Читаем без скачивания Солярис - Станислав Лем

Я вскочил с кровати, но поиски не дали результатов.

— Ты должна была его видеть, — сказал я, когда Хари вернулась в комнату.

Она ничего не ответила и стала причёсываться перед зеркалом. Только теперь я заметил, что она бледна, а в её глазах, которые встретились с моими в зеркале, какая-то насторожённость.

— Хари, — начал я, как осёл, ещё раз, — магнитофона нет на полке.

— Ничего более важного не хочешь мне сказать?…

— Извини, — пробормотал я. — Ты права, это глупость.

Не хватает ещё, чтобы мы начали ссориться.

Потом мы пошли завтракать. Хари сегодня делала всё иначе, чем обычно, но я не мог определить, в чём разница. Она всё время осматривалась, несколько раз не слышала, что я ей говорил, как бы впадая в задумчивость. Один раз, когда она подняла голову, я заметил, что её глаза блестят.

— Что с тобой? — я понизил голос до шёпота. — Ты плачешь?

— Ох, оставь меня. Это не настоящие слёзы, — пролепетала она.

Возможно, я не должен был удовлетворяться этим, но я ничего так не боялся, как «откровенных разговоров». Впрочем, в голове у меня было совсем другое. Хотя интриги Снаута и Сарториуса мне только приснились, я начал соображать, есть ли вообще на Станции какое-нибудь подходящее оружие. О том, что с ним делать, я не думал, просто хотел его иметь. Я сказал Хари, что я должен заглянуть на склады. Она молча пошла за мной. Я рылся в коробках, искал в ящичках, а когда опустился в самый низ, не мог устоять перед желанием заглянуть в холодильник. Мне, однако, не хотелось, чтобы Хари входила туда, поэтому я только приоткрыл двери и оглядел всё помещение. Тёмный саван возвышался, прикрывая удлинённый предмет, но с того места, где я стоял, нельзя было увидеть, лежит ли ещё там та, чёрная. Мне показалось, что место, где она лежала, теперь свободно.

Я не нашёл ничего, что бы мне подошло, и был в очень плохом настроении, как вдруг сообразил, что не вижу Хари. Впрочем, она сразу же пришла — отстала в коридоре, — но уже её попытки отойти от меня даже на секунду должны были привлечь моё внимание. Но я всё ещё вёл себя, как будто обиделся неизвестно на кого, или попросту как кретин. У меня разболелась голова, я не мог найти никаких порошков и злой, как сто чертей, перевернул вверх ногами всё содержимое аптечки. Снова идти в операционную мне не хотелось. Я редко вёл себя так нелепо, как в этот день. Хари сновала по кабине, как тень, иногда на секунду исчезая. После полудня, когда мы уже пообедали (собственно, она вообще не ела, а я пожевал без аппетита и, оттого что голова у меня трещала от боли, даже не пробовал уговорить её поесть), Хари уселась вдруг около меня и потянула меня за рукав.

— Ну, что такое? — буркнул я машинально.

Мне казалось, что по трубам доносится слабый стук. Я решил, что это Сарториус копается в аппаратуре высокого напряжения, и мне захотелось пойти наверх. Но тут мне пришло в голову, что придётся идти с Хари. И если её присутствие в библиотеке было ещё как-то объяснимо, там, среди машин, оно могло преждевременно привлечь внимание Снаута.

— Крис, — шепнула Хари, — как у нас?…

Я невольно вздохнул. Нельзя сказать, чтобы это был мой счастливый день.

— Как нельзя лучше. О чём ты снова?

— Я хотела с тобой поговорить.

— Слушаю

— Но не так.

— А как? Ну, у меня болит голова, масса работы…

— Немного желания, Крис…

Я выдавил из себя улыбку. Наверно, она была жалкой.

— Да, дорогая. Говори.

— А ты скажешь мне правду.

Я поднял брови. Такое начало мне не нравилось.

— Для чего же мне врать?

