вошел в пустой проем. Двери в парадном или выгорели, или их выбили пожарные. Голенев дождался, когда бандит переступит порог, и ударил его ребром ладони по горлу. Удар получился такой силы, что бандит упал, и у него изо рта фонтаном забила кровь. Теперь оставалось дождаться Тузика. Голенев решил переждать на лестнице подвала, куда свет еще не проникал. Наверху слышалось сопение бандита, но он больше голоса не подавал. Внезапно там раздались глухой удар и сдавленный хрип. Затем все стихло.

– Голенев, не стреляй. Я его шлепнул. Мы здесь одни. – Олег никак не ожидал помощи и растерялся.

Наверху снова заговорили:

– Я сейчас спущусь. Стволы бросаю тебе. Тут “Макар” Тузика и моя Тэтэшка. – И вниз полетели два пистолета: – Не стреляй, говорю. Базар есть.

– Выходи, если не шутишь. – Разрешил Олег, продолжая удивляться появлению нежданного союзника. Но пистолеты поднял.

– У меня нога не очень, поэтому я по ступеням медленно. – Предупредил незнакомец.

– Спускайся. Мне спешить некуда.

По лестнице раздались грузные шаги, и Голенев на слух определил, что человек сильно хромает.

– Лестница того гляди навернется. Не поймешь, на чем держится. – Продолжал причитать хромой незнакомец. Наконец, он появился. Голенев схоронился в тени подвала и выходить на свет пока не стал.

– Ты кто, парень? И откуда меня знаешь?

– Я Гришка Тимофеев, по кличке Пятак.

– Кащеевский, что ли?

– Был Кащеевский, да стал ничей.

– Чего тогда с ними?

– Видишь, ногу подтаскиваю. Мака меня в упор из ствола в коленку. Пригласила в спальню, а потом пальнула. С тех пор инвалид.

– Эту историю я, кажется, помню. – Усмехнулся Голенев: – Но ты мне не все ответил.

– А с ними я из-за тебя.

– Не понял?

– Сейчас поймешь. Я этой сучке давно хочу козу сделать. Да руки коротки. Одному не справиться. А тут ребята шепнули, что она на тебя травлю начала. Я и объявился. Прости, мол, жрать охота. Дай заслужу твою любовь да прощенье. Вот и вошел в банду. А дальше по ходу песни. Что скажешь, то и сделаю. Может, вместе мы ее уроем.

Голенев вышел на свет:

– Поешь складно. Но я верить бандитам не привык.

– А я давно завязал. Можешь в городе спросить. Десять лет сапожником на рынке сижу.

– За желание помочь, спасибо. И за Тузика тоже. – Поблагодарил Олег. Пятак посмотрел на часы:

– Тут долго рассиживаться нечего. В десять сменка объявится.

– До десяти еще времени много. Этих припрячем, может, и тех встретим. А пока расскажи, что про мою травлю знаешь?

– Закуришь? – Пятак достал сигареты:

– Можно. Только давай так устроимся, чтобы калитку видеть. Кто его знает, что они там надумают? – Предложил Олег. Они затянулись и уселись на обгорелую раму окна. Пятак знал много. Он рассказал Голеневу, что за ним ведет охоту не только Мака:

– Ты со своими ребятами Алехана Казиева замочил. Его брат твоей крови хочет. У него сила большая. А вместе с Макой они вообще не подарок. Она теперь девушка крутая. В Кремль надумала на белом коне. Так что одному тебе не справиться.

– Они мой дом сожгли?

– Они газ открыли. Твоя Верка Вислоухова пришла и спичкой чиркнула. Все и взорвалось.

– Вера? – Голенев побледнел.

– А ты не знал? От нее одни угольки и туфелька осталась. Все это в понедельник и схоронили.

Олег рванул с места. Пятак едва успел прихватить его за рукав:

– Туда не ходи. Там тоже ее люди дежурят. Это Казиев хочет тебя живым получить, а Мака нам шепнула – кончайте сразу, чтоб не мучился. Так что погоди. На тот свет еще успеешь.

Голенев обхватил голову руками и заплакал.

