Читаем без скачивания Живая мишень - Тед Белл

Сбросив пижаму на пол, она посмотрела на свое отражение в зеркале и улыбнулась; ее глаза все еще блестели от шампанского, выпитого на заключительном банкете и в лимузине по дороге в аэропорт. Профессия киноактрисы имела свои приятные стороны. Она позволяла ей свободно перемещаться по земному шару, входить в беспорядочные связи со всеми, кого она желала. Никто в мире не был полностью защищен от синдрома звездной развратности.

Но только не та самодовольная звезда.

Франческа подняла правую ногу и опустила ее на дно просторной ванны из зеленого мрамора. Правой рукой она потянулась к треугольнику вьющихся светлых волос между ног и вынула оттуда фарфоровые ножны с лежащим внутри кинжалом. Как бы она хотела испробовать свой маленький кинжал на этом высокомерном Хичкоке. Противный ирландский козел.

Воображаемый бульварный заголовок поплыл перед ее глазами, когда она погрузилась в горячую воду.

20

Остров Нантукет

Спустя примерно четыре часа после схватки со смертью Хок и Эмброуз сидели в компании Стокли и Сатерленда в библиотеке «Блэкхока». Борясь с вечерней прохладой, в камине горел огонь. Хок сидел по-турецки на полу прямо у огня, а попугай Снайпер взгромоздился на его плечо. Алекс подкармливал отважную птицу фисташками из кубка, который держал между колен. Он казался слегка растерянным.

— Оррехи! Черт поберри! — завопил Снайпер, и Хок дал ему еще несколько фисташек. Конгрив посвящал всех в подробности сегодняшнего полета, в восхищении описывая жуткую смертельную спираль и то, как они были близки, черт возьми, к тому, чтобы врезаться в море, когда Эмброуз лично надавил ногой на левую педаль руля и направил самолет вниз, а затем стабилизировал машину.

— Весьма неплохо, шеф, — сказал Сатерленд, — учитывая полное отсутствие у вас летного опыта.

— Что говорил Холмс по этому поводу? — торжествующе воскликнул Эмброуз. — Я самый неизлечимо ленивый дьявол, который когда-либо носил кожаную обувь, но когда что-то зависит от меня, я могу быть весьма полезным. — Эмброуз, судя по всему, еще находился в состоянии эйфории после едва не закончившегося катастрофой полета. Алекс улыбнулся шутке, но мысли его были заняты совсем другим.

Его самолет всю ночь был пришвартован к пристани Слейдов в Дарк Харбор. В ту ночь Алекс и не подумал поставить охрану, и у кого-то было предостаточно времени, чтобы подрезать кабель элерона. И нечто еще вертелось в его памяти. Внезапно он вспомнил — это были слова офицера Эллен Эйнсли о родственниках совершившей убийство приходящей няни: «Отец механик… в аэропорту».

Текс Паттерсон должен узнать, что по крайней мере один член семьи Аджелис прослонялся в окрестностях Дарк Харбор достаточно долго, для того чтобы повредить самолет Хока. Паттерсон сейчас летел на вертолете береговой охраны и, как намечалось, должен был в скором времени прибыть на борт «Блэкхока». Его босс, госсекретарь де Лос Рейес, уже попросила помощи у Алекса. Теперь Текс должен был прибыть на борт яхты и завершить начатые переговоры.

Как Алекс сказал Конч по телефону тем утром, он сделает все, что в его силах. Ему придется отложить перезарядку своих батарей, до тех пор пока не закончится вся эта история. Черт, он даже вспомнил старинную поговорку по этому поводу: в могиле выспишься.

Конгрив рассказывал Сатерленду и Стокли о недавних событиях в штате Мэн, когда на пороге появился Пелхэм с чайным сервизом. Он поставил серебряный поднос рядом с Алексом. Алекс заметил на подносе маленькую коробочку из черного бархата.

— Это несколько неожиданно для меня, дружище, — сказал Хок Пелхэму, взяв в руки коробочку. — Я хочу сказать, мы едва знаем друг друга.

Пелхэм улыбнулся, не сказав ничего, и ушел.

— Да что с ним такое? — спросил Алекс, когда Пелхэм закрыл за собой дверь.

— Смущается. Кое-что этот мальчик хотел отдать тебе уже давным-давно, босс, — сказал Сток. — Лучше открой и взгляни.

— Действительно? — удивился Алекс. — Как все это странно.

Он открыл футляр и увидел золотой медальон на цепочке. Алекс взял его в руки и поднес к глазам.

— Невероятно. Это ведь мой медальон святого Георгия. Сток, ты ведь помнишь. Той ночью на Кубе… тот охранник, который…

— Он поднес нож к твоей шее и обрезал цепочку. Да, я помню.

