Читаем без скачивания Газета и роман: Риторика дискурсных смешений - Игорь Силантьев

Все это позволяет утверждать, что общая типология дискурсов может быть только многомерной и многосекторной. Поэтому невозможно построить общую и исчерпывающую классификацию дискурсов – она неизбежно будет логически противоречивой. А всякая непротиворечивая классификация дискурсов, соответственно, будет заведомо неполной. Таких неполных класификаций дискурсов может быть много (поскольку существует множество классификационных оснований), и эти классификации могут находиться не более чем в отношениях взаимной дополнительности.

Газета и роман

Сформулируем последние замечания и выводы.

«Комсомольская правда» как современная российская массовая газета реализует в своих текстах разносторонний в коммуникативных стратегиях ансамбль дискурсов, объединенных в единое динамическое целое посредством универсального газетного дискурса – одного из основных в системе коммуникативного функционирования средств массовой информации.

Спектр дискурсов, охваченных газетой, весьма широк и основательно вторгается в три основные дискурсные сферы коммуникативной деятельности человека и общества – в повседневность, социальные институты и культуру. Это позволяет говорить о принципиальной дискурсной полноте газетного текста и, далее, утверждать, что газета как таковая существенна не только как носитель и создатель новостей, мнений и оценок происходящего, но и как среда дискурсных взаимодействий, приобщаясь к которой, читатель обретает необходимую для себя полноту и многоразмерность коммуникативного пространства – ту полноту, которою невозможно обрести в собственной жизненной деятельности, по определению частной и фрагментарной.

Роман В. Пелевина «Generation “П”» как произведение интер– и полидискурсивного характера, в свою очередь, обнаруживает предельную широту дискурсного диапазона. Текст этого произведения принципиально разомкнут, открыт для мира нелитературных дискурсов, и составляет одно целое с коммуникативным пространством современного российского общества.

Роман отвечает риторике дискурсных смешений и на уровне своей, так скажем, художественной философии. В отличие от ненастоящих, как бы нарисованных философий, наполняющих в романе дискурс откровения (сокровенного знания), данная философия настоящая, и выражена она в образах и живом фабульном действии, как и подобает в художественном произведении. Мы бы назвали ее философией дискурса как такового (при всем ироническом отношении ментального мира, созданного В. Пелевиным, к самой категории дискурса) – и раскрывается эта философия в системе образов, которую, воспользовавшись недавно вошедшим в оборот словечком, можно свести к обобщающему понятию «телемашины»[122].

По существу, телемашина и есть институциональное воплощение теле-дискурса, это, собственно, сращение медийного дискурса и телевидения как системы «средств массовой информации» со всеми его структурами, иерархиями, работниками, авторами, ведущими и т. д., а также с коллекциями героев, персонажей, фигурантов, выдуманных, невыдуманных и додуманных. Как объяснял однажды Татарскому мудрый Морковин: «По своей природе любой политик – это просто телепередача» (230).

Собственно, именно к этому монстру – телемашине – в полной мере относится ключевое положение книги: «The medium is the message». Телемашина самодостаточна: по словам все того же Морковина, «Комитет-то мы межбанковский, это да, только все банки эти – межкомитетские. А комитет – это мы». Значит, вторит приятелю Татарский, «… те определяют этих, а эти… Эти определяют тех», и задает главный вопрос: «А на что же тогда все опирается»? (241). В отличие от героев романа, отвлекающих себя щипками от попыток ответить на этот вопрос, предложим возможный ответ: «все опирается» именно на дискурс, составляющий существо телемашины, по природе своей дискурс медийный, но сросшийся с началами политики и власти и наполненный агональными стратегиями «шизоманипулирования» (282).

В целом, сополагая в рамках одного исследования и одного подхода газету и роман, мы тем самым отнюдь не собирались утверждать и доказывать, что роман Пелевина происходит из современной массовой газеты, или же написан по некоему дискурсному подобию газеты. Тем более мы не собирались утверждать обратного – что современная массовая российская газета, так сказать, напрямую заимствует опыт постмодернистского романа. По крупному счету, таблоиду нет никакого дела до того, что происходит в литературе – кроме внешних сенсаций и скандалов, разумеется.

