Читаем без скачивания Темный Падший (ЛП) - Джаспер Эль

«Райли, соберись, детка».

Я поворачиваюсь и бросаю взгляд на Ноя. Ты берешь себя в руки. Ной смотрит на меня, ожидая, наверное, достойного ответа, но я мысленно встряхиваюсь и отодвигаю Эли на задний план. Ной прав. Я должна полностью погрузиться в это. Сражаться сейчас, все остальное — потом.

Лавируя между людьми, которые разносят дымящийся кофе из местной кофейни, другие идут быстро, опустив головы и засунув руки в карманы, а третьи — молодежь — передвигаются группами, громко и сипло, мы, наконец, поворачиваем налево на улице Георга IV и направляемся к университету. Туман сейчас густой, и не только визуально, но и в нем чувствуется густой аромат Ферт-оф-Форта, наполненный гниющими водорослями и морской живностью, соленой водой и бог знает чем еще. Время от времени раздаются гудки такси, и когда я поднимаю взгляд, огни Эдинбургского замка становятся маяком для города. Голоса наполняют мою голову, и это голоса вокруг меня, передо мной, позади меня.

«Встретимся на перекрестке Меркат через тридцать минут».

«Я не чертова сучка! Ты что, совсем спятила, девочка?»

«Уксус и коричневый соус?»

«Налей мне пинту, ладно?»

Я сосредотачиваюсь, не обращаю внимания на голоса и пробираюсь сквозь массу случайных разговоров людей, пока единственными звуками, окружающими меня, не остаются мои шаги, шаги Ноя, идущего позади меня, и Джейка и Габриэля, идущих впереди меня. Я слышу и что-то еще. Я не уверена, что именно. Я могу описать это только как низкое, едва уловимое гудение. Почти как электрическое гудение, но еще более слабое. Это странно. Как бы я ни старалась избавиться от этого ощущения, оно остается. Оно не проходит. Вскоре мы пересекаем Кэндлмейкерс-роу и выходим на Тевиот. Вокруг толпятся студенты университета, и мимо нас проходит молодая пара. У парня во рту болтается сигарета, и он идет, обняв за плечи симпатичную девушку, одетую с ног до головы в черное, с ярко-фиолетовым шарфом, модно обернутым вокруг шеи. Девушка смотрит на меня, когда они проходят мимо, ее взгляд скользит по моим нарисованным крыльям.

— Уродство, — слышу я, как она шепчет своему другу, который бросает на меня любопытный взгляд.

— Ага, — отвечает он ей. Но так же быстро они отходят в сторону и наталкиваются на других прохожих, блуждающих по тротуарам.

Джейк ведет нас по узкому проходу — я даже не понимаю его названия, — но он ведет вниз по длинному, еще более узкому пролету старинных ступеней. Стены тесные, пахнет мокрым камнем, и вокруг ни души. Только мы. Я смотрю на широкую спину и плечи Джейка, который идет впереди меня, и удивляюсь, как, черт возьми, они с Габриэлем могут идти прямо. Затем они останавливаются и поворачиваются к нам вполоборота. Я бросаю взгляд через плечо. Ной стоит позади меня, к нам присоединились Дариус, Вик, Джинджер и Люциан. Глаза Джейка ловят тонкий луч света, падающий от уличного фонаря над нами.

— Мы находимся под одной из трех медицинских лабораторий в этой части университета, — говорит он. — Они расположены бок о бок, как и палаты за этим входом. — Здесь темно, как в аду, и проходы, о существовании которых ты даже не подозреваешь, действительно существуют. — Он смотрит на меня. — Легко заблудиться. Я делал это. Много раз.

— Так это просто еще один вход в катакомбы?

— Да, — отвечает он. — Они проходят практически под всем Старым городом. Некоторые из них обрушены, по некоторым достаточно легко ориентироваться. — В этом луче света я вижу, как Джейк прищуривается. — Но будь осторожна. Они могут быть опасны даже для опытных людей. — Он кивает ко мой карман. — Возьми фонарик, девочка.

— Что мы ищем, Андорра? — спрашивает Люциан.

Джейк смотрит поверх моей головы на Люциана.

— По словам Сидни, камень, вделанный в угловую стену комнаты. На камне будет изображен наклонный крест. Сейчас он едва виден, так что обнаружить его будет нелегко. Как только мы найдем камень, мы должны его вставить. Что бы это ни было за реликвия, она будет там.

Молчание Люциана означает, что можно продолжать.