— Как Пелхэму удалось найти мой медальон?

— Какой-то парень, говорящий с испанским акцентом, однажды поздно ночью появился на твоем пороге и поручил Пелхэму передать медальон тебе. Старина положил его где-то и напрочь о нем позабыл. Он чувствует себя виноватым, потому что понимает, попади этот медальон к тебе вовремя, ты воспринял бы этот жест как угрозу и поостерегся. Знал бы, что кто-то хочет отомстить тебе.

— К большому сожалению, — сказал Хок, осматривая медальон, — его память менее чем…

— Все будет в порядке, — сказал Сток, заметив, как побледнело лицо Хока.

— Мать дала мне этот медальон, — Хок надел его на шею, — за день до того, как умерла. — Он отвел глаза, делая вид, что рассматривает картину на стене — маленький моряк, нарисованный Джеймсом Баттерсуортом.

— Да. Это еще одна причина, по которой Пелхэм плохо себя чувствует, босс, — сказал Сток.

— Твое замечание относительно того, что убийца Вики мог быть кубинцем, кажется, имеет под собой серьезные основания, Алекс, — сказал Сатерленд. — У нас есть множество улик, указывающих на это.

— Убийца Вики, — сказал Хок, вставая. Он бросил еще одно полено в огонь, и в дымоход огненным вихрем взмыли искры. Затем он сел в одно из кресел у камина. Его лицо приобрело пепельный оттенок. Как будто кто-то взял бритву и разрезал едва зажившие раны его сердца.

— Рассказывайте, — проговорил Алекс. — Рассказывайте об уликах.

— У нас есть две улики, Алекс, — ответил Сатерленд. — Первая — окурок сигары, найденный рядом с деревом. Кубинская сигара. И, судя по маркировке, не экспортная.

— То есть купленная на Кубе, — сказал Алекс. — Продолжай.

— Вторая улика — орудие убийства, оставленное на месте преступления. Стокли определил, что оружие было русским, но прицел на нем — американский. Очень ограниченного производства. Такие прицелы применяются только американскими вооруженными силами и правоохранительными органами. Один из таких прицелов был похищен неизвестным лицом шесть недель назад в Майами.

— Хорошая работа, Сток, — сказал Алекс.

— Прицел принадлежал убитому парню из полицейского спецназа округа Дейд, — подхватил Сток. — Регистрационный номер тот же, что и у оставленного на месте преступления. И последнее — парень, который вернул медальон. Пелхэму удалось мельком увидеть его лицо той ночью. Он сказал, что зрачки глаз мужчины были бесцветными.

— Руки-ножницы! — воскликнул Хок, и в его глазах вспыхнул гнев. — Тот проклятый ублюдок с Кубы! Это он допрашивал Вики, после того как она была похищена. Как его настоящее имя, Стокли?

— Родриго дель Рио.

— Дель Рио, верно. Прежний глава службы государственной безопасности Кастро до несостоявшегося переворота.

— Это он. Человек без глаз, босс, — сказал Сток. — Возможно, мы имеем нашего стрелка.

— Пока что не имеем. Но непременно достанем.

— У меня есть идея, — сказал Сток. — Если этот тип вернулся на Кубу, я знаю кое-кого, кто с удовольствием прибил бы его яички к пальме. И этот кое-кто в долгу передо мной.

— Кто же это, Сток?

— Фидель Кастро, вот кто, черт возьми. Мятежные генералы ведь собирались разделаться с его старой коммунистической задницей, помнишь? А я выручил его. Ведь это Кастро собственными руками надел мне на шею эту проклятую медаль.

— Да, да, — сказал Хок. — Я прекрасно осознаю всю иронию того, что ты спас шкуру одного из последних великих коммунистических диктаторов на земле.

— Алекс, черт возьми, а что мне еще оставалось делать? Я знал, что вижу перед собой злобного диктатора. Но проклятые торговцы наркотиками собирались пристрелить больного старого дурака, лежащего в своей кровати. Конечно же, мною овладел инстинкт полицейского.

— Не стоит оправдываться, Сток. Каким бы ужасным ни был Фидель, он бесспорно представлял собой меньшее из двух зол. Головорезы, которые пытались свергнуть его, хотели бы сделать Багдад саддамовских времен или кимовский Пхеньян похожим на огромный парк аттракционов.

— Ты прав, босс.

— Руки-ножницы вполне уже мог вернуться на Кубу, Сток, — сказал Алекс, — но Куба теперь представляет собой опасное место для высокопоставленного офицера охраны, который вступил в сговор с проигравшей стороной. Мы должны начать его поиски в южной Флориде, я так полагаю. Если бы я был кубинцем в бегах, именно туда я бы и отправился. Кале Охо. Маленькая Гавана. Майами — великолепное место, где можно укрыться.