Читаем без скачивания Потусторонний. Пенталогия (СИ) - Муха Руслан

Молчание, потом ему все же ответили:

— Принято, командир Коджа.

Крики были все громче. Бойцы не успевали отступать.

— Нам тоже нужно уходить, — неуверенно сказал заместитель.

— Уходи. Я руковожу этой операцией. Газ скоро должен закончиться, — сказал Коджа, не столько заместителю, сколько пытаясь успокоить себя. Но уйти он не мог — не сейчас, когда его бойцы еще там.

— Противник…, — раздалось из рации, затем раздался надрывный кашель. — Гранаты с газом. Гранатомёты. Зона поражения увеличится.

Снова надрывный кашель, боец закончил резко доклад. Коджа так и не понял, из какой он группы.

Впереди что-то небольшое круглое ударило в дерево. Раздалось характерное шипение. Зловеще и медленно начало подниматься грязно-желтое облако.

— Уходи, — велел командир заместителю, — это приказ.

Заместитель даже не шелохнулся. Он знал, что стихией ветра командир владел плохо. Он был отличным ментальным ракта с четвертым уровнем и даром гипнотизера. Но сейчас от его дара не было никакого толка. Подчиняющиеся ему бойцы, умирали один за другим.

— Я все равно не успею, — заместитель опустил автомат, сосредоточенно глядя на быстро расползающееся облако.

Он стихийник, пусть и водный, но все же смог задействовать силу ветра, пытаясь отогнать облако. Все зря. Его поток был слишком тонкий, слишком слабый.

— Смотрите, командир, — отрешенным голосом сказал заместитель.

Коджа уже и сам видел: вся растительность в поле зрения стремительно темнела. Сворачивалась и чернела листва на деревьях, зеленая трава оседала, тускнела.

— Командир, нужно отступать, — неуверенно сказал заместитель.

Но было поздно. Смертоносный туман был еще далеко, но кожу будто окатило пламенем. Горло обожгло, а дышать стало невыносимо больно. Коджа изо всех сил старался не кричать — пусть и перед смертью, но он не должен перед подчиненными показывать слабость. Боль была такой невыносимой, что командир отключил боль и попытался запустить регенерацию. Но лёгкие быстро отказали.

Прибывшая лёгкая артиллерия потерпела неудачу и была вынуждена бежать. В ход снова пустили тяжелую артиллерию. Удары были направлены по лесу, и в этот раз ракеты долетели до цели.

И все же уцелевшие земные боевые роботы продолжали идти вперёд. Несмотря на то, что численность их стремительно сокращалась, они продолжали применять отравляющие вещества, разбрасывая по округе газовые гранаты, выпуская мини-дронов. Дроны, размером не больше пичужки, стремительно неслись вперед, продолжая источать газ.

Земная техника шагала через джунгли, летела, ползла, старательно исполняя свою миссию, уничтожая джунгли и оставляя за собой поле мертвецов. Через час весь периметр у прохода был расчищен. Теперь земная армия могла начать вторжение.

Первая тысяча земных солдат ринулась из прохода на Хему.

Глава 5 или "Вторжение и возвращение" Часть 2

— О, Арни! — воскликнул Карим. — У тебя что-то срочное? Просто мы тут…

— Ничего, — не дал я ему договорить, — пусть заходит. А ты иди и попробуй раздобыть то, о чем я говорил.

Карим усмехнулся, потом издал нарочито страдальческий вздох, застегнул куртку и вышел.

Арни неуверенно топтался у входа, я кивнул ему в сторону стола, приглашая присесть. Сам же продолжил складывать вещи в сумку.

— Уже уезжаете? — нерешительно спросил Арни.

— Не совсем уезжаем, но Остров Хладных нам придётся покинуть.

— Ты расскажешь обо мне? — неожиданно твёрдо спросил он.

Я поднял на него глаза, с сожалением закачал головой.

— Расскажу, но не сейчас.

— Почему не сейчас? — он сглотнул и почти с мольбой посмотрел на меня.

Да где ж ты взялся на мою голову?!

— Вот, — я положил перед ним медальон. — В нем дух твоей настоящей матери. Ее зовут Алисана, она тебе все расскажет.

Арни округлил глаза. Какое-то время он переводил взгляд с меня на медальон, затем нерешительно, за цепочку, поднял его, изумлённо разглядывая.

— Там моя мать? Значит, она мертва?

