Категории
Самые читаемые
💎Читать книги // БЕСПЛАТНО // 📱Online » Документальные книги » Публицистика » Литературная Газета 6495 ( № 8 2015) - Литературка Литературная Газета

Читаем без скачивания Литературная Газета 6495 ( № 8 2015) - Литературка Литературная Газета

Читать онлайн Литературная Газета 6495 ( № 8 2015) - Литературка Литературная Газета

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 44
Перейти на страницу:

на Теплостанской возвышенности…

Для сведения

В Беляеве живём мы, над Москвой :

Наш в небе девятнадцатый этаж, –

Красив отсюда вид Москвы дневной, –

Красивей звёзд Москвы ночной пейзаж!..

В опытном порядке

И опыт, сын ошибок трудных…

А. Пушкин

День за днём и день за днём –

И ещё и ночи, ночи…

……………………….………………….

И ошибок много очень,

Хоть и опытней живём.

Вдруг

Крик души

Образное выражение

А душа, как птичка в клетке:

То поёт, а то молчит…

Но бывает – правда, редко –

Вдруг возьмёт и закричит…

А мы твердим…

Пиастры! Пиастры!..

Р. Стивенсон,  «Остров сокровищ»

Необычайно хрупок этот мир!

Ещё он больше нам за хрупкость мил:

Его броня – сосудов стенки…

……………………….………………….

А мы твердим всё: «Деньги! Деньги!..»

Шар раздора

Яблоко раздора

Из древнегреческого мифа

Как клад достался людям шар земной!..

И началось богатств деление, –

И распри вслед, и убиения

И до сих пор шар делят – и войной…

Свершение

Весной в грязи копошится труженик-муравей…

И. Бродский,  «Квинтет»

Копошимся на поверхности Земли,

И с неё уже взлетаем к звёздам...

……………………….………………….

Что свершить такое всё-таки смогли,

Даже и не верится нам просто!..

Теги: Афанасьев Юрий

Бедный Иосиф

Фото: Ирина Л.

Иосиф Адамович читал отчёт о проделанной работе. В душном маленьком кабинете слышно было жужжание мухи, которое то и дело прерывалось звонким щелчком (это она в поиске свободы ударялась о стекло). Ему ничего не стоило растворить старые деревянные рамы с облупившейся белой краской и выпустить её в открытое пространство города, но были две существенные причины, по которым он не то чтобы не хотел этого делать, но мысль о возможности совершения такого логичного для любого нормального человека действия не приходила ему в голову. Во-первых, приятное, ласкающее скрытое в глубине его истрёпанной, изуродованной души или того пространства, где эта душа должна была бы располагаться, ощущение власти, причастности к чему-то высшему, что способно решать судьбу, быть источником, причиной происходящих жизненно важных для кого-то или чего-то событий, опьяняло его, и он не мог отказаться от этого наркотического, магического чувства. Во-вторых, жужжание мухи создавало иллюзию присутствия в кабинете второго живого организма со своими определёнными целями и задачами существования, и страшные, давящие мысли об одиночестве отступали на второй план, не мешали рабочей сосредоточенности.

Иосиф Адамович последнее время стал излишне сентиментален: ему доставляло удовольствие сидеть в выходной день на рабочем месте и в тишине перечитывать отчёты. Шифровки навевали воспоминания о безвозвратно прошедшей молодости с её стремлениями, рвением к работе и нескончаемым рядом целостных убеждений, распиравших изнутри его молодой деятельный дух. Сегодня он чувствовал приближение катастрофы, но ощущение это не было похоже на тот страшный взрыв эмоций, из-за которого пульсация висков становится настолько сильной, что создаётся ощущение невозможности физического существования[?] Нет… На этот раз это было ощущение приближения тихого, быть может, подсознательно долгожданного конца. Но вот о том, чему конкретно придёт конец, Иосиф Адамович старался не думать. Он слишком хорошо, не по книгам, а практически был знаком с человеческой психологией, знал, как может погибнуть здоровый, полный жизненных сил человеческий организм от одной только мысли, точащей его мозг. И вот теперь он не позволял этой пагубной мысли закрасться в настолько же ограниченное, насколько израненное сознание. В этом ему помогало чтение отчётов. Навык абстрагироваться от проблем с помощью погружения в "рабочие грёзы" он приобрёл много лет тому назад, ещё после первой катастрофы, после которой, казалось, не способно выжить ни одно мыслящее существо. Но он выжил. Он в самые сложные минуты своего существования цитировал наизусть письма, шифрограммы, по тысяче раз отмерял расстояния, подсчитывал тела, мысленно укладывал их наиболее экономным способом в траншеи, следил за чётким выполнением инструкций, раз за разом переживал допущенные недочёты, отчитывал за них подчинённых. Всё… всё всегда он делал по инструкции и, к чести своей, никогда не ждал за это похвалы от начальства. Он был честен, смел и самоотвержен. И он не просто выжил, а вернулся к жизни со стремлением двигаться вперёд, расценивая всё происшедшее с ним ошибкой, о нелепой возможности которой так много говорило высшее руководство в то время. «Лес рубят - щепки летят!» – думал он, смирившись с собственной участью, положив свою судьбу на алтарь построения нового, доселе неведомого истории человечества гуманного общества. Он был так околдован, опьянён, до такой степени находился во власти всеобщей идеи, что действительно считал то общество, которое он строил, по-новому гуманным, по-особенному справедливым, недосягаемым в полноте осознания его главной идеи. И порой, в самые тяжёлые дни своей жизни, ему самому начинало казаться, что и он, пусть и прикоснувшийся к святая святых этой новой идеи, всё-таки не до конца её понимает. Даже ему – убеждённому, стопроцентному, истинному, дышащему свободным воздухом советской страны, неподдельному, самоотверженному патриоту – не все тайны были открыты, не всё ясно и понятно в этой, с одной стороны, такой простой, а с другой – такой высокой, недостижимой идее. Однако, несмотря на все свои непонимания и, страшно сказать, порой даже сомнения (которые, к счастью, всегда разрешались в пользу нерушимой идеи), он остался верен однажды выстроенному и ни разу не пошатнувшемуся образу идеального человеческого существования, или даже – теории существования будущих поколений. Ведь, по сути, он всегда знал, что на построение нужно время, и это необходимое время измеряется его жизнью. Трудно сказать, считал ли он при этом себя героем, жертвующим собой ради будущих поколений, скорее, ему мечталось, грезилось признание публики, но он совершенно искренне готов был к полному забвению.

