Читаем без скачивания Степан Осипович Макаров - Борис Островский

Предложение Макарова заключалось в том, чтобы на головную часть снаряда из твердой стали надеть колпачок из относительно мягкой стали, качественно такой же, как обратная сторона броневой плиты.

Макаров был инспектором артиллерии, а потому ему не трудно было произвести на полигоне испытание такого снаряда с колпачком из мягкой стали.

Испытания блестяще подтвердили предположение Макарова. Снаряды с колпачками насквозь пронизывали гарвеевскую броню.

Вывод получался очень важный: снаряды русской артиллерии, снабженные макаровскими колпачками, оказывались способными поражать все военные корабли, защищенные американской броней.

Можно представить себе то ошеломляющее впечатление, которое произвело испытание снарядов с колпачками на представителей иностранных фирм! Они глазам своим не верили, когда им показали пробитые русскими снарядами их «неуязвимые» плиты, и потребовали повторения опытов в их присутствии.

Макаров не без иронии вспоминал: «Так как все испытания снарядов производились в плиты, предложенные заводами бесплатно, то мы обязаны были результаты наших испытаний показать представителям заграничных фирм, и хотя им не показывали самые снаряды до выстрела, но они не могли не догадаться, что так называемое «магнитное приспособление» состоит из приставной головки. В Америке подумали, что головка «держится силой магнетизма», но так как, вероятно, намагнитить должным образом снаряды им не удавалось, то головка сваливалась со снаряда еще в канале, который и портился… Без сомнения, все представители иностранных фирм стремились сколько возможно достать чертеж магнитных приспособлений, но не достали».

Вот откуда родилась быстро распространившаяся за границей легенда о так называемом «магнитном приспособлении адмирала Макарова», ни с каким магнитом ничего общего не имевшем!

Изобретение вскоре стало достоянием всех флотов мира.

Объяснить, почему это важное в оборонном отношении изобретение не было засекречено, трудно. Никаких сведений о виновнике такой слишком грубой ошибки не сохранилось. Но если учесть, что в то время в высших правительственных и морских кругах царской России было засилие иностранцев, а также прямых или косвенных тайных агентов многих иностранных государств, то можно предположить и объяснение этой странной ошибки. Макаровские колпачки вскоре получили широкое распространение повсюду, за исключением России, где они были приняты на вооружение лишь перед войной 1904–1905 гг.

Этот случай служит яркой иллюстрацией судьбы изобретений и изобретателей в царской России.

За границей же Макарова называли «победителем брони».

В должности инспектора артиллерии Макаров состоял до осени 1894 года. За это время он осуществил множество полезных нововведений. На флоте при его непосредственном и настойчивом участии был введен бездымный порох, изобретенный гениальным русским ученым Д. И. Менделеевым. «Введение бездымного пороха, — писал Макаров, — есть крупный шаг как в баллистическом отношении, так и по отношению к видимости цели. Флот, снабженный бездымным порохом, будет иметь над своим противником крупные преимущества. Полный переход на бездымный порох у орудий всех калибров в некоторых флотах уже совершился. Дело это — насущной важности»[62].

Макаров ввел также на флоте патронные пушки и уцентрированные башенные орудийные установки[63]. В его воображении зрели еще многие замыслы и изобретения. Так же как на любой другой должности, Макаров искал и находил то, что нужно было изменить, усовершенствовать, переделать.

Но Макарова подолгу не оставляли ни на одной из должностей. В конце 1894 года он получает новое назначение — командующим эскадрой Средиземного моря.

Закончившаяся в 1895 году победой Японии японско-китайская война создает тревожное положение на Востоке. Япония захватила у Китая остров Формозу (Тайван), Пескадорские острова и, обосновавшись в Корее, уже мечтает о захвате Маньчжурии и Сахалина.

Вероятность столкновения России с Японией усиливается. Эскадру из Средиземного моря спешно переправляют через Суэцкий канал в Тихий океан.

В этом переходе Макаров вдруг заболевает и довольно тяжело. Сильно простудившись в штормовую погоду во время продолжительного стояния на мостике, Макаров принужден слечь в постель. У него начинается воспалительный процесс коленного сустава на почве ревматизма. Когда приступы острой боли несколько ослабевают, он, не в силах усидеть в каюте, появляется на палубе на костылях. Ему предлагают списаться на берег и заняться лечением. Но Макаров и слышать об этом не хочет. Хотя и на костылях, он лично ведет эскадру в Тихий океан, преодолевая бури и непогоды.

Прибыв на Дальний Восток, Макаров с головой погрузился в дальневосточные дела. Он обследует порты, производит морские промеры, присутствует на совещаниях высшего командного состава Тихоокеанского флота, разрабатывает тип пригодного для дальневосточных вод корабля, изыскивает средство на случай столкновения кораблей во время частых здесь туманов[64].

Макаров провел на Дальнем Востоке немногим более полугода. Приказом от 1 января 1896 года он снова назначается на другую должность — старшим флагманом 1-й флотской дивизии, дислоцирующейся в Кронштадт. В Петербург Макаров поехал не через Сибирь, а через Соединенные Штаты. Он хотел посмотреть на Великие озера[65], где сообщение зимой поддерживалось с помощью ледокольных пароходов, с недавнего времени сильно заинтересовавших Степана Осиповича.

В марте 1896 года Макаров прибыл в Кронштадт и приступил к исполнению своих новых обязанностей. В этот период он возвратился к разработке и разрешению вопросов морской тактики. Вопросы тактики интересовали Макарова давно. Еще в 1887 году, за девять лет до возвращения Макарова в Кронштадт с Дальнего Востока, в журнале «Морской Сборник» была напечатана статья без подписи под названием «В защиту старых броненосцев и новых усовершенствований».

Эта статья, облеченная в форму полуфантастической повести, была написана Макаровым и излагала его взгляды на тактику военного флота.

Вероятно стремление приблизить рассматриваемые тактические проблемы и принципы к пониманию широкого круга читателей продиктовало Макарову необходимость писать о сложных и глубоких темах в форме не сухой и официальной, а беллетристической. Еще никто из военных деятелей не пользовался таким приемом. Макаров выступил в этом отношении первым.

Содержание повести таково. Где-то, в стороне от морских дорог, к востоку от Новой Зеландии, на соседних островах, возникла неведомая ни для кого на свете, оригинальная, высоко развитая культура, принадлежавшая двум сходным во всем республикам.