Читаем без скачивания Ола и Отто. Грани - Александра Руда

Я посторонилась. Полугном отошел подальше, разогнался и всем весом прыгнул на преграду. Она мягко спружинила, и Отто отлетел назад, сбив с ног появившегося из-за деревьев Живко.

— Теперь я тебя никогда не перепутаю с восторженной девушкой. Девиц с таким весом просто не бывает, ох… — согнувшись и потирая ребра, сказал орк, когда полугном с искренними извинениями слез с него и помог подняться.

— И чего ты хотел этим достичь? — поинтересовалась я.

— Просто проверял теорию. — Лучший друг почесал лоб, на котором стремительно вспухала шишка. — Барьер оказывает противодействие, равное силе действия. Это значит, что его ничем не проломишь, кроме как магией. И то если повезет. А то может так шарахнуть, что только горстка пепла останется.

— Заманчивая перспектива, — пробормотал Живко.

— Да! — радостно подтвердил Отто. — Ты вообще красиво гореть будешь. Волосы у тебя длинные, густые… Только вонять будет сильно.

— Можно подумать, если ты будешь гореть, то не будешь вонять, — обиделся орк.

— Не знаю, но думаю, не буду. У меня защитные артефакты есть, частично от магии они уберегут.

— Они тебе не помогут, — разочаровала я полугнома. — Мы же не знаем, как барьер отреагирует на магию.

— Давай проверим! — загорелся идеей Отто.

— Не стоит, — сказал за его спиной Трохим, — не будем заранее давать знать народу за барьером, что тут маги.

— Тогда что мы будем делать?

— Ты, Ола, сейчас сядешь, подумаешь и взломаешь барьер, чтобы мы могли за него проникнуть как можно незаметнее.

— Легко сказать: взломаешь! Я без понятия, какие тут заклинания использованы. Я не смогу! Тем более незаметно.

— Все, что сделано одним, может быть сломано другим, — поучительно изрек Трохим.

— Может быть, тут даже не человеческая магия использована, — прохныкала я. — А я не специалист в чужеродных магиях.

— У вас, людей, есть специфическое свойство ломать все, руке какого бы народа это ни принадлежало, — едко сказал Отто.

— Вот уж чего я в тебе не замечала раньше, так это расистских наклонностей, — удивилась я.

— Отто прав, — заметил Живко. — Я с ним полностью согласен.

— Если мы, люди, такие плохие, то почему ты так горишь желанием на мне жениться? — окрысилась я.

— Я не говорю, что плохие, — поправился орк, расстилая передо мной свою меховую безрукавку. — Будешь садиться, садись на нее, а то застудишь себе кое-что важное. Я говорю, что люди имеют удивительное свойство все ломать, даже если строилось на века. А жениться я на тебе хочу из-за твоей жизнестойкости.

— А я-то думал, что из-за несравненной и ослепительной Олиной красоты, — сказал Трохим. — Еще и уважать тебя начал, что ты заметил то, чего остальные не видят.

— Ах так! — разозлилась я. — Значит, я уродина? Вот как?! Ну, знаете, вы сами тоже…

Пришлось сдержать рвущиеся с языка нелестные характеристики, все-таки ребята добровольно вызвались мне помочь. Обиженно пыхтя, я демонстративно уселась мимо расстеленной безрукавки и ненавидящим взглядом уставилась на барьер. Я взломаю эту проклятую преграду, чего бы мне ни стоило, чтобы спасти или хотя бы узнать о судьбе того единственного, который считал меня самой-самой красивой, милой, доброй, замечательной. А эти все пусть катятся куда-нибудь подальше. За жизнестойкость, надо же! Пусть женится на наемнице, вот уж где жизнестойкости хоть отбавляй.

Тихо переговариваясь, все ушли. Я пялилась на барьер, словно пыталась прочитать на нем разгадку его взлома.

— Я инструменты принес, — негромко сказал за спиной Отто.

— Они мне не нужны, — всхлипнула я. — Я не знаю, с чего начать.

— С начала. Посмотрим, какая здесь магия. Так, оборонная — потому что никого не пускает и противодействует вторжению, но не атакует. Иллюзия — сливается с окружающим миром, к тому же маскирует проявления магии. Кстати, помнишь, мы чертеж, маскирующий проявление магии, еще на втором курсе использовали.

Я кивнула, с удивлением обнаружив, что на лист бумаги, невесть когда подсунутый мне полугномом, ложатся окружности, треугольники и волнистые линии. Сама того не замечая, под мерное рассуждение Отто о видах использовавшейся в барьере магии, я стала примерно представлять себе ее взлом. Ведь на самом деле все просто! Достаточно знать, как сломать самые простые оборонные, иллюзионные и маскирующие заклятия, а потом только усложнить чертежи — и готово!