Мартовская ранняя муха после очередного щелчка беспомощно металась по подоконнику. Видно было, что только что совершенный ею удар по стеклу был отчаянным, сильным. Иосиф Адамович ласково, с любопытством наблюдал за ней. В этот момент она была для него объектом выплёскивания самого разношёрстного набора эмоций. Более того – она была его спасением. Он давно не испытывал этого «сладостного» чувства, однажды попробовав вкус которого, впоследствии уже невозможно избавиться от желания вновь его испытать. Он не переживал за муху. Потому что зачем ему было переживать за неё? Он прекрасно знал, что она испытывает. Он сам испытал подобное однажды и поклялся больше никогда никому не позволить довести себя до такого состояния.

19 января 1937 года коренастому, не по годам развитому, но, однако, не прочувствовавшему ещё вкус физических наслаждений Ёсе исполнилось двадцать. С раннего детства, с того самого момента, как Ёся научился из обрывков сознания составлять мысли, а из мыслей делать умозаключения, первый сделанный им вывод был выбор профессии, а точнее, дела всей его жизни – «служение идее». Он пока ещё не знал, как и с помощью чего он будет служить идее (да и не мог этого знать пятилетний ребёнок, впрочем, как не мог он знать и значение слова «идея»), но твёрдо, на подсознательном уровне чётко сформулировал для себя жизненную концепцию служения чему-то, что окружало его повсюду, следовало за ним по пятам, что вдыхал он полной хрупкой детской грудью и чем было пропитано, наполнено всё вокруг: воздух, мамина песня, звонкое ночное капанье воды из ржавого крана. Таким образом, обнаружившееся ещё в пятилетнем возрасте чёткое стремление, потребность служения высшей идее к двадцати годам окрепло настолько, что даже происхождение Ёсино нисколько его не смущало. И не просто не смущало, но когда его, голого, прикрывавшего мужское немалое сокровище, председатель многочисленной медицинской комиссии, деловито расположившейся за большим столом напротив белозадого Ёси, спросил, как он может объяснить своё происхождение, последний, забыв про смущение, которое может иметь нагой человек в присутствии одетых (это чувство даже сильнее, унизительнее того, которое испытывает представитель низшего класса общества в присутствии самого знатного вельможи), громко, уверенно и гордо заявил, что имя у него такое же, как и у Великого Вождя. А так как всё на заседании медицинской комиссии тщательнейшим образом протоколировалось, то после этой громкой фразы ни один из членов комиссии не посмел проголосовать «против», и Ёся создал дополнительный прецедент еврея – сотрудника НКВД. Будучи человеком не слишком умным и образованным, но с развитой интуицией, которую в дальнейшем начальство и сослуживцы будут называть профессиональным чутьём, после медицинской комиссии молодой Иосиф уяснил две вещи: первое – нет ничего больнее, ужаснее, ничтожнее, чем быть вынужденным, стоя голым перед одетыми людьми, прикрывать мужское достоинство; и второе – его имя в сочетании с изобретённой им громкой фразой имеет магическое действие, является «проходным билетом» через любые, даже самые непроходимые «проходные».

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 44
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Литературная Газета 6495 ( № 8 2015) - Литературка Литературная Газета торрент бесплатно.
Комментарии