Читаем без скачивания Нюрнбергский набат. Репортаж из прошлого, обращение к будущему - Александр Звягинцев

РЕДЕР Эрих (1876–1960) — гросс-адмирал, командующий военно-морскими силами Германии. В 1894 г. поступил на военно-морскую службу, с 1897 г. — лейтенант. С 1910 г. служил штурманом на яхте кайзера Вильгельма II «Гогенцоллерн». Участник Первой мировой войны. Командовал крейсером «Кёльн». В 1919 г. перешел на службу в рейхсвер. С 1925 г. — вице-адмирал, командующий военноморскими силами на Балтийском море. С 1928 г. — адмирал. В 1935 г. возглавил военно-морские силы рейха. В 1939 г. получил звание гросс-адмирала. После денонсирования Версальского договора активно участвовал в создании мощного военного флота. В 1943 г. переведен в командный резерв. В мае 1945 г. Редер был в советском плену и находился в Москве. В 1946 г. на Нюрнбергском процессе был приговорен к пожизненному тюремному заключению. В 1955 г. в возрасте восьмидесяти лет был освобожден из тюрьмы по состоянию здоровья. Написал книгу мемуаров «Моя жизнь». Умер в 1960 г.

ШИРАХ Бальдур (1907–1974) — партийный деятель, рейхслейтер НСДАП, обергруппенфюрер СС. В 1925 г. вступил в НСДАП. Изучал историю искусств, германистику и философию. В 1928 г. возглавил национал-социалистский немецкий студенческий союз. Занимался журналистикой. В 1929 г. познакомился с Гитлером и выполнял его поручения. С 1931 г. — ответственный в НСДАП за работу с молодежью. Воспитывал молодежь в духе национал-социализма и антисемитизма. В 1932–1945 гг. — депутат рейхстага. С 1933 г. — глава гитлерюгенда, рейхслейтер НСДАП. В августе 1940 г. стал жертвой интриг и был назначен гаулейтером и имперским наместником Вены. Виновен в депортациях австрийских евреев в концлагеря. В июне 1945 г. был арестован американской военной полицией. В 1946 г. приговорен Нюрнбергским трибуналом к 20 годам тюремного заключения. В 1966 г. вышел на свободу. Занимался публицистической деятельностью. Автор книги «Я верил Гитлеру». Умер в 1974 г.

ШПЕЕР Альберт (1905–1981) — архитектор, имперский министр военной промышленности. Изучал архитектуру в Берлинском техническом институте. В 1931 г. вступил в НСДАП и СА. С 1932 г. выполнял заказы НСДАП. Занимал ответственные должности в центральном аппарате НСДАП по строительству и техническим вопросам. С 1934 г. руководил строительством комплекса зданий для проведения партийных съездов в Нюрнберге. В 1936 г. был назначен ответственным за реконструкцию Берлина. С 1937 г. — профессор, главный инспектор Берлина по строительству. В 1938–1939 гг. руководил строительством новой имперской канцелярии. С февраля 1942 г. — имперский министр вооружений и боеприпасов, начальник «организации Тодта». С 1943 г. — имперский министр военной промышленности. Виновен в широком использовании подневольного труда. С 5 по 23 мая 1945 — имперский министр экономики правительства Деница. Был арестован английскими военными властями. В 1946 г. на процессе в Нюрнберге приговорен к 20 годам тюрьмы за преступления против человечности. Освобожден в 1966 г. В 1970 г. вышла его книга «Внутри третьего рейха», получившая на Западе широкую известность и признанная «шедевром мемуарной литературы всех времен». Умер в 1981 г. в Лондоне.

НЕЙРАТ Константин (1873–1956) — государственный деятель, дипломат, обергруппенфюрер СС. Получил юридическое образование. В 1901 г. поступил на дипломатическую службу. Занимал различные должности в дипломатических представительствах Германии. В 1914–1916 гг. был советником посла в Константинополе. В 1919–1921 гг. — посланник в Копенгагене. В 1922–1930 гг. — посол в Риме. В 1932–1938 гг. — министр иностранных дел. В 1937 г. вступил в НСДАП. Осуществлял дипломатическую подготовку присоединения Саарской области, готовил союз с Италией, аншлюс Австрии и т. д. В 1939–1943 гг. — наместник в протекторате Богемия и Моравия. Разрабатывал и осуществлял планы уничтожения чехов, проводил в Чехословакии политику германизации. В 1941 г. был отправлен в отпуск и больше к своим обязанностям не возвращался. В 1943 г. получил звание обергруппенфюрера СС. На Нюрнбергском процессе был приговорен к 15 годам тюремного заключения. В 1954 г. освобожден из тюрьмы Шпандау по состоянию здоровья. Умер в 1956 г.