Моя рука тянется к мини-фонарику, который я ношу в кармане пальто.

Бросив на нас последний взгляд, Джейк толкает расшатанную старую деревянную дверь и ныряет в проход. Я включаю фонарь и следую за ним.

— Я прямо за тобой, — шепчет Ной мне на ухо. — Не делай глупостей.

Я тычу его локтем в живот.

— Ты это серьезно?

В ответ я слышу только ворчание Ноя. Сопровождаемое красивым ругательством.

Мои глаза пытаются сфокусироваться в темноте, но ничего не получается. Не могу. Здесь, внизу, кромешная тьма, и единственное, что я вижу, — это то, на что падает луч моего фонарика. Это безумие. Пол каменный, немного мелкой гальки и грязи. Неровный. Хорошо, что на мне кроссовки «Найк», иначе я точно сидела бы на заднице. Здесь еще хуже, чем на булыжной мостовой Ривер-стрит у нас дома.

Мы все сейчас находимся в одной большой комнате, и Джейк светит себе в лицо фонариком.

— Нам нужно разделиться, осмотреть другие комнаты и покончить с этим местом. Мне это не нравится.

Мне это тоже не нравится. Такое ощущение, что это… смерть. Давняя смерть. Как смерть, пораженная чумой.

— Мы разобьемся на пары. Обыщите стены по углам в поисках потерянного камня. Скорее всего, вам придется ощупать их пальцами в поисках креста. Он простоял здесь почти тысячу лет.

— Пойдем, — говорит Ной и хватает меня за локоть. — Ты со мной.

— Фонарик у меня, — отвечаю я и выдергиваю руку. — Ты со мной.

Ной хихикает.

— Это моя девочка.

Мы направляемся по похожему на ленту коридору в другую комнату. Ною приходится повернуться боком, чтобы протиснуться в узкую щель в скале. Внутри камеры я направляю луч фонарика на каменное помещение.

— Давайте начнем с противоположных сторон комнаты и пощупаем руками, — говорю я. — Ты займешь тот угол, я — этот.

— Да, — говорит Ной и пересекает комнату.

Через несколько минут мы заканчиваем.

— Я ничего не чувствую, — говорит он.

— Я тоже, — отвечаю я. — Давай пройдем в следующую комнату.

Мы проходим и снова ничего не находим.

В моих ушах отдается звон капель воды, ударяющихся обо что-то. Странно, что у камня есть запах, но он есть. Пахнет холодом и сыростью. И чем-то еще. Годы. Здесь пахнет так, словно прошло много-много лет.

Затем я слышу это. Теперь громче. Этот раздражающий гул у меня в голове. Теперь это почти как звон в ушах. Почти болезненный.

— Что не так? — спрашивает Ной.

Я качаю головой и оглядываюсь по сторонам.

— Не знаю. Я… что-то слышу…

— Ого! — кричит Ной и отталкивает меня в сторону как раз перед тем, как что-то летит прямо в меня. Я натыкаюсь на стену и смотрю вверх.

— Райли, беги! — кричит Ной, превращаясь в полноценного вампира.

Я протираю глаза и смотрю. Старые, разлагающиеся статуи херувимов сдвинулись со своих мест, только это не милые толстолицые младенцы. У них длинные, зазубренные зубы, и по меньшей мере полдюжины из них летят прямо на нас. Какого черта?

— Райли, черт возьми, беги! — кричит Ной.

Я несусь по сырому коридору так быстро, как только позволяют узкие коридоры с низкими потолками. Я прохожу поворот за поворотом, а эти причудливые маленькие клыкастые херувимы врезаются в стены, преследуя меня. Чуть дальше я слышу, как ругается Ной.

Я вваливаюсь в комнату и сразу замечаю, что здесь все по-другому. Не так, как раньше. Я что, в альтернативных катакомбах? Как, черт возьми, это произошло? Все окрашено в сепию, заросло мхом, покрыто тенями. Мерцает свет. Когда я моргаю, передо мной стоит Эли. Это он. Я вижу его лицо.

— Эли! — кричу я, пытаюсь подбежать к нему, но не могу. Ноги не слушаются. Он медленно, но верно делает шаг ко мне. Я знала, что он не умер. — Эли, скорее! — Я зову его.

Затем его прекрасная улыбка исчезает, и десятки острых зубов обнажаются из десен. Он движется прямо на меня.

— Эли! Черт возьми! — Я пытаюсь бежать, но не могу даже поднять ногу. Я думаю схватить серебряный клинок, но руки тоже не двигаются с места.