Читаем без скачивания Лучшие годы - псу под хвост - Михал Вивег

— Что у него нет ни капли ответственности, — угрюмо сказал отец.

— Но почему? — возразила мать. — Он взрослый, зарабатывает, публикует рассказы…

— Только безумец может в наше время плодить детей, — прошептал отец Квидо.

Мать Квидо с веселым вздохом пожала плечами.

Так тебе и надо — означал жест, адресованный Квидо матери.

Ничего, утрясется — говорил ее оптимистический взгляд.

— А как мы его назовем? Если будет мальчик? — спросила мать Квидо.

— Диазепам, — сказал он. — В честь деда.

— А они будут жить в детской? — с подозрением прощупала ситуацию бабушка.

— Там будешь ты, — решительно сказала мать Квидо. — Они пойдут наверх, в мансарду.

— А я? — спросил Пако.

— С каких это пор ты мечтаешь ночевать дома?

3) — Свадьбу в мае сыграешь — скоро ноги протянешь, — мстительно предупреждала Квидо бабушка Либа.

Поэтому свадьбу назначили на апрель; единственным свободным днем в ритуальном зале здешнего монастыря оказалась суббота тридцатого.

— Тридцатого не могу, — заартачился отец Квидо. — С футболистами возлагаю венок к памятнику.

— Венки возлагают вечером, — возразила ему жена, — а бракосочетание в одиннадцать утра.

— Придется раньше времени уйти из-за праздничного стола, — посетовал отец Квидо.

— Не строй из себя чревоугодника, — сказала жена. — Все равно весь обед обратно выдашь. Кстати, тебе придется сесть за руль.

— Ты в своем уме? — вскинулся отец. — По-твоему, я могу водить машину?

— Насколько мне известно, никто этого тебе не запрещал.

— Ты хочешь, чтобы я на машине продирался сквозь толпу зевак? А если я кого-нибудь задавлю? Ты об этом подумала?

— Толпа зевак? — насмешливо переспросила мать Квидо. — Ты воображаешь, что женится Роберт Редфорд! Не бойся, если на дороге кто и появится, я предупрежу тебя вовремя.

— У меня куриная слепота! — кричал отец.

— Если ты доехал через Альпы до Югославии, то по равнине как-нибудь проедешь километр, — уверяла его жена. — А поскольку ты за рулем, придется уж мне отгонять от машины косуль.

— Значит, тебе нужна кровавая свадьба? — кричал отец. — Ну хорошо! Хорошо!

Предсвадебные хлопоты, которые необходимо было ускорить в связи с переносом свадьбы на апрель, практически легли на плечи матери Квидо. Бабушка Либа отбыла с приятельницами по дешевой — несезонной — путевке в венгерский Солнок, Пако с наступлением весны все больше времени проводил в лесу, а отец Квидо, если не дежурил в проходной и не столярничал в мастерской, упорно изучал им самим начертанный план всех трех перекрестков, которые ждали его на пути к монастырю. Квидо работал над текстом повести.

— Я свою задачу выполнил, — говорил он с гордым превосходством, глядя на Ярушкину слегка вздувшуюся юбочку.

Первым делом надо было составить список гостей, чтобы успеть вовремя разослать приглашения. Семья Ярушки была немногочисленной, а кроме того, в столбце имен, предварительно составленном матерью Квидо, его отец с яростью вычеркнул всех трех ее пражских подруг, которых объявил политическими каскадерами в юбке, так что свадьба обещала быть не слишком людной.

Правда, все расчеты могла опрокинуть бабушка Либа, которая дважды на черно-белой открытке в стихах упоминала о симпатичном пожилом экскурсоводе, его жене и детях как о «самой изумительной семье, какую когда-либо в жизни встречала».

— Ничего, справимся, — с улыбкой уверяла мать Квидо Ярушку, свою единственную помощницу. Деловой характер приготовлений быстро сблизил их, так что Квидо, увидев однажды, как они смеялись до слез над своими тщетными попытками в четыре руки завязать белый бантик на мирте, впервые испытал чудесное, успокаивающее чувство самой полной — какая только возможна — безопасности.

— Трудно с абсолютной точностью описать это состояние, — рассказывал Квидо впоследствии, — но хотя бы представьте себе, что значит, если во время проливного дождя в дополнение к добротному непромокаемому плащу у вас оказывается еще и зонтик.

XIII

1) Уже за несколько дней до свадьбы отец Квидо решил эту тысячу метров, отделявшую его гараж от зала бракосочетаний, проехать, как говорится, с полной гарантией. Свое намерение он осуществил затем на все сто, хотя избранная им скорость больше подобала бы похоронному, чем свадебному обряду. Игнорируя недоуменные сигналы идущих сзади машин, равно как и постоянно увеличивающуюся дистанцию между его машиной и впереди идущими, он крепко сжимал руль и устремлял на дорогу хладнокровно-сосредоточенный взгляд.