— Да. Отец твой тоже погиб в тот день. Их яхту потопили. Но Алисана пожертвовала собой, пытаясь не допустить твоей гибели. Никто не знал, что ты выжил. Даже твоя мать считала, что ей не удалось тебя спасти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кто я? — Арни уставил на меня взгляд полный надежд.

Я сел за стол напротив него. Какое-то время я просто сидел, глядя на Арни, потом сказал:

— Ты наследник древнего рода. Точнее, последний из этого рода.

Глаза парня стали шире, он растерянно уставился на медальон, затем сжал его крепко.

— Почему ты не хочешь мне об этом рассказывать? — окинув меня тяжелым взглядом, спросил он.

Я шумно выдохнул:

— Потому что я ношу твое имя.

Долгое молчание. Арни потупил глаза и какое-то время потерянно глядел перед собой. Не знаю, что в этот момент происходило в его голове, но затянувшееся молчание показалось мне уж слишком гнетущим.

— Ты настоящий Азиз Игал, — сказал я. — Так вышло, что я занял твое место. Я этого не хотел, все произошло случайно. Меня привезли твоему дяде Зунару Хал, сказав, что я Азиз. Но он быстро понял, что это не так. Только вот, чтобы спасти твой источник и оставить его в клане, ему пришлось пойти на обман. Это длинная история. Думаю, остальное тебе расскажет Алисана.

— Я смогу вернуться на материк и носить свое имя? — спросил он, не глядя на меня.

Я молчал.

— Тебя убьют, если я вернусь? — озвучил он догадку.

— Возможно, — ответил я. — Но теперь, скорее всего, нет. Ты хочешь вернуться?

— Я не знаю, — вздохнул он. — И не хотел бы, чтобы ты из-за меня пострадал.

Черт, ну почему этот парень такой мягкотелый?! Как он с таким характером выживет на материке, да еще и в такое время? Может зря я ему все это рассказал?

— Я не пострадаю. Справлюсь, — сказал я.

Тягостного чувства больше не было. Наоборот, рассказав Азизу правду, я почувствовал облегчение. И даже больше, я увидел для себя новые возможности, а главное — свободу. Мне больше не придется притворяться кем-то другим, я могу быть самим собой. Теперь я — Хранитель Хемы, я, черт возьми, бессмертный! Правда, ни клонов, ни наследников с моей генетической линией у меня нет. Это, наверное, и к лучшему. И я почему-то был уверен, что мы с Азизом сможем выкрутиться. Он получит то, что причитается ему по праву. А я…Меня ждёт совсем другая жизнь.

— Ты хочешь уехать на материк? — спросил я.

— Да, — сказал он, затем неуверенно спросил: — Если мне не понравится, я ведь смогу вернуться сюда?

Я усмехнулся, кивнул на кулак, в котором он крепко сжимал медальон с орлом.

— Она тебе не позволит.

Мы молчали. Азиз крутил в руках медальон, бездумно разглядывая его, а я разглядывал Азиза, продумывая стратегию его возвращения домой

Нужно подготовить Халов. А также нужно подготовить почву для моего ухода. Но прежде всего я должен решить проблему с вратами. В преддверии войны и Судного дня мне попросту совесть не позволит вернуть этого доброго и наивного парня на материк.

Я решительно встал из-за стола:

— Тебе пора, — сказал я. — Сейчас у меня есть важное дело, которое нужно решить как можно скорее. А у тебя пока что есть время пообщаться с матерью, узнать все, осознать и свыкнуться с мыслью о себе настоящем. А после я за тобой вернусь.

— Правда, вернёшься? — он тоже встал из-за стола.

Я кивнул.

Азиз широко улыбнулся, торопливо надел медальон на шею.

— Как тебя зовут на самом деле? — вдруг замерев, спросил он.

— Ник, — ответил я.

— Хорошо, Ник, — снова улыбнулся Азиз. — Я буду тебя ждать.

И сказав это, он ушёл.

Карима я ждал долго, даже успел проголодаться, а когда вспомнил, что почти двое суток не ел, решил прикончить одну из банок с тушёнкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он вернулся через несколько часов. Не сам, приехал на санях с хладным, который помог ему транспортировать все, что он выпросил.

Лицо у Карима было невероятно довольное, словно он в лотерею выиграл. Я удивленно окинул оценивающим взглядом нагруженные сани, присвистнул. Это куда больше, чем нам нужно.