Над работой я просидела до вечера. Отбросив ложную гордость, разлеглась на орочьей безрукавке. Она приятно и волнующе пахла здоровым и сильным мужским телом. Рядом на плаще дремал Отто, на всякий случай оставшийся меня охранять.

— Ты чего лежишь? — спросил у меня над головой Трохим. — Все уже придумала?

— Тебя забыла спросить, что мне делать, — огрызнулась я.

— Ну, подруга, не дуйся. Я вовсе не считаю тебя страшной, — правильно угадал причину моей злости маг. — Просто нужно же было как-то подстегнуть тебя к работе. Признайся, тебе самой было интересно, почему Живко так в тебя вцепился.

— Ничего подобного. — Я решила скрыть, что друг угадал причину моего плохого настроения. — Я и так все прекрасно знаю. А лежу я потому, что так лучше думается. Кровь от ног отливает в голову, и мысли быстрее бегают.

— А-а-а, понятно. Я пришел сказать, что там Варсоня обед соорудил, есть зовет.

— Если Ола пообедает тем, что предлагает Варсоня, — пробормотал Отто, не открывая глаз, — то все ее мысли перетекут в желудок, и она заснет.

— Так что, мне не есть? — возмутилась я.

— Есть, почему же, просто первое-второе-третье и компот тебе сейчас противопоказаны, твой удел — бутерброды. — Полугном легко вскочил на ноги и облизнулся: — А я, пожалуй, пойду, набью пузо.

Я бессильно заскрежетала зубами, но решила не возражать. Лучший друг, как всегда, когда дело касалось меня, был абсолютно прав. Наевшись, я бы улеглась подремать, и мыслительный поток, который только-только начал оформлять смутные догадки в сплетение линий, прервался бы надолго.

С бутербродами и дымящейся кружкой ко мне явился барон. Он молча смотрел, как я жую, и взгляд его выражал нечто такое, что я, посмотрев один раз в его теплые зеленые глаза, больше этого делать не рискнула. Прожевав и торопливо похлебав компот из кружки, я сделала вид, что целиком поглощена работой. Рон часто и глубоко вздыхал, отвлекая меня от чертежей, но я не поддавалась. В конце концов, он не выдержал и, кашлянув, сказал:

— Ола, ты уверена в том, что ты делаешь?

— Нет, — честно призналась я. — Этот чертеж может нас пропустить за барьер так, что никто ничего не почувствует, а может и размазать по земле, разодрав на кусочки. Впрочем, я не исключаю возможности вызова парочки демонов, как побочного эффекта. Это уже как повезет.

— Я не об этом.

Я закатила глаза, но промолчала.

— Давай обратимся к властям. Пожалуйста, — почти умолял барон. — Даже мне, человеку, далекому от магии, понятно, что силы наших противников многократно превосходят наши. Зачем, пытаясь спасти своего мужа, подставляться самой? Думаешь, Ирга скажет тебе спасибо, рыдая над твоим трупом?

— Он меня оживит, — хмыкнула я, — и лично скажет все, что он думает о моей инициативе. Знаешь что, Рон? Ты, наверное, поезжай верхом и предупреди власти, а я останусь. Вдруг именно это спасет жизнь Ирге?

— Я не оставлю тебя здесь, — спокойно и твердо сказал барон.

Однако меня уже полностью захватила идея.

— Послушай, — стараясь говорить как можно убедительнее, я взяла руку ня Буя в свою и умоляюще посмотрела ему в лицо, — раньше я не соглашалась с тобой, что нужно обратиться к властям, но сейчас я понимаю, что мы столкнулись с чем-то противозаконным в больших масштабах. Поезжай в ближайший городок, там найдут способ срочной передачи информации. Только ты можешь это сделать так, чтобы власти начали действовать как можно быстрее. Все-таки ты не просто какой-то возмутитель спокойствия, а барон. Аристократ! Ты знаешь, что делать и на какие рычаги нажать. Если не поможет, связывайся с Бефом, он придумает, что делать. Рон, ты просто обязан это сделать! Ты ведь мне сам когда-то говорил, что твое призвание — следить за правопорядком. Пожалуйста, сделай это ради меня!

— Поехали со мной, — попросил барон. — Я волнуюсь за тебя.

— Нет, я же не умею ездить верхом. Я буду тебя только тормозить. Рон, не волнуйся за меня. Мы будем сидеть тут и наблюдать, может быть, что-то изменится. Или кто-то появится.

Увидев, что барон колеблется, я достала свой последний козырь:

— Я не буду рисковать, я обещаю. Мне не удастся взломать барьер, это уже сейчас понятно.

— Точно? — переспросил барон.

— Определенно. Сила мага, который его ставил, многократно превосходит мою. Остается только ждать, когда ты приедешь с подмогой.