Когда гости вышли из машин и, выстроившись по протоколу в ряд, направились к усыпанному гравием монастырскому двору, их ждал первый сюрприз — образцово ровная шеренга облаченных в форму восьмерых членов заводской охраны, средний возраст которых исчислялся шестьюдесятью годами.

— Почетный караул, смирно! — скомандовал старческим голосом их командир. Квидо предполагал нечто подобное, ибо в последнее время не раз случалось, что при его появлении в проходной вахтеры с плутоватыми улыбочками умолкали, но сейчас, увидев все эти отекшие, морщинистые, дрожащие, ревматические руки, героически пытающиеся удержать у козырька служебной фуражки вытянутые как положено пальцы, он с трудом подавил в себе чувство неожиданного умиления.

— Вольно! — глухо крикнул старик.

Второй сюрприз, если не сенсацию, преподнесла товарищ Шперкова, приведя в зал бракосочетаний для своих некогда лучших декламаторов нынешних двух подопечных, причем тоже мальчика и девочку, в пионерской форме.

— Обалдеть! — сказал дедушка Йозеф. — Пионеры!

— Прекрати! — сердито прошептала бабушка Вера.

У матери Квидо выражение лица было нейтральным.

К ужасу отца Квидо, под государственным гербом возле бархатного занавеса вдруг возник товарищ Шперк Он улыбался.

— Это он! — шепнула мать Квидо доктору Лиру. — И как смеется!

— Вот этот? — удивился психиатр.

— Прекратите! — злобно прошептал отец Квидо.

Настало время декламации: маленький пионер схватил свою партнершу за руку и начал. Товарищ Шперкова подмигнула Ярушке.

Страна моя чудес полнаи прелести природы.Мне счастие сулит она,моя страна свободы! —

читал мальчик. Дойдя до слов «мне счастие сулит она», он быстро повернулся к девочке. Товарищ Шперкова кивнула. Квидо взглянул на Ярушку: под вуалью у нее шевелились губы.

Бурлит, спеша, поток речнойи рушит берег часто.А наше счастье и покойлишь во всеобщем счастье! —

в унисон закончили молодые артисты.

— Ёжки-мошки! — довольно громко прошептал Пако.

— Мы благодарим пионеров за прекрасное выступление, — сказал товарищ Шперк и любезно кивнул служащему, сочетающему молодых брачными узами.

2) Свадебный банкет из соображений экономии состоялся дома — за тремя вплотную сдвинутыми столами на веранде. Конечно, банкет был отнюдь не пышным.

— Ты всего лишь вахтер, и чуда ждать неоткуда! — напрямик заявила мать сыну.

Поданы были отбивные и картофельный салат. Пили пиво.

— Ему не наливайте, — просила бабушка Вера, прикрывая дедушкину кружку рукой.

— Вы ее слышите? — как обычно взывал дедушка к сочувствию окружающих. Он резко встал и пошел прогуляться по саду.

— Прошу к столу! — воскликнул отец Квидо, сияя нервозной улыбочкой.

Пако принес магнитофон.

— Теперь и кассету можно послушать, раз мы уже закруглились с этим коммунистическим ритуалом, — напирал Пако на брата. — Целую неделю обещаешь.

— Пока повремените с этим, — попросил отец Квидо.

— Пощади, братишка! Мало тебе, что я женюсь? Ко всему я еще эту попсу должен слушать?

— Какая тебе попса? — возразил Пако и в доказательство своих слов включил магнитофон — затененный свод веранды тотчас наполнился голосом Карела Крила.

— Ради бога, выключите! — взмолилась мать Квидо. — Дайте пообедать спокойно!

— Потом, Пако, потом, — убеждал Квидо брата.

— Знаем это потом…

— Колбаса в картофельном салате! — ужаснулась вдруг бабушка Либа. — И морковь покупная!

— Да, покупная, — сказала мать Квидо строптиво.

— Покупная морковь! — кричала бабушка. — А вы знаете, сколько микрограммов нитратов в литре мочи допустимо нормой?

Никто ей не ответил.

— Можно вам еще налить пива? — спросил Квидо несколько ошеломленную тещу.

— Спасибо.

— Знаете сколько?

— Сколько? — не выдержал доктор Лир.

— Восемьдесят. А знаете, сколько у нас в среднем?

— Сколько?

— Семьсот тридцать! — крикнула бабушка торжественно. — А она не раздумывая покупает морковь.