Опять Геринг: яд против петли

Как ни «пас» начальник тюрьмы полковник Эндрус своих узников, пытаясь сохранить их до исполнения приговоров целыми и невредимыми, избежать чрезвычайных происшествий не удалось. Самый опекаемый арестант, «наци № 2» Герман Геринг за полтора часа до казни на виселице покончил с жизнью по-своему, приняв яд.

Задавшись целью избежать публичной и позорной смерти в петле, он проявил чудеса настойчивости, изворотливости, самообладания. Его подвигли к этому гиперболизированные представления о собственной значимости, мнение о себе, как об исторической личности, великом государственном деятеле, с которым подло и жестоко расправляются враги. Он чувствовал себя уязвленным даже тем, что его — «наци № 2» содержат в тюремной камере № 5, а не в помещении с номером, подобающим его «высокому» статусу.

В день суицида, 15 октября 1946 г. рейхсмаршал попытался объяснить свои действия в последнем письме:

«…Считаю в высшей степени бестактным делать из нашей смерти представление для рыщущих в поисках сенсаций газетчиков, фотографов и просто любопытствующих. Сей грандиозный финал является вполне типичным проявлением всей глубины дремучей дикости суда и обвинителей. Все это — откровенная постановка от начала и до конца! Отвратительная комедия!

Я прекрасно понимаю, что наши враги, от страха или от ненависти, просто хотят избавиться от нас. Однако то, что они собираются сделать это неподобающим применительно к солдатам образом, отнюдь не послужит их доброй репутации.

Лично я намерен умереть без всей этой шумихи и сенсаций.

Позволю себе подчеркнуть еще раз, что ни в малейшей степени не считаю себя обязанным (ни с моральной, ни с какой другой точки зрения) подчиниться смертному приговору, вынесенному мне моими врагами и врагами Германии.

Я приступаю к тому, что собираюсь сделать, с радостью, и считаю свою смерть освобождением.

Да будет милосерден ко мне мой бог! Очень глубоко сожалею о том, что не могу помочь моим товарищам (в особенности фельдмаршалу Кейтелю и генералу Йодлю) тоже избежать этого публичного представления с казнями.

Все усилия, предпринимавшиеся нашими тюремщиками для того, чтобы мы не причинили себе никакого вреда, были продиктованы отнюдь не заботой о нашем здоровье, но лишь тем, чтобы быть уверенными, что мы будем живы к моменту этой грандиозной сенсации.

Вид казни, определенный приговором, настолько волновал Геринга, что несколькими днями раньше (если полностью верить дате) он приготовил и до нужного времени спрятал письмо в адрес оккупационных властей — Контрольного совета по Германии. Он написал это послание на роскошном бланке с титулом «Рейхсмаршал Великого германского рейха», чтобы донести до «коллег-военных» мотивировку самоубийства: «Но не можете же вы, в самом деле, повесить рейхсмаршала Германии!». На это же направлено и сравнение себя с «великим Ганнибалом», которое должны были понять знатоки военной истории.

Нюрнберг, 11 октября 1946 года.

СОЮЗНИЧЕСКОМУ СОВЕТУ ПО КОНТРОЛЮ

Я без излишних церемоний позволил бы вам расстрелять себя! Но не можете же вы, в самом деле, повесить рейхсмаршала Германии! Этого я допустить не могу — ради самой Германии. Кроме того, я не считаю себя морально обязанным подчиниться суду моих врагов. Исходя из всего этого я выбираю для себя такую же смерть, как и великий Ганнибал.

Мне было ясно с самого начала, что мне будет объявлен смертный приговор, поскольку я всегда рассматривал этот суд как исключительно политическую акцию победителей. Но я хотел пронаблюдать весь этот процесс целиком, ради блага моего народа, и я, по крайней мере, не ожидал, что мне будет отказано в смерти солдата. Перед богом, моей страной и моей совестью я считаю себя свободным от обвинений, предъявленных мне вражеским трибуналом.

Еще больше похоже на оправдание — на этот раз по духовной линии — письмо пастору Тереке, который заботился о заблудших душах нацистских вождей, находившихся в нюрнбергской тюрьме.

«Нюрнберг, 11 октября 1946 года.

Дорогой пастор Тереке!

Простите меня, но мне пришлось сделать это по политическим причинам. Я долго молился моему богу и чувствую, что поступаю правильно (расстрелять меня я бы им позволил). Пожалуйста, утешьте мою жену и передайте ей, что это не было всего лишь обычным самоубийством и что она может быть спокойна по поводу того, что бог не лишит меня за это своей великой милости.

Да защитит господь моих любимых и близких!

Да пребудет с вами, дорогой пастор, благословение божие во веки вечные.