— Может, у тебя есть поводы. Серьёзные. Но если хочешь, чтобы… ну, знаешь… то не обманывай меня.

Я молчал.

— Я тебе что-то скажу, и ты мне скажешь. Ладно? Это будет правда. Несмотря ни на что.

Я не смотрел ей в глаза, хотя она искала моего взгляда. Притворился, что не замечаю этого.

— Я тебе уже говорила, что не знаю, откуда здесь взялась. Но, может, ты знаешь? Погоди, я ещё не кончила. Возможно, ты и не знаешь. Но если знаешь, только не можешь этого мне сказать сейчас, то, может, поздней когда-нибудь? Это не самое плохое. Во всяком случае дашь мне шанс.

На меня словно обрушился холодный поток.

— Детка, что ты говоришь?… Какой шанс? — запинался я.

— Крис, кто бы я ни была, я наверняка не ребёнок. Ты обещал. Скажи.

Это «кто бы я ни была» так схватило меня за горло, что я мог только смотреть на неё, глуповато тряся головой, как будто защищался от её слов.

— Я ведь говорила, что не можешь мне сказать. Достаточно будет, если скажешь, что не можешь.

— Я ничего не скрываю, — ответил я хрипло.

— Это хорошо. — Она встала.

Я хотел что-то сказать. Чувствовал, что не могу оставить её так, но все слова застряли у меня в горле.

— Хари…

Она стояла у окна, отвернувшись. Тёмно-синий океан лежал под голубым небом.

— Хари, если ты думаешь, что… Хари, ведь ты знаешь, что я люблю тебя.

— Меня?

Я подошёл к ней. Хотел её обнять. Она высвободилась, оттолкнув мою руку.

— Ты такой добрый… Любишь меня? Предпочла бы, чтобы ты меня бил!

— Хари, дорогая!

— Нет, нет. Молчи уж лучше.

Она подошла к столу и начала собирать тарелки. Я смотрел в синюю пустыню. Солнце садилось, и огромная тень Станции мерно колебалась на волнах. Тарелка выскользнула из рук Хари и упала на пол. Вода булькала в моечном аппарате. Рыжий цвет переходил на краях небосклона в грязно-красное золото. Если бы я знал, что делать. Если бы знал. Вдруг стало тихо. Хари стояла рядом со мной, сзади.

— Нет. Не оборачивайся, — сказала шёпотом. — Ты ни в чём не виноват, Крис. Я знаю. Не мучайся.

Я протянул к ней руку. Она отбежала внутрь кабины и, подняв целую стопку тарелок, сказала:

— Жаль. Если бы они могли разбиться, разбила бы, всё разбила бы.

Какое-то мгновение я думал, что и вправду швырнёт их на пол, но она внимательно посмотрела на меня и усмехнулась:

— Не бойся, не буду устраивать тебе сцен.

Я проснулся среди ночи и сразу же, напряжённый, сел на кровати. В комнате было темно, только через приоткрытую дверь из коридора падала тонкая полоска света. Что-то ядовито шипело, звук нарастал вместе с приглушёнными тупыми ударами, как будто что-то большое билось за стеной.

«Метеор, — мелькнула мысль. — Пробил панцирь. Кто-то там есть!»

Протяжный хрип.

От этого я сразу же пришёл в себя. Я на Станции, а не в ракете, а этот ужасный звук…

Я выскочил в коридор. Дверь маленькой лаборатории была открыта настежь, там горел свет. Я вбежал внутрь. На меня хлынул поток ледяного холода. Кабину наполнял пар, превращающий дыхание в хлопья снега. Туча белых хлопьев кружилась над завёрнутым в купальный халат телом, которое едва шевелилось на полу. Это была Хари. Я с трудом разглядел её в этой ледяной туче, бросился к ней, схватил, халат обжёг мне руки, она хрипела. Я выбежал в коридор, миновал вереницу дверей. Я уже не чувствовал холода, только её дыхание, вырывающееся изо рта облачками пара, как огнём, жгло мне плечо.