Читаем без скачивания Огненный цикл - Хол Клемент

— Когда ты начал свое путешествие, — спросил один из астрономов, — тебе, должно быть, стоило немалого труда определять направление?

— Да, я немного путался, — улыбнулся Крюгер. — Если бы красное солнце просто меняло видимые размеры, это бы еще полбеды, но в тех местах, где меня оставили, оно раскачивалось по небу из стороны в сторону, с юго-востока на юго-запад и обратно, так что я не сразу приспособился. С голубым солнцем дело обстояло проще — Альцион, как и положено нормальному светилу, восходит на востоке и садится на западе. По крайней мере так было вдали от полюса; когда же я продвинулся дальше к северу, мне было нетрудно сообразить, почему и он ведет себя ненормально.

— Правильно. Видимое движение красного карлика вполне естественно, если вспомнить, какая вытянутая орбита у этой планеты. А ты не мог бы прикинуть величину либрации? Я, к сожалению, наблюдал планету только в течение одного оборота.

— Мне кажется, около шестидесяти градусов в обе стороны от среднего положения.

Астроном кивнул и уступил место геологу.

— Правда ли, что почти вся местность, которую ты видел, является вулканической?

— Да, во всяком случае на материке, где вы меня нашли. Ведь часть планеты, с которой я познакомился, не так уж велика. Этот длинный полуостров, по которому я шел на север…

— Около трех тысяч миль, — вставил астрофотограф.

— Спасибо. Так вот, на всем протяжении он изобилует действующими вулканами, а материковая область, из которой он выступает, по большей части покрыта лавовыми потоками. Возле полярной шапки местность гористая, но я не берусь утверждать, что это тоже вулканический район.

— Хорошо. Мы хотим получить какое-то представление о возрасте планеты, и нам придется как можно скорее составить схемы стратиграфической последовательности. Ты не заметил каких-нибудь окаменелостей возле льдов?

— Я ведь бывал на поверхности только в районе поселения; над остальными районами я пролетал. Впрочем, возможно, в этом вам поможет Дар Лан Ан.

— А он захочет?

— Вероятно. Он очень любознателен. Я могу сказать, для чего ему нужны знания: он записывает их в книги для будущего поколения, потому что его собственному поколению жить осталось уже недолго. — Крюгер помрачнел; мысль о том, что вскоре ему предстоит потерять Дара, с каждым днем тяготила его все больше.

— Может, твой приятель подробнее расскажет нам об этих сменах поколений? — спросил биолог. — На Земле существуют организмы, которые ведут сходный образ жизни, хотя, как правило, они не приспособлены к столь резко различным условиям существования. Впрочем, меня сейчас больше всего интересует вопрос об Учителях. Когда они в конце концов умирают, что из них получается? Существа новой формации? Или вообще ничего не получается? Или получается что-нибудь иное?

— Не знаю, и Дар Лан Ан этого не знает. Об этом лучше всего поговорить с Учителем «горячей» расы, с которым я беседовал, когда вы меня засекли. Я даже не знаю, сколько потомков остается после них при нормальных условиях — один или несколько.

— Ну, это вполне очевидно: если бы оставался всего один, то при отсутствии иных способов размножения вся раса давно бы вымерла. Должна же быть случайная гибель…

— Короче говоря, с такими вопросами придется обращаться к Учителю. Когда я буду с ним говорить, я спрошу его об этом.

— А почему, собственно, Учителя держат своих соплеменников в неизвестности? — спросил кто-то.

— Это уж спросите у них самих. На их месте я бы поступил так же, чтобы сохранить порядок и спокойствие, но этот Учитель утверждает, что всем им нравится точно знать срок своей смерти.

— Я бы хотел поговорить об этом с твоим другом.

— Ладно. Только мне кажется, что пора бы кому-нибудь составить список вопросов.

Вопросы и ответы следовали бесконечной чередой, пока Крюгер не начал открыто зевать. Тогда командир наконец распустил всех; но и после этого Нильсу не удалось сразу же отправиться на покой. Сначала ему пришлось водить Дар Лан Ана по «Альфарду» и в меру умения отвечать на вопросы своего маленького приятеля.

Затем он улегся спать, впервые за много месяцев наслаждаясь состоянием невесомости. Он не заметил, удалось ли в этих условиях выспаться Дару, но утром абориген выглядел бодрым и деятельным, и Крюгер пришел к заключению, что спал он отлично. Дар отказался от человеческой пищи, заявив, что он совсем не голоден, зато Крюгер умял такой завтрак, что друзья сочли своим долгом предостеречь его. За время пребывания на Абьермене он привык есть много из-за сравнительно низких питательных качеств местных растений.

Утолив голод, он доложился командиру, и тот немедленно созвал новую конференцию, на сей раз только для ученых. Было решено, что преимущественное право на Дара получают филологи, — нужно было как можно скорее обучить еще нескольких переводчиков. Биологам посоветовали взять посадочный бот и отловить нескольких животных; им предстояло овладевать знаниями в тяжких трудах. Крюгер утешил их, пообещав свою помощь во время бесед с Учителем, пока Дар будет давать уроки языка.

В непосредственной помощи Дара нуждались и геологи. Конечно, они могли просто нанести на карты все материки Абьермена и затем лично проверить подходящие места на выходы осадочных пород, но это отняло бы у них много времени. Поэтому Дару показали цветные снимки образцов различных пород, которые специалисты надеялись найти, и попросили его вспомнить, не знает ли он мест на планете, где имеются такие породы.

К огорчению собравшихся, Дар не отождествил ни единого снимка. Возможно, геологи так и отступились бы и вернулись к составлению карт, но тут Крюгер заметил, что на одном из снимков изображен образец известкового туфа, совершенно такого же, как вокруг памятного им водоема с гейзером. Он указал на это Дару.

— Ваши картины не очень хороши, — последовал ответ.

Не прошло и четверти часа, как космонавты установили, что Дар Лан Ан видит в диапазоне длин волн от четырех тысяч восьмисот до восемнадцати тысяч ангстрем, то есть не так далеко в фиолетовой области спектра, как человек, но более чем на октаву дальше в инфракрасной. На снимках же были представлены комбинации трех основных цветов, воспроизводящие цвет объекта, каким его видит человеческий глаз, но они не воспроизводили и половины цветового диапазона, доступного Дар Лан Ану. Цветные снимки действительно для него не годились.

— Так вот почему я не мог вытянуть из него ни одного слова, обозначающего цвет, — сокрушенно пробормотал Крюгер.

Проблему решили по-иному. Были изготовлены черно-белые оттиски, и Дара попросили сконцентрировать внимание на текстуре образцов. Тогда он опознал свыше половины снимков и указал, где можно найти большинство минералов. После небольшой лекции по геологии он даже сумел показать районы разломов, надвигов и ущелий, которые обнажали пласты на глубины в сотни и тысячи футов; карты, которые он набросал, позволяли без труда определить местоположение этих районов. Геологи остались довольны. Доволен был и Дар Лан Ан, а также Крюгер — у него были на то свои причины.