Читаем без скачивания Дом на берегу - Дафна дю Морье

Я уже пил вторую порцию виски и совершенно потерял бдительность, когда в библиотеку вбежали мальчики.

— Дик, Дик — закричал Тедди, — а что это такое страшное?

В руках у него была банка с эмбрионом обезьяны. Я вскочил как ужаленный.

— Черт! — вырвалось у меня. — Какого дьявола вы туда залезли?

Я выхватил у него банку и ринулся к двери. У меня совсем вылетело из памяти, что, когда я на рассвете выходил из лаборатории, приняв дополнительную дозу препарата, я не положил ключи в карман, а оставил их в дверях.

— Мы ничего там не трогали, — обиженно сказал Тедди. — Мы только хотели посмотреть пустые комнаты в подвале. — Он повернулся к Вите. — Там такая маленькая темная комната, а в ней разные банки, прямо как у нас в школе в химической лаборатории. Мам, пойдем посмотрим, ну пошли скорей! А в одной банке там знаешь что? — дохлый котенок…

Я уже вылетел из библиотеки и по маленькой лестнице, ведущей из холла в подвал, сбежал вниз. Дверь лаборатории была распахнута настежь, горел свет. Я быстро оглядел все вокруг. За исключением банки с обезьяной все было на месте. Я выключил свет, вышел в коридор, запер дверь и положил ключ в карман. Не успел я это сделать, как через старую кухню вбежали ребята, за ними вышагивала Вита. Вид у нее был встревоженный.

— Что они натворили? — спросила она. — Разбили что-нибудь?

— К счастью, нет, — ответил я. — Сам виноват: забыл запереть дверь.

Стараясь заглянуть поверх моего плеча, она смотрела на дверь в коридоре.

— А все-таки, что там такое? — спросила она. — То, что притащил оттуда Тедди, это просто мерзость какая-то!

— Согласен, — сказал я. — Только мне бы хотелось напомнить, что это дом профессора биофизики, и здесь в подвале, в небольшой комнате, у него оборудована лаборатория. Если только я поймаю кого-нибудь из мальчиков около этой комнаты — убью на месте!

Дети попятились, лепеча что-то, а Вита развернулась ко мне лицом.

— Мне кажется, — сказала она, — со стороны профессора довольно-таки безответственно держать в доме лабораторию со всеми этими научными препаратами, если он не может проследить, чтобы она была надежно заперта.

— Давай не будем начинать все с начала, — сказал я. — Я несу ответственность перед Магнусом и заверяю тебя, что подобное больше не повторится. Если бы ты приехала на следующей неделе, а не сегодня черт знает в какую рань, когда тебя никто не ждал, этого бы не случилось!

Она, остолбенев, смотрела на меня.

— А что тебя так трясет? Можно подумать, там у него динамит.

— Очень может быть, — ответил я. — Неважно. Будем надеяться, что это хороший урок для мальчиков.

Я выключил свет в подвале и пошел наверх. Меня действительно трясло, и неудивительно. В голове проносились разные картины, одна кошмарнее другой, — ведь они могли натворить таких дел! Например, взяли бы да открыли пузырьки с препаратом, перелили бы содержимое в мензурку или попросту вылили бы все в раковину. Ни в коем случае нельзя оставлять ключ без присмотра! Я еще раз сунул руку в карман и проверил, на месте ли он. И подумал, что, наверное, стоит сделать запасной ключ и держать их оба при себе. Так будет надежнее. Я прошел в музыкальный салон и стоял там, уставившись в одну точку и теребя в руке ключ.

Вита поднялась наверх и прошла в спальню. Я тут же услышал, как звякнул телефон в холле. Это значит, что она разговаривает по параллельному аппарату наверху. Я вымыл руки в нижней ванной, затем пошел в библиотеку. Сверху из спальни доносился голос Виты: она все еще разговаривала по телефону. Вообще-то не в моих правилах подслушивать телефонные разговоры, но сейчас какой-то инстинкт заставил меня подойти к аппарату в библиотеке и поднять трубку.

— …Я просто не знаю, что и думать, — говорила Вита. — Он раньше никогда не повышал голоса на мальчиков. Они очень расстроены. И выглядит он тоже ужасно… Глаза ввалились. Жалуется, что плохо спит.

— Ты вовремя приехала, — прозвучало в ответ, и я узнал эту манеру растягивать звуки: на проводе была ее подружка Диана. — Что я тебе всегда говорила: за мужиком нужен глаз да глаз, а не то он быстро налево. Уж я-то знаю, жизнь с Биллом меня кое-чему научила.

— Так то Билл, — сказала Вита. — Всем известно, что его нельзя отпустить ни на шаг. Но не знаю… Будем надеяться, все обойдется, и мы все-таки сможем немного отдохнуть и подышать свежим воздухом. Кажется, он договорился насчет парусной лодки.

— Ну что ж, это очень здоровый отдых.

— Да… Надеюсь, что профессор не втянул Дика в какую-нибудь историю. Я не верю этому человеку. Никогда не верила и не поверю. И я знаю, он меня не любит.

— Догадываюсь почему, — засмеялась Диана.

— Ну, не будь дурой. Может быть, он и такой, но Дик-то совсем другой — полная противоположность.

— Наверно, поэтому он и нравится профессору, — сказала Диана.

Я тихонько положил трубку на место. Вся сложность общения с женщинами состоит в том, что круг их интересов слишком ограничен и мышление удивительно примитивно: поведение любой особи мужского пола, будь то человек, собака, рыба или червяк, сводится к одному единственному стремлению — с кем бы ему совокупиться. Временами начинаешь сомневаться, думают ли они когда-нибудь о чем-то другом?

Вита болтала со своей подружкой Дианой еще, наверное, минут пятнадцать, не меньше, а когда спустилась вниз, настроение ее явно улучшилось благодаря полезным советам подруги, и она не стала вспоминать сцену в подвале, а, надев передник довольно причудливой расцветки — сплошные яблоки со змеями — и весело напевая, принялась готовить к ужину мясо, обильно сдабривая его маслом с петрушкой.

— Сегодня все ляжем пораньше, — объявила она мальчикам, которые за ужином сидели притихшие: глаза у них слипались, а рот не закрывался от зевоты — семичасовое путешествие в машине и прогулка на лодке доконали их.

После ужина она устроилась в библиотеке и стала зашивать дыры на моих брюках. Я сел за письменный стол Магнуса, бормоча что-то невнятное о том, что надо проверить счета, на самом же деле я хотел еще раз просмотреть список имен в Переписной книге Тайуордретского прихода за 1327 год. Там были и Джулиан Полпи, и Генри Трифренджи, и Джеффри Лампетоу. Когда я читал список в первый раз, эти имена мне ничего не говорили, но они могли невольно отпечататься у меня в голове. Возможно, эти фигуры все же были лишь призраками, которые привели меня в долину, где до сих пор фермы сохранили их имена.

На столе я увидел нераспечатанное письмо. Это было то самое письмо, которое утром мне вручил почтальон. Я был так возбужден неожиданным появлением моего семейства, что совершенно забыл о нем. В конверте лежала записка, отпечатанная на машинке лондонским следопытом.