Островок, на который Тодди Сорси привез Иру и молодых людей, назывался Sheep`s Head, что переводится как “голова барана” и вполне отвечал этому названию. Десять квадратных километров суши складывались из великолепных лугов, расположенных кольцом вокруг берега, небольшой рощи на отрогах пологой горы и двух скал, сильно смахивающих на завитки бараньих рогов, по центру. Рыбацкая деревня состояла из шести каменных коттеджей с хозяйственными пристройками, сработанными из того же камня, и паутины сетей, развешанных вдоль берега. Каждая семья имела на острове собственный причал и одну или две небольших рыбацких шхуны. Быстроходный катер, на котором Тодди доставил молодых людей, имелся только у него. Да и дом рыбака отличался от соседей своим внушительным размером. Гости тут же сообразили, что их хозяин первый парень на деревне, и не ошиблись. Тодди, помимо катера, владел тремя шхунами, две из которых были оснащены новейшими приспособлениями для лова селедки. Сельдь являлась основным видом здешнего промысла, о чем свидетельствовали не только бочки, аккуратно сложенные во двориках рыбаков, но и пропитавший весь берег ее запах.

Для русских гостей Тодди отвел две комнаты с отдельным выходом. Одну огромную для мальчиков и маленькую, но очень уютную, для Иры. Молодая женщина сразу оценила свое новое жилище. Ее окно упиралось в море. Море она видела лежа на высокой деревянной кровати, им же любовалась, сидя за маленьким женским письменным столиком. В ее комнате находился и единственный книжный шкаф со всей библиотекой хозяина. Набор книг говорил о старомодном и добротном вкусе семьи Сорси. Помимо Диккенса, Скотта и Теккерея, Ира обнаружила на полках и Джеффри Чосера, которого давно хотела прочитать в подлиннике. Теперь у нее появилась такая возможность. На четвертом курсе она писала работу, где сравнивала великого английского литератора Чосера с великим фламандским художником Рубенсом, и получила отлично. До нее таких сравнений никто не делал, хотя сходство судеб обоих гениев просматривалось невооруженным глазом. Усевшись за стол, она тут же открыла книгу “Кентерберийских рассказов” и углубилась в чтение. Но скоро поняла, что читать классика в переводе куда легче. Чосер писал на языке средневековья, а этот язык от современного английского сильно отличался.

– Я не помешаю? – Ира оглянулась. На пороге стояла девушка и смотрела на нее огромными голубыми глазами. Столь красивого живого существа Ира никогда не видела.

– Конечно, заходите! – Улыбнулась Ира и поднялась ей навстречу. Девушка словно явилась в ее комнату из британской сказки о двух сестрах. Одну из них злая мачеха заколдовала, наделив головой барана, а добрые гномы с феями вернули ей прекрасный образ. На “бараньем” острове такое вполне могло случиться. Правда, героиню сказки звали Энн, а Ира услышала другое имя.

– Меня зовут Кристиной. – Смущенно представилась прелестная посетительница и, немного помолчав, добавила: – Кристина Сорси. Я дочь Тодди.

– А я Ира Ситенкова. Проходите, пожалуйста. – Ира усадила Кристину в единственное кресло, а сама устроилась на постели: – Я очень рада.

– Я тоже. У нас на острове нет молодых девушек, и я ужасно обрадовалась вашему приезду. У меня все подруги на большой земле, а они приезжают так редко.

– И мне здесь без подруги может стать скучновато. Будем дружить.

– Хотите, я покажу вам остров. Это он с виду такой маленький. А на самом деле тут ужасно красиво. У нас даже свой водопад есть, и речка. А в речке форель водится.

– Буду рада. Может, мы и мальчишек пригласим? Им же тоже интересно.

Кристина густо покраснела и сделалась еще красивее:

– Я не против, но сама им сказать постесняюсь.

– Вот и замечательно. Сейчас им и сообщу. – Улыбнулась Ира. Она предположила, что дочке рыбака очень хочется познакомиться с парнями и она пришла сделать ее посредницей. Но оказалась не права. Кристина ее остановила:

– Не сейчас.

– Хорошо, потом. – Согласилась Ира: – Но стесняться их не надо. Они все славные и вполне воспитанные ребята.