Существо вопроса, на наш взгляд, заключается в другом – а именно, в типологическом схождении самих риторических принципов текстообразования в современной газете и современном романе, в пространстве медиа и в мире литературы, а значит, это феномен, вызванный к жизни действием единых факторов. Причины дискурсных смешений – в самой жизни, окружающей нас и дающей начало новой риторике социокультурных коммуникаций, а при этом, может быть мимоходом, продуцирующих и эстетические смыслы, значимые для нашего современника и находящие свое выражение в литературе.

Литература

Алексидзе А. Д. Мир греческого рыцарского романа XIII—XIV в. Тбилиси, 1979.

Апсит Т. Н. Повесть о Францеле Венециане – памятник русской литературы первой трети XVIII в. Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1985.

Аристотель. Поэтика (Об искусстве поэзии) / Пер. В. Г. Аппельрота. М., 1957.

Арутюнов А. Р., Чеботарев П. Г. Справочник «Интенции диалогического общения и их стандартные реализации» (Проект «Банки методических данных»: каталог коммуникативных единиц, интенции) // Русский язык за рубежом. 1993. № 5—6. С. 75—82.

Ауэрбах Э. Мимесис: изображение действительности в западноевропейской литературе. М., 1976.

Барт Р. S/Z. М., 2001.

Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.

Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М., 2000.

Бурдье П. О телевидении и журналистике. М., 2002.

Витгенштейн Л. Философские исследования // Философские работы. М., 1994. Ч. 1.

Выготский Л. С. Мышление и речь. М., 1999.

Гаспаров Б. М. Литературные лейтмотивы: Очерки по русской литературе XX века. М., 1994.

Генис А. Феномен Пелевина // Общая газета. 1999. № 19.

Гойхман О. Я., Надеина Т. М. Основы речевой коммуникации. М., 1997.

Грайс Г. П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985. С. 217—237.

Греймас А.-Ж., Курте Ж. Семиотика. Объяснительный словарь теории языка // Семиотика. М., 1983. С. 483—550.

Гудков Л. Д., Дубин Б. В. Литература как социальный институт. М., 1994.

Дарвин М. Н. Семиотика текста в системе художественного творчестве (поэт, рукопись, книга) // Критика и семиотика. Новосибирск, 2001. Вып. 3—4. С. 175—180.

Демьянков В. З. Англо-русские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. Вып. 2. Методы анализа текста // Всесоюзный центр переводов. Тетради новых терминов. М., 1982. Вып. 39.

Демьянков В. З. Событийность в языке средств массовой информации // Язык средств массовой информации как объект междисциплинарного исследования: Тезисы докладов Международной научной конференции. Москва, филологический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, 25—27 октября 2001 года. М.: МГУ, 2001. С. 59—60.

Демьянков В. З. Политический дискурс как предмет политологической филологии // Политическая наука. Политический дискурс: История и современные исследования. М.: ИНИОН РАН, 2002. № 3. С. 32—43.

Дмитриев А. В. Современная мифология как элемент структуры романа В. Пелевина «Generation ‘П’» // Гуманитарные исследования: Журнал фундаментальных и прикладных исследований. № 4. Астрахань, 2002. С. 55—60.

Зенкин С. Н. Введение в литературоведение: Теория литературы. М., 2000.

Карасик В. И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. Волгоград, 1999. С. 5—19.

Карасик В. И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс. Волгоград, 2000. С. 5—20.

Карасик В. И. Языковой круг: Личность, концепты, дискурс. М., 2004.

Кедров К. Влюбленные числа // Русский курьер. 2003. № 92.

Кожинов В. Происхождение романа. М., 1963.

Косиков Г. К. К теории романа (роман средневековый и роман Нового времени) // Проблема жанра в литературе средневековья. М., 1994. С. 45—87.

Кузнецов И. В. Проблема жанра и теория коммуникативных стратегий нарратива // Критика и семиотика. Новосибирск, 2002. Вып. 5. С. 61—70.